В Москве впервые прозвучал «Сигизмунд» Леонардо Винчи

Фестиваль «Опера Априори» завершился концертным исполнением на сцене Московской филармонии «Сигизмунда, короля польского» (1727) — оперы Леонардо Винчи, знаменитого в свое время композитора, чье имя гремело в Европе наравне с именами Перголези, Порпоры и Генделя. Исполнять раритет приехали международная вокальная команда во главе с контратенором Максом Эмануэлем Ценчичем и польский коллектив Orkiestra Historyczna под управлением скрипачки Мартины Пастушки и клавесиниста Марчина Щвёнткевича. Рассказывает Сергей Ходнев.

Считается, что король Сигизмунд, о котором повествует сочиненное Франческо Бриани либретто,— это Сигизмунд II Август, при котором в 1569 году, когда была подписана Люблинская уния, Польша и Литва объединились на два века с лишним в Речь Посполитую. Прототип его оперного соперника — Примислава, гордого князя Литвы,— отыскать сложнее, и вообще, исторические события в «Сигизмунде» трактованы крайне вольно. Тем не менее в год 450-летия Люблинской унии опера Винчи исполняется с оттенком официального приношения этому юбилею, в том числе и в Москве, где патроном концерта выступил польский Институт Адама Мицкевича. Поляков можно понять: нам тоже было бы приятно, коли в архивах обнаружился бы какой-нибудь там «Иоанн, король Московии», но, увы, ни Винчи, ни Порпора, ни Перголези, ни Лео, ни Фео с русской историей дела не имели. А с польской — вот, пожалуйста.

С другой стороны, как это часто с оперой seria XVIII века и бывает, мало что в «Сигизмунде» изменилось бы от перенесения действия куда-нибудь в античные или древневосточные реалии. Есть традиционная оппозиция: великодушный победитель (Сигизмунд) против надменного мятежника (литовец Примислав, который из гордыни не желает преклонить перед королем Польши колено, присягая ему в вассальной верности). Есть тоже популярный мотив «друг друга любят дети главарей»: Оттон, сын Сигизмунда, и Кунигунда, дочь Примислава, разворачивают в полную силу оперного великолепия положенный при этом конфликт сыновнего / дочернего долга и страсти.

Чтобы запутать эту все еще прозрачную экспозицию: дочь Сигизмунда Юдита тайно любит самого Примислава, врага своего отца. А в Юдиту, в свою очередь, влюблены сразу два второстепенных персонажа — положительный Эрнест, князь Ливонский, и коварный Герман, князь Моравский, который мечтает отомстить Примиславу за давнюю смерть собственного брата. И с этой целью вредит мирному процессу: когда Польша и Литва наконец уже готовы замириться, а Примислав таки соглашается принести присягу, только не при всем честном народе, а в королевском шатре, шатер обрушивается в самый неподходящий момент, и взбешенный литовский вождь вновь объявляет Сигизмунду войну. Поляки побеждают, коварство бессильно, великодушие торжествует, мир воцаряется, Оттон женится на Кунигунде, Юдита выходит за Примислава.

По-хорошему, главный персонаж этой пленительной вампуки — королевич Оттон; недаром римский Театр делле Даме, где премьера прошла в 1727 году, рассчитывал залучить на эту партию знаменитого Фаринелли. Но в итоге ангажировал другого кастрата, уже немолодого Филиппо Балатри, успевшего отметиться в русской дипломатической истории петровских времен. В Москве эту партию спел украинский контратенор Юрий Миненко — и подал ее эффектнейшим образом, с теплым красивым звуком, отменной техникой и крепкими верхами.

Такому Оттону, и пылкому, и чувствительному, удалось затмить собственного отца со всем его великодушием: Сигизмунду в исполнении не отрывавшего взгляда от нотных страниц Макса Эмануэля Ценчича, ровном и мастеровитом, недоставало как раз той персональной отдачи, без которой старинные оперные герои превращаются в марионеток, изящных, но пыльных. То же касается и Примислава — у Александры Кубас-Крук (в опере Винчи вдовец с дочерью на выданье поет сопрано) партия вдобавок звучала стерто и с покрикиванием на верхах. Зато две другие сопрановые работы — воинственная Кунигунда Софи Юнкер и нежная Юдита Диляры Идрисовой — вышли удачами, очень разными по артистическому рисунку, но равными по классу. Из двух же контратеноров на вторых ролях (Василий Хорошев — Герман, Джейк Ардитти — Эрнест) интереснее оказался дебютировавший в Москве молодой британец Ардитти: яркий светлый тембр, большой диапазон и бравурная подвижность голоса — даже чересчур славные данные для предложенной ему в «Сигизмунде» маленькой роли.

Да, бывает так, что из забвения достают сверхуспешную когда-то оперную партитуру XVIII века и она вдруг оказывается выдохшейся сладкой водицей. Но «Сигизмунд», даже и не самая знаменитая опера Винчи, в конечном счете все-таки оказался вещью, которая и прах пережила, и тленья убежала: Orkiestra Historyczna отдал композитору должное, стильно, вдохновенно и с драйвом сыграв эту музыку, в которой помимо галантной мелодичности есть и драма, и очевидная проникновенность, и богатая светотень.