Андрей Ватутин о любимой работе и любимых вещах

Президент ПБК ЦСКА Андрей Ватутин — один из самых успешных управленцев в российском баскетболе. В ЦСКА он с 2002 года, за это время армейский клуб четыре раза выигрывал главный континентальный трофей — Евролигу, закрепился в числе грандов европейского баскетбола, регулярно участвуя в «Финале четырех». «Коммерсантъ. Стиль» расспросил Андрея Ватутина о его методах управления командой и собственными эмоциями, о выборе костюмов и разумном потреблении. Интервью проходило в офисе Ватутина, расположенном в здании Универсального спортивного комплекса ЦСКА. Оказалось, весь свой деловой гардероб он держит тут и при необходимости переодевается прямо в кабинете.

— Самый жесткий регламент, касающийся внешнего вида и дресс-кода игроков,— в НБА. На публичные мероприятия лиги нельзя надевать цепочки, серьги, перстни. В России все проще. Почему?

— НБА — это не только спорт, скорее шоу-бизнес. Не один результат матчей на первом плане. Игроки — часть шоу. Отсюда и много внимания к внешности игроков. В Европе профессиональный баскетбол — во многом энтузиазм владельцев клубов и меценатство. Здесь баскетбол не зарабатывает, клубы могут покрыть собственный бюджет только на 25–30%, а тратят гораздо больше. Тем не менее Евролига в плане имиджа движется вперед, все тренеры на матчах в костюмах, есть клубный стиль, на «Финал четырех» команды прилетают одетые в одном стиле, иногда в классических костюмах. Но пока все это далеко от американской культуры. В США большие контракты с брендами одежды, часов. Все хотят выделиться. Отсюда так много татуированных. В ЦСКА все игроки подписывают клубный регламент, но в нем почти ни слова о том, как должен выглядеть баскетболист. Там больше о дисциплине, о том, чего делать нельзя.

— Кто самый стильный баскетболист в ЦСКА?

— Чем старше становятся ребята, тем они элегантнее, тщательнее следят за прическами, бородой. Из русских игроков самый стильный — Никита Курбанов. Причем, как мне кажется, пришел к этому не сразу, а после женитьбы.

— На всех публичных мероприятиях вы появляетесь в классических костюмах. Сколько их у вас?

— За 20 лет в баскетболе вопрос об одежде — впервые. У меня около десяти костюмов, но носить их в офисе нет необходимости — они для встреч, официальных мероприятий, матчей, дней рождений. Дома в шкафу нет ни одного костюма. Цветовая гамма — серый и темно-синий. Есть пара черных, смокинг. Все костюмы либо сшиты на заказ, либо перешиты, фигура нестандартная. Всегда покупаю рукав Long, потом портной подгоняет. Ботинки, ремни — все в шкафу разложено отдельно. Рубашек больше, чем костюмов. Предпочитаю Kiton. Галстуков очень много, это моя слабость. 90% одной фирмы — Brioni, обязательно Long. Большинство из них подарены мамой, она стала настоящим спецом по галстукам для меня.

— Духи тоже ваша слабость?

— Да. Предпочитаю селективные. Вот Miller Harris, а в деревянной упаковке — Filippo Sorcinelli, на полке — Julien Rasquenet и Noble Royale.

— Вы сами покупаете одежду?

— Почти всегда сам, но советуюсь с супругой. Правда, в последнее время почти ничего не покупаю. Очень привыкаю к вещам. Для меня проще много лет носить одну вещь, чем постоянно покупать новое, а старое отдавать. Купил и тут же надел — это не про меня.

— То есть вы за разумное потребление?

— Да, это с детства. Я вырос в советское время, мы жили хорошо, но без излишеств. Отец имел возможность два-три раза в год выезжать за границу, поэтому у меня были модные красивые вещи и даже джинсы. В середине 1980-х это было очень круто. Бережное отношение к вещам осталось с тех пор.

— У вас есть любимые бренды одежды?

— Обувь — Gucci или Salvatore Ferragamo. Костюмы — Tom Ford, нравятся костюмы Сorneliani. А из повседневной одежды — тоже Tom Ford, Dolcе & Gabbana, Zegna.

