Делегация РФ почти вернулась в ПАСЕ, а украинская почти вышла

Впервые с 2014 года российская делегация готовится вернуться к работе в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ). Российская делегация подает заявку на подтверждение своих полномочий в ПАСЕ. Это стало возможным после того, как депутаты ПАСЕ проголосовали в понедельник за резолюцию по усовершенствованию процесса принятия решений в ассамблее. Принятие документа отложить не удалось, несмотря на 222 поправки, внесенные прежде всего украинскими делегатами. Те уже пригрозили Совету Европы закрытием представительства в Киеве и отказом от участия в ПАСЕ.

Дебаты, от которых зависела судьба российской делегации в ПАСЕ и даже участие России в Совете Европы, стартовали в понедельник — в первый день открытия летней сессии ассамблеи. Конечно, соответствующий документ можно было бы рассмотреть и в другой день или доработать в профильном комитете — так, во всяком случае, считала украинская делегация. Но попытки внести изменения в повестку дня не удались, и после обеда парламентарии начали обсуждение резолюции.

Право на равноправное участие

В центре внимания была резолюция о полномочиях национальных делегаций, предложенная еще в прошлом году бельгийским депутатом Петрой де Суттер. В октябре депутаты большинством голосов вернули документ на доработку в комитет, но теперь он вновь лежал перед ними. Резолюция «О совершенствовании процесса принятия решений Парламентской ассамблеи относительно полномочий и голосования» состоит из двенадцати пунктов на двух страницах и формально не написана специально для российской делегации, а касается всех участников. Однако российских парламентариев могли бы заинтересовать пункты 8 и 10. В них говорится, что все государства-члены должны иметь право на равноправное участие в Комитете министров и в Парламентской ассамблее (двух уставных органах Совета Европы), а также сохранять право голосовать, выступать и быть представленными в ассамблее и ее органах.

Более того, вопреки сложившейся практике, когда заявку на участие в сессиях текущего года надо было подавать в январе, авторы резолюции предложили разрешить «отсутствующим» странам-участницам подать заявку не в январе, а в июне — то есть сейчас. Этим правом смогут воспользоваться две страны: Российская Федерация и Босния и Герцеговина.

«Наша добрая воля у них используется только для пропаганды!»

Документ, который спустя пять лет должен был открыть дорогу российской делегации обратно в ассамблею, в понедельник вызвал ожесточенные споры. Тематические дебаты стартовали после обеда, и слово один за другим брали семь десятков парламентариев. Кто-то — чтобы выразить поддержку резолюции, другие — наоборот.

«Доклад де Суттер расколол нашу ассамблею. Не буду скрывать, что и нашу партию тоже. Какое решение принять? Каждое имеет преимущества и недостатки»,— откровенно признался польский парламентарий Александр Почей, председатель группы партий правого центра. С одной стороны, рассуждал он, важно, чтобы граждане любой страны имели право доступа к демократическим институтам Совета Европы, в том числе, к Европейскому суду по правам человека (ЕСПЧ). «Но у нас особый случай. Мы в цейтноте. Среди нас много людей, которым предстоит прыгнуть с вышки в бассейн, не зная, налили ли в него воду,— старался он доступно описать свои эмоции.— Мы меняем регламент ассамблеи из-за одного-единственного случая. Но мы даже не знаем, будет ли к нам так же прислушиваться комитет министров Совета Европы!»

«Если ребенок, который откровенно участвует в травле, остается в классе, а тот, кого травят, уходит, разве это правильно?» — предлагал свою метафору швед Александер Кристиансон.

Британский лорд Джордж Фоулкс (кстати, генеральный докладчик ПАСЕ по свободе СМИ и безопасности журналистов, две недели назад выступивший с призывом к российским властям освободить журналиста Ивана Голунова), признался:

«Я приехал сюда без окончательного решения в голове. Что делать? Голосовать за или против? Уйдут ли они из Крыма? Освободят ли моряков? Конечно, я бы проголосовал "за", если бы это случилось так…».

Куда более критически высказался британский депутат-консерватор Роджер Гейл. Заявив, что «сэр Уинстон пришел бы в ужас», если бы увидел, что творится в ассамблее, он попытался отговорить коллег от внесения поправок ради участия одной-единственной страны и ее бюджетных взносов. «В обмен на 70 млн сребреников Российская Федерация требует вернуть полномочия ее делегации и поменять регламент. Мы что, должны поддаться этому жестокому шантажу? Если так, то это стыдно!» — убеждал он.

В целом депутаты разделились на две группы. Те из них, кто были готовы поддержать резолюцию, при этом нередко критиковали позицию Москвы по Крыму и другим вопросам внешней и внутренней политики. Но все же настаивали, что главная цель Совета Европы и его ассамблеи — это поддержание диалога, и возвращение российских парламентариев будет соответствовать этой цели и традициям СЕ. Что россияне тем самым сохранят доступ к ЕСПЧ и прочим благам, доступным странам-членам СЕ. Что за последние недели из-под ареста были выпущены журналист Иван Голунов и правозащитник Оюб Титиев, а значит, не все потеряно. Что в мае большинство глав МИД стран-участниц высказались в пользу членства России в СЕ, и их мнение следовало бы учесть.

