Спецпредставитель премьера Грузии по отношениям с РФ — о причинах кризиса в отношениях двух стран

В Грузии продолжается кризис, спровоцированный проведением в парламенте этой страны заседания Межпарламентской ассамблеи православия (МАП), в котором участвовали российские депутаты, включая действующего президента МАП Сергея Гаврилова. Между тем ситуация быстро переросла в российско-грузинский конфликт. После митингов с антироссийскими лозунгами и заявления президента Грузии Саломе Зурабишвили о том, что Россия «враг и оккупант», Москва обвинила грузинскую сторону в русофобии и объявила о скором прекращении прямого авиасообщения. Специальный корреспондент “Ъ” Владимир Соловьев поговорил со спецпредставителем премьера Грузии по отношениям с РФ Зурабом Абашидзе о причинах возникшего конфликта и о том, как ситуация может развиваться дальше.

— В разгар нынешнего кризиса из Грузии раздавались обвинения в адрес Москвы, а Россия обвинила Грузию в русофобии. Что вы думаете о причинах создавшейся ситуации?

— На эту тему во вторник много говорил премьер Грузии Мамука Бахтадзе на Первом канале «Общественного вещания». Дело в том, что при организации МАП были допущены грубые ошибки. И это вызвало искреннее возмущение общества. Правящая партия («Грузинская мечта».— “Ъ”) и организаторы мероприятия мгновенно отреагировали на это и взяли на себя ответственность за допущенные ошибки, о которых вам, наверное, известно. Спикер парламента Грузии Ираклий Кобахидзе покинул свой пост, а депутат Закария Куцнашвили, который занимался организацией форума, принял решение сложить депутатские полномочия. Общественным возмущением сразу воспользовались деструктивные силы из «Единого национального движения», которые попытались перевести процесс в насильственное русло. Последствия были достаточно тяжелыми. Прежде всего несколько человек получили серьезные телесные повреждения, и главная задача на сегодня — оказать им соответствующую помощь.

При попытке штурма парламента люди стали свидетелями провокаций и прямых призывов к насилию. За различные нарушения к административному аресту приговорили более 120 человек. Часть из них уже на свободе, а остальные дожидаются завершения судебного процесса. Также ведется следствие возможного превышения полномочий со стороны правоохранителей в отношении участников акции.

Более того, в ходе следствия выявлены признаки совершения преступления членом парламента.

— Речь идет о депутате Мелии?

— Да, речь о Никаноре Мелии (в среду с него была снята депутатская неприкосновенность.— “Ъ”).

— Причина кризиса — проведение МАП с участием депутатов из России в стенах грузинского парламента. Я пытаюсь понять подоплеку обвинений в адрес России. Проводилось все на территории Грузии, в парламенте. Программа этого мероприятия у грузинской стороны была. При этом говорят, что провокаторы — депутат Гаврилов и российская делегация. Как вы это прокомментируете?

— Повторю, политическую ответственность за допущенные ошибки организационного характера взяла на себя правящая партия. Подал в отставку спикер парламента — третье лицо в государстве. Организовывавший мероприятие депутат сдал мандат.

Но это все как бы техническая сторона кризиса. У всей этой ситуации есть более глубокие причины. Они, конечно, связаны с Абхазией, с Цхинвальским регионом. Вы знаете, что эти территории Грузия считает оккупированными, как и большинство стран мира. Это в высшей степени эмоциональная для нас тема.

Когда в 2012 году только начинался неформальный прямой диалог России и Грузии, между которыми с 2008 года нет дипломатических отношений, формат так называемых женевских дискуссий уже работал и занимался острыми политическими вопросами, в том числе связанными с Абхазией и Цхинвальским регионом. Эта площадка по сей день является важнейшим форматом. Но, к сожалению, за время ее существования, а это более десяти лет, не было достигнуто прогресса, и результаты менее чем скромные.

Когда мы начинали в 2012 году новый так называемый пражский формат, повестка которого предусматривает рассмотрение в двустороннем режиме в основном практических вопросов — торгово-экономических, транспортных, гуманитарных — мы, конечно, хотели восстановить и торговлю, и транспортное сообщение, решить гуманитарные проблемы. Но внутренне, эмоционально люди ждали того, что, восстановив эти практические связи, все это будет каким-то образом способствовать решению самых сложных проблем, связанных с территориальной целостностью Грузии. Этого не произошло.

И динамика, на наш взгляд, в этих регионах все хуже и хуже. Дела там идут очень негативным образом. Так что глубинная причина этого всплеска эмоций, я думаю, связана именно с этой темой. И для нас, честно говоря, не было неожиданностью, что люди так эмоционально будут реагировать на те ошибки, которые были допущены (во время проведения МАП в Тбилиси.— “Ъ”).

— Торговля, транспорт, бизнес-контакты действительно были во многом восстановлены. Что касается Абхазии и Южной Осетии, российский президент Владимир Путин как-то сказал, что, если Тбилиси с одной стороны, а Сухуми и Цхинвали с другой начнут движение в сторону реинтеграции, Москва этому мешать не будет. Помните такое заявление?

