Компании планируют все больше проектов по выпуску метанола

В России может начаться настоящий бум строительства метанольных мощностей. Сектор растет высокими темпами, и у национальных производителей есть хорошие шансы на мировых рынках благодаря дешевому сырью. Но, считают эксперты Vygon Consulting, чтобы сохранить свою долю в глобальной структуре продаж, российским компаниям необходимо решить вопрос с портовыми мощностями, а государству — задуматься о дополнительных мерах для стимулирования отрасли.

Мировая метанольная отрасль — одна из наиболее динамично развивающихся в нефтегазохимической индустрии. В течение последнего десятилетия глобальное потребление продукта непрерывно росло среднегодовым темпом 6,5%, вдвое превышающим динамику мирового ВВП, и в 2017-м составило 76 млн тонн, говорится в исследовании Vygon Consulting. К 2025 году, по оценкам экспертов, спрос на метанол увеличится более чем в полтора раза, до 122 млн тонн в год.

Китаю требуется все больше спирта

Ключевыми потребителями метанола исторически были производители формальдегида (используется для получения смол, которые применяются в производстве мебели, резины и пластмасс, а также в строительстве) и топлива (в основном для выпуска октаноповышающих присадок). Сырье также используется для производства уксусной кислоты, необходимой при производстве пластиков (ПЭТФ, ПВА и др.), красок, клеев и т. д.

В последнее время структура глобального спроса на метанол существенно изменилась, отмечается в исследовании, на фоне появления в Китае первых заводов по производству из него олефинов (МТО, methanol-to-olefins). Страна является крупнейшим глобальным рынком сбыта метилового спирта и потребляет более половины всей выпускаемой в мире продукции. Только за последние три года в Китае введены в эксплуатацию MTO-заводы с его суммарным потреблением более 11 млн тонн в год. Такая тенденция стала ключевым драйвером спроса на метанол, и она сохранится в ближайшей перспективе. К 2022 году должны быть введены 10 заводов, а также вырасти загрузка действующих предприятий.

Помимо этого, рост потребления метанола будут стимулировать вводимые с 1 января 2020 года новые требования к содержанию серы в судовом топливе до 0,5% с текущих 3,5% (стандарт MARPOL). Продукт, отмечают эксперты Vygon Consulting, может использоваться в качестве морского бункеровочного топлива наряду с сжиженным природным газом (СПГ). Впрочем, пока очень немногие судовладельцы переоборудовали системы на использование метанола.

Вторым по объемам потребления (4–5 млн тонн в год) рынком являются США. До начала 2000 годов страна сама была крупным производителем метанола, но высокие цены на газ сделали этот сектор убыточным. Текущая конъюнктура с учетом падения цен на газ вследствие сланцевой революции в стране может вернуть США роль нетто-экспортера метанола. На данный момент несколько заводов-гигантов находятся на завершающих стадиях строительства. После 2020 года производство в стране вырастет на 5 млн тонн.

Сегодня лидером производства метанола является канадская Methanex, на долю которой в 2017 году приходилось около 14% глобального рынка. На втором месте по объемам выпуска — MHTL (СП Proman AG, Швейцария, и Helm AG, Германия), на третьем — саудовская SABIC. В целом на страны Ближнего Востока приходится 14% мирового выпуска метанола и больше четверти его глобального экспорта. Это исторически обусловлено наличием доступа к наиболее дешевому газу и низким уровнем внутреннего потребления.

Большие планы и небольшие преимущества

В России доступное сырье также сделало метанол вторым после аммиака продуктом по объему производства (4 млн тонн) в газохимической отрасли. Крупнейшие производители — «Метафракс», «Тольяттиазот», «Щекиноазот» и НАК «Азот», а также «Сибметахим». Потребление около половины метанола (1,2 млн тонн) на внутреннем рынке приходится на получение формальдегида на тех же предприятиях. Еще около 20% производимого в РФ метилового спирта используется для производства октаноповышающих компонентов топливных присадок (основной — МТБЭ).

Кроме того, метанол широко применяется в газовой промышленности как реагент в борьбе с гидратообразованием. Но активного роста потребления в этих отраслях нет, так что совокупное увеличение спроса на метанол в России в долгосрочной перспективе не превысит 1,7% в год, рассчитали в Vygon Consulting. По их оценке, то, что не перерабатывается внутри страны, направляется в основном в Европу. Потребление в регионе в 2017 году составило 7,1 млн тонн, из которых 1,7 млн тонн пришлось на российских поставщиков.

В перспективе, прогнозируют эксперты, рост спроса в ЕС не будет превышать 2% в год, так что единственный способ для России нарастить туда поставки — вытеснить конкурентов с Ближнего Востока, из Южной Америки и США за счет низкой себестоимости производства или затрат на транспортировку, либо заключив своп-соглашения с поставщиками из других стран. Кроме того, возможно снижение внутреннего европейского производства продукта при росте цен на газ или падении цен на метанол, а также из-за снижения добычи газа на месторождениях, служащих единственным источником сырья для заводов.

