Нобелевская премия по экономике присуждена за эксперименты в борьбе с нищетой

Основное достижение лауреатов Нобелевской премии — экономистов в 2019 году — скорее метод, а не открытия. Абхиджит Банерджи, Эстер Дюфло и Майкл Кремер отмечены в первую очередь как реформаторы экспериментального подхода в выработке мер по борьбе с бедностью.

Премия по экономике завершает «нобелевскую неделю» — в 2019 году решение комитета, присуждающего приз Королевского банка Швеции, вряд ли приведет к спорам в обществе, но не вызовет восторга у экономистов. Премию получили три экономиста из США — супруги Абхиджит Банерджи и Эстер Дюфло из MIT и Майкл Кремер из Гарварда — за вклад в «понимание развития и борьбы с бедностью». Премия 2019 года в чем-то повторяет решение комитета 2009 года — тогда нобелиатом по экономике впервые стала женщина, Элинор Острем (за работу по экономике общественных пространств). Направление работы лауреатов 2019 года важно так же, как достижения, а главный результат, отмеченный комитетом,— новая технология экономического исследования, за последние 20 лет ставшая, в том числе усилиями Банерджи, Дюфло и Кремера, популярной: речь идет о полевых экспериментах в сфере борьбы с бедностью.

Само по себе направление работы лауреатов, по крайней мере для общественности США, очень щекотливо.

Де-факто все три лауреата 2019 года изучают борьбу с бедностью в отсталых и развивающихся странах — в большинстве случаев на средства внешних доноров и/или центрального правительства. Фактически задача всех специализирующихся на этой теме — выяснить в том числе, почему эта борьба, восходящая еще к социальным усилиям европейских стран-колонизаторов, в Африке и в Азии в XIX–XX веках была относительно эффективной, а в других нет. Стратегии помощи бедным странам всегда были предметом яростной критики левой общественности. Впрочем, не в случае Банерджи, Дюфло и Кремера: их работы, в первую очередь Кремера и его коллеги Эдварда Мигеля по микроэкономике здравоохранения развивающихся стран, показали, что «лобовая» борьба с бедностью путем «заливания деньгами» бедных всегда менее эффективна, чем системное развитие экономик,— и тезис давно поддерживается, в том числе мировой социалистической мыслью.

Впрочем, в случае Банерджи и Дюфло ключевая заслуга, и это не скрывается,— не в том, что именно выяснено, а в том, как: открытием в технологии борьбы с бедностью стали эксперименты.

Банерджи и Дюфло в индийском Хайдерабаде и Кремер в Кении проводили полевые эксперименты по организации в кооперации с местными НКО, которые затем стали крупнейшей в мире лабораторией исследований борьбы с бедностью — J-PAL. Фонд J-PAL основан на средства саудовского шейха Абдулы Латифа Джамеля, сын которого учился в MIT. Фонд заявляет, что его партнеры реализовывали в 2018 году программы по борьбе с бедностью, охватывающие 400 млн человек в мире. Часть экспериментальных открытий (в микроэкономике борьбы с бедностью, поведенческих аспектах работы тематических программ, микрокредитовании, косвенных эффектах финансовой помощи в образовании и здравоохранении) сделаны Кремером, Дюфло и Банерджи. Впрочем, популярная сейчас у экономистов концепция Кремера — «теория уплотнительных колец» (O-Ring) 1993 года, имеющая отношение к теории человеческого капитала, Нобелевским комитетом специально не отмечена.

Принципиально нового в привлечении НКО к полевым экспериментам экономистов нет, хотя сеть, созданная Банерджи и Дюфло, действительно поражает воображение, а работы Кремера в экономике здравоохранения были крайне полезны всем донорам проектов борьбы с болезнями в бедных странах. Скорее, речь идет об оценке социальной технологии, созданной работами Банерджи, Дюфло и Кремера. Для общественности же «Нобель» по экономике 2019 года — сплошное удовольствие: бедные страны, борьба с болезнями, социальный активизм и участие НКО в глобальной политике, деньги исламского мира на решение мировых задач развития, исследования, в том числе гендерных аспектов бедности и вакцинаций, первая семейная пара, получившая Нобелевскую премию по экономике,— непонятно, чего еще желать.

Дмитрий Бутрин