Обвиняемых во взятках таможенников отпустили под домашний арест

Как стало известно “Ъ”, необычную мягкость проявил Мосгорсуд (МГС) при рассмотрении жалоб адвокатов семерых сотрудников Домодедовской таможни, арестованных летом нынешнего года по обвинению в тяжком преступлении — получении взяток. Всем им меру пресечения в виде содержания в СИЗО апелляционная инстанция изменила на домашний арест. Основания для этого оказались самые банальные — ранее не были в полной мере оценены данные о личностях подследственных, а одним из доводов в пользу ареста являлась лишь тяжесть предъявленного обвинения. Обычно в подобных случаях в удовлетворении жалоб защите отказывают.

Решения об аресте своих подзащитных обжаловали адвокаты семерых из десяти арестованных в начале июля 2019 года таможенников. Еще троих Басманный райсуд Москвы сразу отправил под домашний арест. Всех сотрудников таможни аэропорта Домодедово оперативники ФСБ задержали фактически одновременно в рамках уголовного дела, возбужденного Следственным комитетом России (СКР) по п. «а» и п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ (вымогательство взятки группой лиц по предварительному сговору). Среди фигурантов расследования оказались заместители начальников отделов специальных таможенных процедур №3 и №4 таможенного поста «Аэропорт Домодедово» Константин Баграев и Олег Шевченко, а также восемь рядовых инспекторов.

По версии следствия, с ноября 2018-го по март 2019 года участники преступной группы получали взятки в размере от $1 тыс. до $3 тыс. от пассажиров аэропорта, пытавшихся провезти через Домодедово незадекларированные товары и деньги.

В общей сложности на данный момент обвиняемым инкриминируется шесть эпизодов противоправной деятельности. Так, в марте прошлого года сотрудники таможни остановили прошедших через «зеленый коридор» супругов. При себе у них оказалась валюта сверх не подлежащей таможенному декларированию нормы. В итоге господин Баграев, по версии СКР, получил взятку за внесение в протокол об административном правонарушении заведомо ложных сведений о сумме незадекларированных денежных средств в отношении мужчины, а также за то, что не стал составлять аналогичный протокол в отношении его супруги. В другом случае таможенники получили взятку от прилетевшей из Парижа женщины. Во время досмотра у нее нашли большое количество незадекларированных ювелирных украшений и драгоценных металлов. «Договорившись» с женщиной на месте, таможенники также не стали составлять на нее протокол.

Во время рассмотрения апелляционной жалобы в Мосгорсуде арестованные таможенники и их защита сетовали на чрезмерную жесткость примененной к ним меры пресечения. Например, адвокаты Константина Баграева и Олега Шевченко отмечали, что основанием для заключения их клиентов под стражу стала «лишь одна тяжесть предъявленного обвинения». Кроме того, защитники полагали, что суд первой инстанции не учел данные о личностях обвиняемых, ранее не привлекавшихся к уголовной и административной ответственности. Примерно те же доводы в пользу смягчения меры пресечения привели и защитники рядовых таможенников.

В большинстве случаев апелляционная инстанция согласилась с доводами следствия о том, что, находясь на свободе, обвиняемые могут продолжить «заниматься преступной деятельностью, скрыться от органов предварительного следствия и суда, уничтожить доказательства и угрожать свидетелям». И лишь в случае с главным таможенным инспектором Владимиром Черницей Мосгорсуд пришел к выводу, что вышеупомянутые доводы следователя «конкретными и реальными сведениями не подтверждаются».

Однако при этом апелляционная инстанция учла и весьма стандартные доводы адвокатов, которые, как показывает практика, обычно на суд впечатления не производят. Например, принимая решение об изменении меры пресечения Екатерине Рузиной и Виолетте Вербовой, Мосгорсуд посчитал весомыми доводы защиты, «в должной мере не учтенные» Басманным судом: обе являются гражданками РФ, имеют постоянные места жительства и работы, по службе характеризуются исключительно положительно. При этом в случае с госпожой Рузиной апелляционная инстанция учла «молодой возраст обвиняемой», а рассматривая дело ее коллеги Вербовой, напротив, отметила, что та «в течение 22 лет проработала в таможенных органах». Кроме того, МГС были учтены болеющие родственники обвиняемых, ведомственные награды, благодарности и тому подобные обстоятельства.

При этом стоит отметить, что при рассмотрении ходатайств защиты о домашнем аресте рядовым таможенникам мнения представителей прокуратуры разделились. В одних случаях, когда речь, видимо, шла о признавших вину и сотрудничающих фигурантах, надзорное ведомство поддержало требования адвокатов, в других — было категорически против. И лишь в случае с их начальниками Константином Баграевым и Олегом Шевченко прокуроры оказались единодушны, полагая, что тех следует оставить в СИЗО.

Олег Рубникович