Заместитель главы МИД РФ Сергей Рябков — о том, как спасти важнейший российско-американский договор

Глава МИД РФ Сергей Лавров на днях сообщил, что Москва предложила Вашингтону предпринять «конкретные шаги», чтобы обеспечить продление заключенного в 2010 году Договора о мерах по сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ). Соглашение, которое эксперты называют «последней опорой глобальной стратегической безопасности», истекает в феврале 2021 года. Ранее из США поступали противоречивые сигналы о будущем этого документа. Что предлагает предпринять Москва, чтобы добиться его продления, заместитель главы МИД РФ Сергей Рябков рассказал в блиц-интервью корреспонденту “Ъ” Елене Черненко.

— О каких конкретных шагах могла бы идти речь?

— Мы неоднократно излагали американцам наши идеи по СНВ, передавали их в очень конкретной форме. Речь идет прежде всего о том, как можно было бы решить ключевую проблему, связанную с переоборудованием части американских носителей,— что для этого требуется в техническом плане, какие могут быть применены решения.

Эти усилия не потребовали бы каких-то огромных политических или материальных инвестиций. Но при наличии политической воли можно было бы внедрить определенные алгоритмы. И тогда проблему с переоборудованием и невозможностью для нас убедиться в том, что переоборудование осуществлено (безвозвратно.— “Ъ”), можно было бы снять.

— То есть снять озабоченности Москвы, которые касаются заявленной Вашингтоном конверсии пусковых установок подводных лодок Trident и тяжелых бомбардировщиков из ядерного в неядерное оснащение?

— Да, но американская сторона к этому, по-видимому, не готова. С нашей же точки зрения, это сегодня ключевой момент.

— В Вашингтоне говорят, что Договор СНВ устарел.

— Действительно, мы все больше слышим из Вашингтона сигналов, что договор устарел и не отвечает реалиям сегодняшнего дня, в том числе с учетом появления у России новых систем (вооружений.— “Ъ”).

Но мы американцам и на этот вопрос конкретно ответили. Мы им сказали, какие из этих новых систем по нашей оценке будут подпадать под действие договора (в будущем.— “Ъ”). Естественно, при том понимании, что договор на тот момент еще будет действовать. И пояснили, какие (новейшие российские.— “Ъ”) системы в любом случае не подпадут под его действие, потому что их просто не существовало на момент заключения договора.

При этом мы сказали американцам, что готовы вести диалог и по этим системам тоже, но только в другом формате. Они об этом знают.

Поэтому неверно представлять сегодня дело так, будто ничего не происходит, а есть некий старый текст, который уже не вписывается в современную канву. Такую позицию продвигают те, кто стремится подкрепить (аргументами.— “Ъ”) курс на уничтожение соглашений в сфере контроля над вооружениями.

— То есть вы полагаете, что власти США не заинтересованы в продлении Договора СНВ?

— Если бы в Вашингтоне были реально заинтересованы в том, чтобы сохранить соглашение, они могли бы, по крайней мере, включиться в обсуждение с нами того, что мы предложили. Но этого же не происходит.

Это было пройдено и с (крылатой ракетой.— “Ъ”) ракетой 9М729, когда задолго до известного брифинга (Минобороны РФ.— “Ъ”) в Кубинке американцам было сказано: давайте на двусторонней основе договоримся по параметрам, которые обеспечили бы транспарентость в отношении этой ракеты для вас. При этом мы сказали: нам тоже было бы очень интересно посмотреть, что у вас, уважаемые коллеги, происходит с установками (Мк-41.— “Ъ”) Aegis Ashore. Но ни то, ни другое не было воспринято, скорее, наоборот, это было с негодованием отвергнуто.

Нам был выдвинут ультиматум: вы должны уничтожить ракету, все оборудование, с ней связанное, и начать процесс периодических инспекций того, что США считают относящимся к этой ракете.

В условиях, когда США не представили доказательств своих обвинений, а мы предложили им прямой и очевидный способ снятия их озабоченностей, не услышав ничего взамен, кроме отговорок и рассуждений общего плана, стало понятно: внутреннее решение в Вашингтоне в пользу ликвидации договора — а не нашей ракеты — давно принято, и отклоняться от этого решения американцы не собираются.