Год ожидания
Как в 2020 году будет меняться налоговая система нефтегазовой отрасли
Основной характеристикой, наиболее емко описывающей состояние российского нефтегазового сектора, уже несколько лет является слово «поиск». Отрасль ищет решения, которые позволят создать режим налогообложения, способный не просто нарастить добычу в числовом выражении, но и повысить ее инвестиционную привлекательность, обеспечить технологический прорыв. Не менее важен и поиск баланса интересов государства и бизнеса, одним из основных индикаторов которого также является фискальная нагрузка.
Партнер, руководитель практики оказания услуг по налоговому и юридическому консультированию компаниям нефтегазового сектора КПМГ в России и СНГ Виктория Тургенева
Топливно-энергетический комплекс (ТЭК) остается становым хребтом российской экономики, а экспорт жидких углеводородов — одной из ключевых доходных статей российского бюджета, доля нефтегазовых доходов в котором на протяжении последних десяти лет практически не опускается ниже 40–50%. Существенное влияние на их величину не оказали ни падение цен на нефть, ни заключение соглашения о сокращении добычи нефти на уровне ОПЕК+. Несмотря на внешнюю стабильность бюджетных поступлений, внутри нефтегазовой отрасли идет ожесточенная дискуссия о том, как именно должна выглядеть по-настоящему эффективная налоговая система, учитывающая интересы всех сторон: бизнеса, инвесторов и государства.
Последние пять лет она развивалась довольно бурно, за это время было внесено более 20 корректировок и изменений. При этом ключевым фактором роста налоговой нагрузки на отрасль остается чувствительность рентного налога на добычу полезных ископаемых к уровню мировых цен на нефть, который все больше перестает соответствовать реалиям сегодняшнего дня. В текущем виде налогообложение нефтегазовой отрасли является слишком громоздким. Одна только формула НДПИ на нефть содержит более полутора десятков различных показателей, многие из которых непосредственно зависят от сложных геологических коэффициентов. И без того непростую конструкцию усложняет обилие льгот и адресных мер поддержки.
С учетом скорого наступления пределов выработки легко извлекаемых запасов нефти сохранение действующей налоговой системы приведет к снижению темпов добычи. По оценкам Минэнерго, к 2035 году они сократятся с 570 млн тонн в год до 311 млн тонн. Компенсировать его способна разработка новых месторождений, значительную часть которых уже сегодня, несмотря на невысокую долю от общего уровня добычи, составляют трудноизвлекаемые запасы нефти. Ключевые характеристики трудноизвлекаемых запасов — это большая глубина залегания, в несколько раз превосходящая советские месторождения, высокая плотность пород, сложные геолого-климатические условия. Для их разработки нужны новые технологии, появление которых зависит от объема инвестиций.
Инвестиционная привлекательность отрасли зависит от взвешенности и справедливости фискальной нагрузки на нефтедобычу, которая в России является одной из самых высоких в мире и составляет порядка 68% от выручки компаний. Уровень фискальных изъятий из нефтегазового сектора отрасли существенно превышает фискальную нагрузку на другие отрасли российской экономики и выше уровня нагрузки на добычу в большинстве других стран. Например, у американцев она составляет 40%, а за последний год США опережают Россию по объему добычи нефти и газа.
При этом в льготном режиме осуществляется больше 50% всей добычи в стране. В отрасли сложилась парадоксальная ситуация: несмотря на большое количество льгот, инвестиции в нефтегазовый сектор продолжают снижаться, хотя картина должна носить принципиально противоположный характер. По итогам 2018 года инвестиции снизились до показателей 2016-го после роста в 2017-м.
Уходящий год можно назвать годом перемен. Во-первых, в пилотном режиме заработал налог на дополнительный доход, в периметре которого сегодня находится около 10% объемов добычи российской нефти. Его введение является первым шагом в сторону перехода от рентной к принципиально иной системе налогообложения, которая основана на финансовом результате от добычи и реализации нефти. Такой подход позволяет учитывать денежный поток от разработки конкретного проекта, тем самым перераспределяя фискальную нагрузку на более поздние этапы разработки. Это позволит игрокам рынка повысить инвестиционную привлекательность конкретных проектов нефтедобычи.
Во-вторых, в этом году завершен большой налоговый маневр, который заключался в отмене экспортной пошлины при одновременном увеличении НДПИ и субсидировании развития нефтепереработки.
По итогам очередного витка реформ отрасли правительству было поручено проведение первой в российской истории инвентаризации запасов нефти с точки зрения эффективности их освоения в рамках действующей налоговой системы. При этом отдельное внимание было уделено разработке единых критериев предоставления господдержки проектам по добыче нефти, а на введение новых льгот до конца 2019 года действует мораторий.
Это обнажило ключевую проблему налоговой системы нефтегазового сектора: ее формирование происходит хаотично, не носит системного, стратегического характера и направлено скорее на решение ситуативных проблем. Очевидно, что пора разобраться в ворохе действующих льгот и оставить только те механизмы, которые реально работают. Поэтому 2020 год, в отличие от предыдущих лет, едва ли будет годом резких движений. Скорее всего, это будет год ожидания. Это касается и результатов первого года НДД, от которых, вероятно, будет зависеть его дальнейшее расширение за пределы пилотного периметра, и итогов инвентаризации и оценки сложившейся налоговой системы.
Большие решения, возможно, потребуются в отношении особых территорий, таких как неосвоенные арктические зоны, где любой из существующих механизмов может оказаться недостаточным. Но это скорее исключение. Решение арктической проблемы требует комплексной проработки и вряд ли появится раньше, чем будут подведены итоги оценки налоговой системы, которые ожидаются до конца 2019 года.