В Петербурге проходит новый фестиваль старинной музыки

В лютеранской церкви св. Екатерины в Петербурге открылся новый фестиваль старинной клавирной музыки K-FEST. Наряду с концертами пройдут лекции и философский семинар о категориях прекрасного и возвышенного в эпоху барокко. В хитросплетениях фестивальной программы разбиралась Марина Монахова.

«К» в названии фестиваля — и «ключ», и «клавиатура», и, разумеется, «Katharinenkirche». Дело в том, что лютеранская церковь выступает в данном случае не просто площадкой для фестивальных событий: в ее распоряжении значительный парк музыкальных инструментов, международные связи и собственный круг исполнителей, которым, как выяснилось, по силам и сформировать, и воплотить нетривиальную концепцию. Открылся фестиваль концертом главного органиста церкви св. Екатерины — Григория Варшавского, одного из первопроходцев исторически информированного исполнительства в Ленинграде-Петербурге, а программа первого K-FEST посвящена циклу Иоганна Пахельбеля «Hexachordum Apollinis» («Гексахорд Аполлона»).

Наследие старшего современника Баха совершенно типичным для его эпохи образом ушло в небытие после смерти композитора, уступив место новым сочинениям и именам. Повторно слава настигла его в прошлом столетии, на волне возрождения аутентистами ранней музыки. После выхода в 1980 году фильма «Обыкновенные люди» интенсивность этой славы приобрела и вовсе радиоактивный оттенок: включенный в саундтрек пахельбелевский «Канон» стал артефактом массовой культуры — сегодня он входит в списки «100 лучших классических сочинений» и регулярно звучит чуть ли не на свадьбах.

В сравнении с ним «Гексахорд Аполлона», написанный Пахельбелем в поздние годы,— скорее затерянная жемчужина.

Шесть инструментальных арий с вариациями складываются в многомерную историю, в которой за красивыми мелодиями проступают сложные числовые взаимоотношения, а сам композитор будто ностальгирует по канувшей в прошлое средневековой звуковысотной системе (гексахорд — шестизвучие, на смену ему пришла привычная нам тональность, в которой «нот всего семь»).

Образующие этот смысловой сгусток отдельные сюжеты определили концепцию фестивальных программ, обязательная часть каждой из которых — одна из арий цикла, от первой до шестой.

Ключевой для монографически-пахельбелевского концерта Григория Варшавского стала идея вариационности. Вместе с первой арией из «Гексахорда» ее несущие колонны — чаконы и вариации на темы протестантских хоралов. Между ними — фантазии и токкаты, прелюдии и фуги. Вместе — не просто модель композиторского универсума, но и воссозданная музыкальная картина южнонемецкого барокко: мелодически и гармонически ясного, соразмерного и квадратного, немногословного, лишенного экзальтированной полифоничности и драматически леденящего дыхания северного стиля.

Интерьер кирхи аскетичен — не только в силу ее конфессиональной принадлежности, но и потому, что в советское время были утрачены многие элементы убранства; звуки органа, распространяются не в концертной, а в обратной перспективе — инструмент расположен позади аудитории (за сохранившимся фасадом XIX века — инструмент фирмы Sauer, недавно отметивший 20-летие).

Многие из слушателей, лишенные зрительных зацепок и исчерпавшие пределы слухового восприятия, обращаются лицом к исполнителю, наблюдая, как он пару раз пересаживается из-за главного органа за более компактный орган-позитив.

Сама конструкция инструмента не позволяет музыканту регулировать громкость звука силой прикосновения: ему доступен лишь выбор темпов, тембров и — самое сложное — работа со временем. Овеществляясь в звуках, оно дышит — сбивчиво, неравномерно, по воле органиста то замедляя, то ускоряя ход, обретая живительное тепло в трении голосов, расходящихся на доли секунды и вновь совпадающих.

Пахельбель Варшавского — энергичный, собранный, созидающий, остающийся таковым даже в заключительной Чаконе ре минор.

Одна из самых известных его органных композиций, исполненная в подвижном темпе, утрачивает благопристойную монументальность, наполняется драматизмом и в восприятии человека XXI века воспринимается как безусловный источник идей и вдохновения для композиторов-минималистов.

В следующих фестивальных концертах арии из «Гексахорда Аполлона» станут отправной точкой для построения нумерологического ребуса (Борис Казачков), погружения в музыку австрийского барокко и классицизма (Андрей Коломийцев), сопоставления центра и периферии европейской органной традиции (Кристоф Борнхаймер). В программе сопрано Михаэлы Кёгель и органистки Татьяны Рябовой, посвященной прославлению Бога, прозвучит музыка трех веков — от Бёма до Дворжака; Петр Ильяш (скрипка) и Ирина Розанова (орган) исполнят сочинения Пахельбеля и представителей семьи Бах. Завершится K-FEST «Большой ночью старинной музыки»: в программе шестичасового марафона наряду с ансамблевыми выступлениями ведущих российских музыкантов «исторически информированного» направления цикл «Hexachordum Apollinis» прозвучит полностью в исполнении художественного руководителя фестиваля Андрея Коломийцева.