Ильдар Дадин прокомментировал “Ъ” приговор Константину Котову и российские протесты

34-летний программист из Москвы Константин Котов приговорен Тверским райсудом к четырем годам лишения свободы в колонии общего режима по так называемой дадинской статье — неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга и пр. (ст. 212.1 УК РФ). Первым осужденным по этой статье в России был Ильдар Дадин — гражданский активист, которого в декабре 2015 года приговорили к трем годам лишения свободы. После апелляции в марте 2016 года срок Ильдара Дадина сократили до двух с половиной лет. Позднее широкий общественный резонанс вызвали сообщения господина Дадина о пытках в карельской колонии и его жалобы в Конституционный суд на «неконституционность статьи 212.1 УК РФ». Зимой 2017 года активист был освобожден по решению Верховного суда, его уголовное дело прекращено, а за активистом признали право на компенсацию (впоследствии он получил от государства 2 млн руб. компенсации за незаконное уголовное преследование). Ильдар Дадин рассказал “Ъ” о лидерах столичных протестов, фигурантах «московского дела» и приговоре Константину Котову.

— Вы знакомы с Константином Котовым, знаете, что он ваш «преемник»?

— С Константином я не знаком, но о ситуации, конечно, знаю. Каждый день я вижу в Facebook сообщения о сфабрикованных делах, в том числе о Котове, которого репрессируют. Для меня очевидно, что это очередной политический заключенный.

— Я не достиг той цели, которую преследовал,— отмены антиправовой, антиконституционной, а значит, незаконной статьи 212.1 УК РФ. Эта статья отменяет право на свободу мирных собраний, прописанное Конституцией. Меня освободили (из-под стражи в 2017 году.— “Ъ”) под давлением гражданского общества, которое вынудило прогнуться кремлевских бандитов. Но статья отменена не была, и, получается, я сидел и проходил через пытки зря.

Была создана видимость, что произошло правовое решение этого вопроса, хотя преступная репрессивная статья осталась.

Поэтому я был уверен, что в маховик репрессий, основанный на ст. 212.1 УК РФ, попадет еще не одна жертва рано или поздно, если не продолжать бороться, не выходить на улицы и не возмущаться. Именно это сейчас и показывает жизнь. Котов, к сожалению, следующая жертва.

— Почему «спящую», по крайней мере в Москве, статью разбудили именно сейчас?

— На время нужно было создать картинку, что все в порядке. Вероятно, сейчас почувствовали, что гражданское общество ослаблено. Меня ведь посадили за правду об отношениях России и Украины, а не за технические моменты вроде трех выходов на акции за полгода. Сажают за правду, когда кто-то борется, например, против посадок заведомо невиновных людей.

Но идейные-то люди вряд ли сдадутся, и статья 212.1 была придумана как показательный пример для остальных: вот что будет, если вы не прекратите жить по совести.

Котов и все посадки последних дней — показательные.

Я посмотрел видео по поводу ведра (урна, которую кинул в полицейского фигурант «московского дела» Евгений Коваленко; 4 сентября приговорен к трем с половиной годам лишения свободы в колонии общего режима.— “Ъ”). Все стояли и смотрели, как эти бандиты в полицейской форме избивают людей, а этот парень единственный, кто хоть что-то сделал. Это было его право на необходимую оборону, его мужества хватило на то, чтобы как-то воспрепятствовать происходящему беспределу. Урна, правда, не долетела даже. Меня трясло от равнодушия людей вокруг.

— Как вы боролись за свои права с момента освобождения в 2017 году?

— С тех пор как я освободился, я вообще не борюсь. Под борьбой я понимаю мирные ненасильственные протесты. Да, я возьму в руки оружие, если будут убивать меня или моих родных, но, пока возможен мирный протест, я принципиально буду выступать только за него, потому что я против насилия.

— И тем не менее на акции в этом и прошлом году вы не выходили?

— Не выхожу. Мне стыдно за это. Когда я сидел в тюрьме, то обещал себе после освобождения сделать перерыв в полгода и снова выходить (на протесты.— “Ъ”). Но меня очень сильно выбило из колеи — больше, чем все пытки в тюрьме, предательство бывшей жены и друзей, которые ее поддержали (в мае 2017 года Ильдар Дадин сообщил в соцсетях о разводе с Анастасией Зотовой.— “Ъ”). Не знаю, насколько это меня оправдывает, но я до сих пор не пришел в себя после того удара.

— Вы где-то работаете?

— Нет, и за это мне стыдно. Я себе пообещал, что снова выйду на протесты строго после того, как устроюсь на работу. Потому что только независимый человек, способный себя обеспечить, может участвовать в политической жизни. Я не работаю, оправдания этому нет. Живу я на ту компенсацию, что мне присудили за незаконное уголовное преследование.

— Два миллиона рублей.

— Да, но живу я на миллион, потому что половину компенсации отдал адвокатам, хоть они и не просили. Уже два с половиной года иду на поводу у лени. Но надеюсь, что скоро найду в себе силы выйти на работу, а затем и на протесты.

— А на суды фигурантов «московского дела» вы приезжаете?

— Нет. Я приезжал на суды тех, кто был задержан после мартовского митинга Навального в 2018 году. Уже тогда были посадки, и люди, которые призывают выходить на митинги, должны понимать свою ответственность за тех, кого задерживают и сажают в тюрьмы после этих акций. Ты не только должен им говорить, что они могут сесть, но и, когда их посадят, помогать. То есть не только снова выводить людей на улицы под тем же соусом. Главной целью митингов в этом случае должно быть как минимум вызволение тех людей.

Сейчас люди выходят на улицы и верят, что будут какие-то выборы, но в очередной раз садятся после ваших призывов. Забывать о них — преступление.

Я говорю об ответственности так называемых лидеров российского протеста…

…я слышал поговорку Навального «один за всех и все за одного» (часто используется как слоган на протестных акциях в Москве.— “Ъ”). Но лидеры протестов думают, что она работает только в одну сторону: все за них должны садиться за их призывы. Но жизнь людей, которые уже пострадали из-за вас, должна стоять на первом месте. Естественно, не Навальный их посадил, но ответственность несут, безусловно, лидеры.

— Кто несет ответственность за приговор Константину Котову?

— Все, кто считается лидерами тех акций, на которые он выходил. Без фамилий, потому что эти так называемые лидеры в последнее время вызывают у меня больше антипатию своей безответственностью. На них, кстати, любят перекладывать всю ответственность кремлевские пропагандисты, с этим я категорически не согласен. Но и неправильно считать, что свободный человек сам не отвечает за себя, будто он раб. Я сам решаю, где мне важно выйти и участвовать, а где — нет. Таким образом, первичная ответственность все-таки на самом человеке.

Записала Мария Старикова