Тодд Кернс (Miles Kennedy & The Conspirators) — об устойчивом саунде, гитарном реве и ответственности

Гитарист Guns N’Roses Слэш выпустил концертный альбом «Living the Dream Tour» своего второго коллектива — Miles Kennedy & The Conspirators, в котором он играет вместе с Майлзом Кеннеди, Тоддом Кернсом и Брентом Фитцем. Альбом записан в ходе тура в поддержку альбома «Living the Dream». Борис Барабанов поговорил с Тоддом Кернсом о том, как Слэш и его коллеги по The Conspirators выбираются из тени Guns N’Roses и почему они все еще играют рок-н-ролл.

— Правильно ли я понимаю, что в нынешнем турне вы вообще не играете песен Guns N’Roses? В аудитории все равно много людей в футболках Guns N’Roses, так что есть определенные ожидания.

— Поверьте, раньше в футболках Guns N’Roses приходили просто все. Теперь это изменилось.

Иногда мы позволяем себе сыграть одну или две песни Guns N’Roses, но этим и ограничиваемся. Сейчас мы уже не чувствуем, что это наше обязательство перед публикой. Вы же понимаете, мы это делали на протяжении долгих лет.

Но теперь, когда Слэш воссоединился с Guns N’Roses и они постоянно гастролируют, публика вправе спросить: «А эти-то что могут сами?» Так что ответственность стала больше. В конце концов, наша группа на сцене уже девять лет, нам есть из чего выбирать. Слэш написал много музыки не только для Guns N’Roses, но и для Velvet Revolver и Slash’s Snakepit, и мне нравилось исполнять эти песни. Но если кто-то из нас предлагает: «А давайте сегодня сфокусируемся на нашей музыке», для Слэша это вообще не проблема. К счастью, для нашей аудитории это тоже не проблема, они относятся к материалу The Conspirators с уважением. Мы не слышим после концерта претензий типа: «Почему вы не сыграли "Mr. Brownstone"?» В самом начале мы играли и песни Alter Bridge, основной группы нашего вокалиста Майлза Кеннеди. И отказались от них по той же причине. В The Conspirators появилось много оригинального материала, а песни Alter Bridge пусть играют Alter Bridge. Может быть, кто-то поначалу представлял себе наш концерт, как песни Guns N’Roses, Alter Bridge и Слэша. Но мы не кавер-группа.

— Я помню, что вы отлично справляетесь с вокальными партиями в песнях Guns N’Roses.

— Я пел «You’re Crazy», «Welcome to the Jungle»... Вообще, мне в принципе всегда нравилось петь. Так получилось, что в этой группе я взял в руки бас-гитару, но на протяжении карьеры мне приходилось делать самые разные вещи. В The Conspirators мне нравятся моменты, когда мы с Майлзом Кеннеди поем вместе. Мы хотим передать то, что было зафиксировано на пластинках Слэша и The Conspirators, а там много красивых вокальных гармоний. Майлз — один из лучших живущих вокалистов, так что это чистое наслаждение.

— Когда-то Слэш рассказывал мне, что пишет мелодии для The Conspirators преимущественно во время гастролей и всю работу над текстами отдает Майлзу Кеннеди. Может быть, вы можете что-то добавить?

— В нынешнем турне мы много импровизируем на саундчеках, и наша с барабанщиком Брентом Фитцем обязанность — разбираться с аранжировками всего, что мы наиграли.

Даже записанные песни живут своей жизнью, и Майлз может решить что-то поменять прямо во время тура. В этих версиях неизменным остается место для соло Слэша, там он может развернуться во всю мощь.

Вообще, обычно идея песни приходит вместе с риффом Слэша. Это отправная точка. И дальше Майлз Кеннеди превращает ее в песню, придумывает, где будет куплет, где припев, где мелодический крючок. Мы добавляем свои идеи. А потом на горизонте появляется продюсер, и он может опять поменять аранжировку. Бывает, всю песню приходится переписывать заново.

— Стиль группы The Conspirators не слишком изменился за эти годы — это утяжеленный классический рок-н-ролл. И это притом, что каждый из вас, включая Слэша, может делать самые разные вещи в музыке.

— Ну, что я могу сказать, мы не договаривались специально, у нас нет подписанного кровью соглашения — играть только рок-риффы, иначе смерть. Так уж получилось само собой. Мы действительно никогда не отступали от этой формы слишком далеко. Иногда получались вещи помягче, иногда потяжелее. На альбоме 2014 года было 17 песен, это чертовски много, есть где разойтись. Но как-то так получилось, что ни одна хип-хоповая песня все равно не написалась, и ни один EDM-трек тоже не родился, понимаете? И вряд ли это когда-нибудь произойдет. Я не знаю, как вы, но я слышу у The Conspirators свой устойчивый саунд, для меня очевидно, что это группа со своим лицом. И это то, что мы все хотели бы делать, несмотря на то, что и правда каждый из нас может многое.

— Вас можно понять. Но может быть, вы объясните, почему молодые рок-н-ролльные группы, которые добиваются успеха, звучат так близко к хард-роковым прототипам? Когда Greta Van Fleet поднялись на первое место в Billboard, я не знал, радоваться или сожалеть. С одной стороны, хорошо, что музыка моей юности востребована. С другой — ну это же абсолютные Led Zeppelin. Притом что сами Led Zeppelin позволяли себе самые смелые стилистические эксперименты.

— Я тоже часто думаю об этом. Конечно, я тоже слышу все первоисточники и влияния. Мы с вами видели и подъем индастриала, и «новую волну», и, конечно, у нас много музыки в голове.

Я иногда вспоминаю, что мой отец говорил мне буквально то же самое: «Эй, это же звучит в точности как вот то!»

Но я думаю, что выросли целые поколения, в жизни которых именно такой музыки, классического хард-рока или же The Rolling Stones с AC/DC и Led Zeppelin, просто не было. Молодые люди воспринимают такие группы с чистого листа. Так что я стараюсь относиться к ним не слишком «по-отечески». Упреки во вторичности часто звучат и в адрес группы Rival Sons, которая сегодня выступает вместе с нами. Но если вы спросите мое мнение, то я скажу, что это одна из лучших групп сегодняшнего дня, а Джей Буканан — один из лучших фронтменов. Послушайте, а так ли уж обязательно для группы что-то изобретать с нуля? Нам же всем знакомо это чувство: когда соединяешь гитару с усилителем Marshall, бьешь по струнам, и раздается этот ни на что не похожий рев. Чистое удовольствие, которое вдруг превращается в песню. Пока в группе не появился рэпер или диджей, мы в конечном счете все звучим примерно одинаково.