Несмотря на колебания цены на метанол в ЕС за последние годы в широком диапазоне от $160 до более чем $500 за тонну, российская продукция оставалась конкурентной благодаря низкой цене на сырье. Экспортная пошлина на природный газ и ценовое регулирование внутреннего рынка создают субсидию для отечественных потребителей газа. Фактический объем субсидии постоянно изменяется, поскольку цена на газ в РФ корректируется не чаще раза в 1–2 года. Ее суммарный объем для метанольной отрасли в 2018 году составил примерно 38 млрд руб. (около 9,4 тыс. руб. на тонну метанола). При этом благодаря небольшой зависимости затрат на производство и его внутреннюю транспортировку по железной дороге от курса доллара ослабление национальной валюты позволило производителям компенсировать эффект низких цен и сохранить приемлемый уровень денежного потока.

В 2018 году произошло важное изменение в регулировании отечественного газового рынка, затрагивающее метанольные производства. В частности, правительство разрешило «Газпрому» продавать сырье по нерегулируемым оптовым ценам для экспортно ориентированных производителей метанола с 2020 года. При этом у потребителя остается вариант работы с монополией в рамках регулируемых цен. Как отмечается в исследовании Vygon Consulting, это постановление, с одной стороны, дает возможность «Газпрому» конкурировать с попутным нефтяным газом, что может привести к уменьшению затрат метанольных заводов на сырье, а с другой стороны, расширяется набор инструментов, которые могут использоваться на переговорах при согласовании цены.

Окно в Европу

Однако низкая цена является фактически единственным преимуществом российской продукции на мировом рынке, отмечается в исследовании. Высокая цена железнодорожных поставок и неразвитость морских маршрутов тормозят развитие отрасли. Зачастую стоимость перевозки метанола вдвое превышает цену поставки газа. Единственной возможностью избавиться от логистического отставания эксперты считают строительство заводов, расположенных возле портов. При отсутствии газотранспортной системы, что характерно для восточных регионов страны, альтернативой также могут стать более глубокие переделы метанола (например, в синтетические смолы), что, конечно, потребует дополнительных капвложений.

Обустройство крупнейших российских портов на Балтийском море (Высоцк и Усть-Луга) в целях перевалки жидких химических грузов обсуждается на протяжении последних 15 лет, но из-за высоких капитальных затрат постройка отдельного терминала экономически нецелесообразна, отмечается в исследовании Vygon Consulting. В то же время при реализации крупного метанольного проекта суммарная экономика производства и терминала уже может стать привлекательной.

В тесноте да в дефиците

Перспективность этого направления подтверждают планы российских компаний. Как стало известно в июне, Ленинградская область может стать новым кластером по выпуску газохимической продукции. Сразу три компании — «Еврохим», «Сафмар» и ЛУКОЙЛ — рассматривают строительство там в течение ближайших пяти лет мощностей по выпуску метанола и азотных удобрений. Первый проект — «Еврохим—Северо-Запад-2» — предполагает строительство в Кингисеппе мощностей по производству 1,7 млн тонн метанола, 1 млн тонн аммиака и 1,2 млн тонн карбамида. Суммарные инвестиции оцениваются в $2,5 млрд. Как пояснял владелец «Еврохима» Андрей Мельниченко, создание азотной части проекта может занять 3–3,5 года, метанольная часть будет введена на год позже.

По соседству группа «Сафмар» с партнерами планирует разместить завод по производству метанола мощностью около 1,8 млн тонн в год. Компания договорилась с Maire Tecnimont Group и терминалом Новая Гавань о создании совместного предприятия для реализации проекта в порту Усть-Луга. Завод может быть запущен одновременно с мощностями по метанолу «Еврохима» в 2024 году. Инвестиции в проект оцениваются более чем в €1 млрд. В свою очередь, ЛУКОЙЛ рассматривает строительство метанольных мощностей в Высоцке (1,7 млн тонн в год).

Но проблемой при реализации всех заявленных проектов может стать нехватка сырья. Хотя сейчас через Ленинградскую область идут большие объемы газа «Газпрома» по трубам «Северного потока», локальная инфраструктура сильно ограничена, и ее объемы уже практически исчерпаны.

В целом в России к 2030 году планируется построить не менее 14 крупных метанольных производств суммарным выпуском более 19 млн тонн, что почти в пять раз превышает текущую мощность. И хотя у рынка ЕС ограниченные перспективы, две трети новых проектов предполагается построить в европейской части России. На востоке, поясняют эксперты, отсутствие инфраструктуры и высокие капитальные затраты из-за сейсмической активности, суровых климатических условий и большого объема работ по обустройству площадки нивелируют эффект сравнительно низких транспортных издержек и могут сделать производства неконкурентными. Кроме того, ограниченный доступ к сырью может вовсе похоронить идею строительства. К тому же, по расчетам экспертов, годовая задержка реализации метанольного проекта мощностью 1 млн тонн в год даже при сохранении суммарного объема инвестиций снижает его внутреннюю норму доходности (IRR) на 2,8%, а чистый текущий доход (NPV) может упасть на 5 млрд руб.

Ольга Мордюшенко