«Если Россия вернется в стены ассамблеи, это позволит влиять на власти России, а иначе Совет Европы потеряет любые инструменты влияния на российские власти, проблемы внутри России все равно не решить извне»,— убеждал немецкий депутат Мартин Хебнер.

Аргументы их оппонентов строились на критике политики российских властей. Часть депутатов настаивали, что решение о возвращении делегации РФ, если и будет принято, обусловлено не заботой о россиянах, а хлопотами о бюджете СЕ. Что вопрос Крыма до сих пор не решен, а на востоке Украины продолжаются военные действия. Что России, мол, все равно безразличны права человека, а поддержка резолюции означала бы поддержку политики Москвы. «Наша добрая воля у них используется только для пропаганды!» — предупреждал латышский депутат Борис Цилевич. «Если бы Россия не предложила выплатить деньги, разве мы бы приняли ее обратно? Нет! Значит, нас покупают!» — рассуждал один из британских депутатов.

Наконец, некоторые из депутатов пыталась настоять на увязке одобрения документа с предварительными условиями.

Предлагали, например, потребовать от Москвы одобрить направление делегации ПАСЕ в Крым, освободить задержанных украинских моряков, признать предполагаемое вмешательство в демократические процессы за рубежом. «Необходимо, чтобы они расплатились по всем своим долгам!» — призвал британский парламентарий Фил Уилсон.

«Мы не хотим быть частью этих ваших ценностей!»

«Не надо рассматривать эти дебаты как голосование за Россию или против нее,— подвела итог дебатам автор резолюции госпожа де Суттер.— Этот доклад не означает, что мы все прощаем и что нам не важно. Те санкции, которые мы ввели пять лет назад, ничего не дали. Эти правила надо менять. Я честно уверена, что этот доклад — это выход из тупика, в котором мы были пять лет».

После этого депутаты приступили к рассмотрению поправок — по тридцать секунд на каждую из 222 поправок, выдвинутых украинской делегацией. Фактически, это была попытка украинской делегации саботировать процесс одобрения резолюции, однако делегаты с трудом, но выдержали всю процедуру целиком. Каждый раз автор поправки коротко озвучивал свою мотивацию, председатель уточняла, нет ли возражений, затем свое мнение озвучивала госпожа де Суттер, депутаты голосовали, озвучивался результат, чаще всего — отрицательный. Депутаты устало перекидывались шутками. Тридцати секунд нередко не хватало, и рассмотрение поправок затянулось далеко за полночь.

«Кажется, российская делегация очень пожалеет, если их вновь примут!» — иронично предупредил один из парламентариев.

В какой-то момент британский делегат Найджел Эванс практически взмолился о переносе дальнейшего голосования на завтрашний день. Но в ответ председатель заявила ему, что согласно процедуре, соответствующую заявку следовало подать еще до начала заседания. «Это вообще легально задерживать нас после полуночи?» — обратился к председателю его коллега. «Надеюсь, все будут столь же продуктивны, когда мы будем обсуждать политзаключенных и пленных моряков в России!» — парировал украинский депутат Алексей Гончаренко. В итоге финальный текст резолюции был вынесен на голосование в 00 часов 48 минут по местному времени. «За» проголосовали 118 депутатов, «против» — 62.

Как заявил глава российской делегации в ПАСЕ вице-спикер Госдумы Петр Толстой, Россия во вторник подает заявку на подтверждение полномочий своей делегации. Российская делегация из семи сенаторов и одиннадцати депутатов Госдумы уже в Страсбурге и сможет принять участие в заседании, как только заявка будет одобрена. Изначально допускалось, что это случится сегодня, но возможно, это будет уже в среду. Правда, не исключено, что представители делегаций Украины, Великобритании и прибалтийских государств обратятся с апелляцией и попробуют опротестовать приглашение россиян.

Ключевое для российских парламентариев — успеть окончательно подтвердить все свои права до выборов генерального секретаря СЕ.

Согласно повестке, это голосование назначено на среду.

Украинские же депутаты напоследок уже перестали говорить о содержании поправок, а обращались к аудитории, угрожая запретить представительству Совета Европы работу на Украине и обвиняя других парламентариев в продажности, «двурушничестве» и равнодушии. «Я больше сюда не приду. Мне стыдно за себя, мне стыдно за вас и вашим детям будет стыдно за вас!» — объявил лидер «Радикальной партии» Олег Ляшко. «Если это европейские ценности, мы не хотим быть частью этих ваших ценностей!» — заявляла одна из его коллег.

«Если россиян восстановят без всяких условий, Украине в ПАСЕ нечего делать»,— предупредил еще перед началом голосования глава украинской делегации Владимир Арьев.

Галина Дудина