— Я его помню. Повторюсь, для решения самых сложных проблем существует женевский формат. И при желании Россия могла бы способствовать нахождению решений хотя бы в плане медленного пошагового движения вперед. Но, к сожалению, этого не происходит.

— Двусторонние контакты по этому поводу с Сухуми и Цхинвали Тбилиси для себя исключает?

— Контакты есть, в том числе в Женеве. Кстати, на будущей неделе будет очередная встреча.

— Знаю о ней. Будут там подниматься вопросы последнего кризиса?

— Точно не могу ответить на этот вопрос. Посмотрим. Но делегация готовится к отъезду в Женеву.

— Возвращаясь к последнему кризису, который еще продолжает тлеть в Грузии. Даже оппозиция называет последние события исключительно внутренними, не касающимися России. У вас на эту тему какое мнение?

— Когда я говорил об этом кризисе, я обозначил его причины. С одной стороны, был чисто организационный момент, а с другой — глубинные вопросы, связанные с территориальной целостностью Грузии. Так что позиция, согласно которой это чисто внутренняя история, не касающаяся России, меня удивляет.

— Москва уже предприняла ряд шагов в связи с кризисом в Грузии. С 8 июля туда перестанут летать самолеты, туристы предупреждены о нежелательности поездок, у Роспотребнадзора возникли вопросы к вину, на очереди, видимо, «Боржоми». Ничего нового. Возможно ли возвращение к исходной точке? Можно ли ситуацию отмотать назад, чтобы все эти меры были российской стороной отменены?

— Сошлюсь на премьер-министра Грузии, который в недавнем интервью говорил, что туризм — самая быстроразвивающаяся отрасль в Грузии, которая важна для экономики, для граждан нашей страны. Вместе с экономической ролью туризм очень значим с политической точки зрения. Туристы из России, так же как и туристы из других стран, играют важную роль в укреплении позитивного имиджа Грузии за пределами нашей страны. Отношения между людьми, которые сложились в результате развития туристической отрасли, весьма ценны и значимы для нас. Мы должны сделать все, чтобы преодолеть возникшие в последнее время проблемы.

— Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков дал понять, что решение о прекращении прямого авиасообщения в любой момент может быть отменено. При условии, что ситуация вернется «в нерусофобское русло». Вам понятно, что это значит?

— Давайте я воздержусь от оценок, чтобы не осложнить и так непростую на сегодняшний день ситуацию.

— Так или иначе в России сегодня очень много говорят о русофобии в Грузии. У меня есть свое мнение на этот счет. Я в Грузии не раз бывал и никогда с этим не сталкивался. Но в последние дни в Москве указывают на заявления, которые звучали из Тбилиси: президент Грузии Саломе Зурабишвили назвала Россию «врагом и оккупантом», а протестующие держали в руках антироссийские лозунги — «F*uck Russia», например. Это признаки русофобии или нет?

— Вы часто бывали в Грузии?

— Да. Немного не повезло в последний раз — 21 июня меня не пустили в вашу страну, но до этого довольно часто.

— И как вы считаете?

— Я уже сказал о своем опыте. Я во время своих командировок в Грузию никогда не сталкивался с проявлениями русофобии, даже когда находился в вашей стране во время войны 2008 года.

— Я полностью ваше мнение и ощущения разделяю.

— Как тогда россиянину, человеку, живущему в России, трактовать то, что он видит и слышит в Тбилиси? Что Россия — оккупант и все остальное.

— Давайте этот сложный вопрос обсудим позже и более детально.

— Вы готовы все расшифровать, когда улягутся страсти?

— Да.

— Было на днях заявление спикера Госдумы Вячеслава Володина о том, что Россия готовилась отменить визовый режим с Грузией. Я, кстати, эту информацию проверил и от своих источников узнал, что этот вопрос проработан на самом высоком уровне: нужна была лишь подпись президента Путина. Но этого не произошло. Знаю, что вы не раз российским партнерам говорили о том, что неплохо было бы отменить визы для граждан Грузии.

— За последние годы мы часто слышали заявления и комментарии о том, что Россия собирается отменить визовый режим с Грузией. Такие заявления делались на самом высоком уровне. Но конкретных шагов не последовало. Правда, в позапрошлом году визовый режим был слегка смягчен, но отмены виз не произошло.

Мы поднимали этот вопрос на наших встречах в Праге, но в последнее время перестали. Это полностью прерогатива российской стороны. Ничего не мешало Москве отменить визовый режим. И даже отсутствие дипотношений между нашими странами не мешало это сделать. Грузия это сделала в одностороннем порядке. А то, что Россия собиралась в ближайшее время его отменить, я от официальных лиц не получал информации об этом.

— Можно ли считать, что острая фаза кризиса в Грузии миновала и все успокаивается?

— Будем надеяться.