— Покупаете все в офлайне?

— Да, мне надо мерить. Помню времена, когда большим ребятам негде было купить вещи. Это конец 1990-х — начало 2000-х. Не то что в России, даже в Европе. В Болонье был магазин специально для баскетболистов. Настоящая Мекка. Когда играли там, всегда старались зайти. Сейчас баскетболисты в основном шьют костюмы на заказ. У меня есть список размеров по любимым брендам. Он у меня в телефоне. Не очень люблю мерить. Допустим, прихожу в магазин Dolce & Gabbana и, зная свой размер у этой марки, выбираю, по сути, только цвет или фасон. Но мне хочется иметь больше воображения, чтобы выглядеть элегантнее. Есть люди, которые сами могут сделать из себя конфетку. Мне это дается непросто. Сочетания классической одежды подобрать самому не проблема, уже набил руку. А когда организаторы мероприятий заявляют дресс-код smart casual или sport chiс, это иногда ставит меня в тупик, современный стиль из серии классический костюм—кроссовки понимаю с трудом. Но всегда стараюсь придерживаться старого правила: у мужчины должны быть чистые ботинки, хороший запах и хорошие часы.

— Хорошие часы в вашем понимании какие?

— Часы как символ времени уже в прошлом. Это дополнение гардероба. Когда хотят посмотреть, который час, берут телефон. У меня несколько часов, но ежедневно ношу Hublot. Они удобные, в них можно плавать и нырять.

— Вам, как президенту клуба, наверняка приходилось решать бытовые и личные проблемы игроков. Какие самые необычные?

— Был такой знаменитый грек у нас, Теодорос Папалукас. Я не раз принимал участие в его дискуссиях с ГАИ. Он любил быстро ездить, правила, мягко говоря, соблюдал не всегда. По-русски говорил плохо, поэтому у нас с ним была договоренность: если какой-то инцидент на дороге — звонить мне. Раз в месяц такие ситуации повторялись. Апофеозом его езды стал случай на Ходынке: он по встречке обогнал милицейский кортеж, который перевозил служебных лошадей.

Был еще Траджан Лэнгдон, знаменитый американский «дальнобойщик». У него в Москве рожала жена. Он, естественно, отпросился с вечерней тренировки. А в полночь мне позвонили с охраны баскетбольного комплекса: приехал Лэнгдон, хочет тренироваться. У нас же как принято: родился ребенок, значит, иди в ресторан и празднуй. А Траджан приехал в 12 ночи в спортзал побросать мяч в кольцо. Это другая ментальность. Сейчас он генеральный менеджер клуба НБА «Нью-Орлеан Пеликанс». В свое время выучил русский, читал Набокова и Пастернака в оригинале. Большой интеллектуал.

— А вы что читаете по управлению? Может, что-то из психологии? Работа у вас нервная.

— В этом плане больше доверяю своему опыту и инстинктам. Спорт — это вечный адреналин. Не столько люблю выигрывать, сколько не люблю проигрывать. Желание не проиграть — лучший драйвер. Что касается психологии, здорово об этом говорит один знаменитый игрок, Василис Спанулис из «Олимпиакоса». Человек с железными нервами, мы проиграли ему два финала Евролиги. Просто хоронил нас. Как-то я спросил у него: «Может быть, нам взять в команду психолога, чтобы в ключевые моменты ребята были увереннее?» Ответил он коротко. Показал на причинное место: «Это либо есть, либо нет».

— У вас имидж бесконфликтного человека. Как это возможно на высокой управленческой должности?

