Для их существования нужно скорректировать закон о концессионных соглашениях

Корпорация «Российский учебник» представила доклад с анализом проблем, связанных с проектами частных инвестиций в среднее образование. При нерадикальных правках законодательства о государственно-частном партнерстве (ГЧП) и концессионных соглашениях в образовательной сфере России вполне можно реализовать бизнес-модели, активно использующиеся сетями «чартерных школ» в США и Индии. При этом задача «цифровизации» образования реализуется существенно дешевле, проще и эффективнее, чем в случае прямого госфинансирования, в том числе и с использованием «социальных облигаций» (SIB).

Презентация «Российского учебника» прошла на прошлой неделе на Форуме социальных инноваций (ФСИ). Напомним, объединение российских издательств на базе издательской группы «Дрофа-Вентана» разрабатывает вопрос о возможностях ГЧП в образовании несколько лет (см. “Ъ” от 27 апреля 2018 года), предложения о существенном сокращении средств, выделяемых в рамках в том числе нацпроектов, на создание новых учебных мест в российских школах, переданы новому правительству в мае прошлого года. На ФСИ были представлены оценки корпорации по бизнес-моделям ГЧП, в частности, по концессионным соглашениям, в этой сфере.

Напомним, основной проблемой, в рамках решения которой возможны и желательны схемы привлечения частных инвестиций в образование, являются не только высокие затраты на новые школьные места (0,8 трлн руб. за 7,4 млн новых учебных мест против 2,8 трлн руб. по нацпроекту в целом до 2025 года), сколько решение проблемы неравномерности будущего качества образовательной среды: финансирование новых школ в регионах с разными социально-экономическими характеристиками будет, видимо, разным, и это приведет к усилению разницы в качестве образования в РФ. Проекты ЧГП в этой сфере предполагают, с одной стороны, привлечение в процесс конкурентных поставщиков образовательного контента, с другой — быстрое проникновение в среднее образование новых методов обучения. В презентации на ФСИ «Российский учебник» прямо ссылается на опыт трех групп игроков в образовательном процессе в США с 2010 года — поставщиков контента (ESP), операторов школьного образования (EMO) и концессий в области среднего образования («чартерных школ»). В частности, анализировался опыт Basis School (офлайн-концессионер с 20 тыс. учеников 27 чартерных школ в США), онлайн-школ Agora CCS и PA Cyber (онлайн-чартерные школы), K12 Inc и EducateMe Ltd (онлайн- и офлайн-операторы).

Основной вывод доклада — проекты, сходные с частными «чартерными школами» в США и Индии, вполне возможны в рамках нынешнего концессионного законодательства и законов о ЧГП. Так, не существует существенных препятствий для работы с «социальными облигациями» (Social Impact Bonds — SIB), эмитируемыми государственными структурами для финансирования таких проектов, равно как и аналогов — облигаций DIB, финансируемых международными организациями. В рамках моделей SIB/DIB концессионер или оператор онлайн-школы получает дополнительную прибыль при достижении определенной заранее «социальной цели» — например, средних показателей учащихся на определенном уровне и т. п.

В России SIB пока выглядят экзотикой, хотя российский рынок в последние месяцы в смежных секторах подходит к реализации сходных по идеологии и схемам реализации «зеленых облигаций». Авторы, впрочем, отмечают, что для работы моделей необходимы поправки в закон 115-ФЗ о концессионных соглашениях и 224-ФЗ о ГЧП, а также в Бюджетный кодекс, устанавливающий возможности для концедента или публичного партнера в рамках концессионного соглашения отдельного платежа при достижении «образовательного результата или социально-экономического эффекта». Но и без этого увеличение доходности концессионера или компенсация его затрат на роялти по интеллектуальной собственности (поставщиков образовательного контента) также решит часть проблем.

Три модели аналогов «чартерных школ» для России, предложенные «Российским учебником», выглядят так. С высокой вероятностью реализации возможно создание многофункциональных образовательных центров (инвестиции в 700–900 млн руб., окупаемость — восемь лет) в офлайн-школы. Создание IT-платформы, совмещенной с онлайн-школами, стоит 250–300 млн руб. и окупается за семь-восемь лет — впрочем, если IT-платформы вполне возможны, то онлайн-школы в России страдают от «неполноты законодательного регулирования» и без коррекции законодательства заменять офлайн-школы не могут. Тем не менее выводы авторов модели выглядят перспективными — сейчас принято считать, что «чартерные школы», производящие в США существенные изменения во всей системе образования, в России практически невозможны.

Дмитрий Бутрин