Президент инвестиционной группы «Московские партнеры» Евгений Коган — о подорожании акций «Сургутнефтегаза»

Акции «Сургутнефтегаза» за три дня подорожали более чем на четверть. Нефтяная компания заняла седьмое место по капитализации в России и обогнала в этом списке «Газпромнефть». Ее стоимость в ходе торгов на Московской бирже превысила 1,98 трлн руб. Бумаги «Сургутнефтегаза» активно дорожают со среды. 25 октября они взлетали более чем на 10%, продолжая обновлять максимумы с весны 2006 года — от 47 руб. за бумагу. Почему «Сургутнефтегаз» так стремительно растет? На этот вопрос ответил президент инвестиционной группы «Московские партнеры» Евгений Коган. С ним беседовал экономический обозреватель “Ъ FM” Константин Максимов.

— Давайте попробуем разобраться с тем, что может двигать «Сургутнефтегаз» при отсутствии других явных фигур или фаворитов на рынке?

— Есть понятие причина, а есть понятие повод. Причина роста «Сургутнефтегаза», я считаю, элементарная. Это просто огромная недооцененность этой компании по всем показателям.

— Олег Богданов еще летом, комментируя тогда рост, примерно сопоставимый в процентном отношении за день с текущим, говорил, что ничего не происходит — просто работа спекулянтов.

— Я не думаю, что это просто спекулянты. Поводов может быть несколько. Первый — это какая-то сделка, о которой мы, может быть, скоро узнаем. Об этом ходит много слухов, но конкретики, как обычно, никакой. Может быть, «Сургутнефтегаз» станет объектом чьего-то поглощения, а может быть, он сам что-то приобретет.

— Чутье инвест-банкиров подсказывает, что все-таки больше вариантов, когда «Сургутнефтегаз» могут поглотить, или у компании столько денег, что она ищет на рынке кого бы прикупить?

— Чутье в данном случае мне говорит, что чем меньше ты занимаешься спекуляциями такого рода, тем лучше. Потому что компания, у которой столько денег, — это лакомый кусок, с точки зрения объекта для поглощения. С другой стороны, мы все понимаем, «Сургутнефтегаз» — это была самая консервативная компания в России, которая просто складировала свои деньги. Но, в конце концов, надо делать что-то доброе и вечное и куда-то вкладывать. И та, и другая версия вполне подходят, так сказать, для жизни. Поэтому спекулировать на эту тему — это то же самое, что в казино участвовать, я лично пас. Это первая тема.

Вторая тема, которая теоретически возможна: какое-то изменение в дивидендной политике, но, думаю, вряд ли. У них и так вполне понятная дивидендная политика. Кстати, мы знаем, что дивиденды по привилегированным акциям в прошлом году давали доходность 17% годовых. Это, вообще, сумасшедшая доходность.

— Она известна как одна из наиболее доходных привилегированных бумаг.

— Именно потому, что безумно дешевая. Теперь третий пункт: они, может быть, возьмут и запустят программу buyback.

— Как ЛУКОЙЛ?

— А почему нет? Что мешает взять, да и запустить buyback. Не совсем понимаю, для чего им это надо, но, может быть, для какой-то следующей сделки.

— Может быть, чтобы стать еще дороже?

— Я всегда задаю себе вопрос: а зачем? Кому это надо? Зачем сегодня нашим компаниям хотеть быть дороже? Это как объекты залога? Сомневаюсь. Как объект для чего еще? Очень сложный вопрос, здесь спекуляции просто глупо делать в условиях. Похоже, исходя из того, что ребята создали компанию по управлению активами или что-то типа этого, они хотят начинать вкладывать деньги. И мы возвращаемся к пункту первому — что-то из этого, наверное, будет происходить. Но что конкретно? Я бы подождал. Есть медицинский факт — недооцененность компании, все остальное — это спекуляции.

— Евгений, а не попадет ли «Сургутнефтегаз» под, скажу так, взгляд регулятора?

— Что тут такого? Если бы они летали по 40-50% в день, регулятор мог бы обратить внимание. А что такого, что компания растет в цене на 5%, 7%, 8% в день? Первое — она недооценена, второе — все прозрачно, третье — это абсолютно ликвидный товар. Нет, я не вижу здесь темы для регулятора. Это не похоже на какую-то рыночную манипуляцию. Я не вижу здесь ничего криминального, если честно.