— Зачастую хотел бы быть менее добрым, чем я есть. Мне очень повезло с коллегами. Они адекватно оценивают мое к ним отношение. Мой принцип: сначала быть товарищем, а потом руководителем. Нужно уметь слышать собеседника. Я не навязываю своего мнения, больше слушаю, чем говорю. Если надо наорать — могу, но это бывает очень редко, под настроение. Я в ЦСКА почти 20 лет. Уже не так много историй, где мы можем конфликтовать. Лучше обыграть кого-то вдолгую, чем вступать в клинч с неясными последствиями. Предпочитаю мыслить стратегически. А конфликтный я или нет, надо спрашивать у родственников и близких. Вероятно, они вполне справедливо считают, что во время или после игр я, скажем мягко, не всегда в себе. Спорт — это такая черно-белая история. Ты или выиграл, или проиграл. Я не могу к этому спокойно относиться. Каждая игра — большой стресс. Очень переживаю. После «Финала четырех» ко мне подошел знакомый, говорит: «Ты дважды молодец. Первый — потому, что выиграл, второй — что не получил инфаркта».

— Как управляете эмоциями?

— Переживаю, но на людях стараюсь не забывать, что представляю большой клуб и страну. Везде же камеры, надо об этом помнить. Было дело, вынес пару дверей в раздевалках. Но это в прошлом. Сейчас снимаю стресс через тренажерный зал. Мой принцип: если что-то пошло не так — ничего сразу не решаю. С поражением нужно переспать. То, что ты думаешь сразу после проигранного матча, и то, что наутро,— диаметрально противоположные вещи. Родные уже знают, в какие моменты меня лучше не трогать. Мне очень жаль, что, приходя домой, я не умею оставлять свои эмоции и переживания за порогом. Недавно понял, что ресурс организма не бесконечен, надо меньше расходовать себя. Но получится ли, не знаю.

— Вы в ЦСКА с 2002 года. Есть такой термин — «профессиональное выгорание». Как вы этого избегаете? Почему одни выгорают за три года, а других и на двадцать хватает?

— Хороший вопрос, часто его себе задаю. У меня было несколько поводов уйти. Например, после «Финала четырех» этого года. Выиграть больше, чем мы на данный момент, невозможно. Только приумножить. Кубки, медали — я получаю от этого удовольствие. Но надо понимать, что следующей победы может не быть год или пять лет. Я получаю удовольствие от ежедневного общения с игроками, тренерами, коллегами. Клуб и забирает энергию, и дает. Мне часто говорят, что я нахожусь в комфортной среде.

— Эту комфортную среду вы сами и создали.

— Надеюсь, и коллегам хоть немного комфортно работать со мной. Я как электрокар: пришел, разрядился. А когда матч — снова зарядился. Правда, рано или поздно аккумуляторы идут на помойку. Наверное, однажды придет и мое время, но, надеюсь, это произойдет нескоро. Жизнь покажет.

— Альтернативные источники энергии у вас есть?

— Я люблю три вещи: работать, тренироваться и вкусно поесть. Вот мои драйверы. Стараюсь каждый день ходить в тренажерный зал. Много лет плавал, вода отлично снимает стресс. Почти каждый день проплывал по два километра. Но потом надоело, в какой-то момент устаешь считать кафельную плитку на дне бассейна. И конечно, меня радует хорошая еда.

— Куда ходите в Москве?

— Это мясная кухня. «Шеф», «Бочка», «Воронеж», «Рыбы нет», Piazza Italianа, хотя последнее не совсем про мясо, Palazzo Ducale. «Казбек». Хожу туда, где все знакомо, вкусно, не «гастрономические» или «дизайнерские» порции и хорошее красное вино.

— У вас шрам на колене (Андрей Ватутин часто находится в офисе в шортах.— «Коммерсантъ. Стиль»), даже два. Крестообразные связки?

— Да. У меня операции на коленях, на спине. Это все спорт, большей частью баскетбол. Где-то не размялся. Сейчас с мячом стараюсь не бегать. Хочется выплеснуть эмоции, но понимаешь, что риск травмы гораздо больше, чем лет десять назад. Вся моя игра в баскетбол ограничивается сейчас X-Box или Nintendo Switch. В рюкзаке для путешествий всегда iPad с кино, компьютерная игра и книжка. Стандартный джентльменский набор баскетболиста. В самолете я расслабляюсь, но уже знаю, где буду ужинать и какая программа на завтра в спортзале.

Беседовал Евгений Мужиков