Еда с Алексеем Зиминым

В отсутствие религиозного чувства, позволяющего преодолеть все грехи оптом через прыжок веры, но при наличии чувства вины жизнь становится списком неврозов, для которых уже не найти одной нужной помойки, и их приходится сортировать, как мусор в странах с живой экологической повесткой. А они все множатся, множатся и множатся.

Мой лондонский сосед мучается, выгуливая в Кенсингтонских садах своего джек-рассела. Он думает, что поводок и каждый день один и тот же сад — это форма собачей тюрьмы, и ему не ясно, имеет ли современный человек право служить в зоологическом ФСИНе. Если в духе джайнизма допустить существование свободной воли во всей окружающей природе, то все можно считать насилием, начиная с рождения, которое насилие и над новорожденным, и над роженицей. Виновны все. Ты виноват, что хочется мне кушать, что называется.

Чувство тотальной вины уже работает в маркетинге. Электрические автомобили, кроссовки из переработанных полиэтиленовых пакетов, еда, после которой не возникает ощущения преступления ни в отношении субъекта, ни в отношении объекта ужина.

В этой жажде слиться с пейзажем, как с богом, градус будет только нарастать. Она как кола, как американская система юриспруденции, где чем больше пьешь, тем больше хочется пить, а наказания суммируются. Представьте себе разновидность скопчества, где решительный coup de grace надо наносить не единожды, а по нескольку раз в день. Это непросто. С точки зрения еды надо будет в итоге прийти к каким-то акридам, какому-то суперфуду, у которого хотя бы на время срока хранения будет алиби.

Ну а пока будущее хоть и определено, но как всегда туманно, можно развлечь себя безусловно греховным сладким, практически полностью приготовленным из консервов. Как дань той эпохе, про которую теперь говорят и снимают фильмы, используя сказочные зачины вроде once upon a time.

Нам понадобится полкило песочного печенья. Например, «Юбилейного». Оно мало того что отлично хранится, но еще и консервировало в себе идею самодержавия на протяжении 70 лет советской власти. Ведь впервые это печенье было приготовлено на трехсотлетний юбилей дома Романовых. И без изменения прошествовало в завтрашнее далеко.

Печенье это надо превратить при помощи блендера в крошку, добавить к крошке немного воды и соорудить буроватое тесто, не обладающее свойствами эластичности, но она нам и не нужна.

Квазитесто надо равномерно распределить по форме для запекания, придав ему вид чаши с невысокими краями. При помощи вилки проделать дюжину отверстий и отправить форму в духовку, разогретую до 180 градусов на 10 минут. Затем достать и вывалить в форму банку любого джема и равномерно его распределить поверх коржа.

Параллельно нужно растопить 100 граммов маргарина (хорошо, можно сливочного или кокосового масла, но с маргарином вина будет объемней), добавить к маргарину 100 граммов сахара и превратить сладкий жир в карамель, постоянно помешивая массу на огне венчиком или ложкой.

В эту карамель надо добавить грамм двести кукурузных хлопьев, лучше американских, просахаренных, типа «Келлогс» (они плотные и убедительно вредные), и перемешать хлопья с соусом. После чего — высыпать сверху джема в форму.

Теперь надо снова отправить форму в печку, минут на 15. А дальше остудить и, борясь с чувством все нарастающей вины, съесть, хрустя хлопьями и песочным коржом, мажа пальцы джемом и карамелью. У всякого преступления должны быть убедительные доказательства. Так оставьте их побольше.

Алексей Зимин — главный редактор сайта «Афиша-Еда»