Даниил Медведев о том, что помогает побеждать

За сутки имя Даниила Медведева выучили даже те, кто теннисом не интересуется. В финале US Open он проиграл в очень напряженном поединке Рафаэлю Надалю. Американские газеты назвали игру «драмой, достойной Бродвея». Матч длился почти пять часов, а проигрывал Медведев так красиво, что впору было вручить ему приз зрительских симпатий. Сейчас Медведев пятый в рейтинге сильнейших теннисистов мира. Лидер по количеству сыгранных финалов — их девять. Выиграл 59 матчей. И все это в 23 года. «Коммерсантъ. Стиль» поговорил с Даниилом Медведевым, когда тот приезжал в Москву на встречу с поклонниками, организованную компанией Lacoste.

— Что тяжелее: пройти длинный путь до самого главного матча или настроиться на финал?

— Долгий путь до финала намного сложнее. В принципе на каждый матч я настраиваюсь одинаково — это моя тактика, и она работает. Соперника, который тоже доходит до финала, обычно сложнее обыграть, тем не менее до финала нужно иногда выиграть четыре-пять матчей, а финал — всего один.

— Вы были 57-й ракеткой мира, а за год стали четвертой. Какие изменения в вас позволили совершить такой прорыв?

— Все то, что я делал в течение последних двух—двух с половиной лет. Я, можно сказать, посвятил жизнь теннису. Каждую деталь в своей жизни я стараюсь делать так, чтобы быть лучше на корте. Рано ложиться спать, на выходных не ходить в клубы, даже если хочется, не брать игровую приставку, а я очень люблю видеоигры, на турниры — все эти мелкие детали, которые, как я раньше думал, не помешают конкретным матчам, если их подчинить одной цели — выиграть матч, очень часто помогают выиграть пару решающих очков. И знаете, это сработало. Если бы не сработало, возникли бы вопросы к самому себе: зачем я это делаю? Стоит ли продолжать посвящать жизнь одной цели или стоит относиться к этому проще?

— Вы уверенный в себе человек? Так было всегда?

— Если бы вы спросили год назад, я бы точно ответил: нет. А сейчас точно отвечаю: да. За прошедший год многое изменилось — не только в теннисе, но и в моей личной жизни. Я стал намного более эгоистичным — в хорошем смысле. Кто-то может сказать, что я зазнался, но я стал больше заботиться о себе и меньше жертвовать собой ради других. Это добавляет уверенности в себе.

— Вы говорили, что жена вселила в вас уверенность в себе. Как именно ей удается вас мотивировать?

— Естественно, она не могла просто постоянно твердить, что я лучший, так это не работает. У нас очень крутые отношения, мы стараемся делать друг друга лучше. Сейчас наша общая цель — чтобы я как можно лучше играл в теннис. Она старается этого достичь всеми способами. Где-то год назад, на одном из турниров, мы были вместе, и она уже тогда считала, что я могу играть в десятке лучших игроков мира. На тот момент я был в рейтинге где-то 60-м, и я в принципе понимал, что да, наверное, могу, но я же пока этого не добился, как можно быть в этом уверенным? На тренировочном сете я проигрывал 6:0, я поворачиваюсь к супруге, говорю: смотри, я в топ-10 уже завтра, конечно. Сейчас она мне это припоминает: ну, что теперь скажешь?

— Насколько упадет уровень уверенности в себе, которого вы достигли, если первой ракеткой мира стать не удастся?

— Думаю, не упадет. Эта уверенность связана не только с теннисом. Я приобрел уверенность в себе не только как в спортсмене, но и как в человеке. Уверенность в том, что я делаю со своей жизнью. Даже если я допустил ошибку, я знаю, что больше ее не совершу.

— Что в спорте высоких достижений в 2019 году важнее: фармакология или правильный психолог?

— Вынужден сказать, что важно все. У меня в команде есть и человек, который занимается моим здоровьем. Допустим, я лечу в Азию, он старается составить для меня режим так, чтобы я как можно быстрее адаптировался к разнице во времени. Естественно, у меня есть и психолог, мы начали заниматься где-то полтора года назад, и эта работа — одна из составляющих приобретенной уверенности в себе.

— Гнев, злость, «внутренний дьявол», если им дать волю, могут принести положительный результат?

— Наверное, да, но нельзя просто его выпустить и все крушить, надо уметь им управлять. В Америке очень любят этот термин — «управление гневом». Это как раз то, чему я учусь. Меня тяжело завести, но, когда это случается, завожусь сильно.

— На корте вы производите впечатление человека вспыльчивого. Это только на корте вы ломаете ракетки или в повседневной жизни тоже случается страшное?

— На корте я намного быстрее могу вспылить, в меня достаточно ткнуть пальцем, чтобы я начал орать и бить ракетки. В жизни меня надо ткнуть пальцем двести раз, чтобы я так вспылил.

— А поступки, за которые вам стыдно, вы совершили на корте или дома?

— Скорее на корте: меня же там легче вывести из себя. Поэтому там я могу гораздо скорее сделать то, чем не горжусь. В жизни у меня больше времени подумать предварительно и не совершить ошибки.

— Как вы расслабляетесь? Что вам интересно кроме видеоигр?

— Нравится жить, как мы это называем, обычной жизнью. Когда вечером ты не матчи пересматриваешь — это все-таки в основном работа тренеров, а идешь с друзьями поужинать и не думаешь, что завтра опять возьмешь ракетку в руки и будешь целый день бегать за мячиком. Люблю смотреть сериалы и YouTube-программы.

— Вы начали заниматься теннисом не в раннем детстве. Предвкушение чего вас привлекало больше всего: побед, славы или денег?

— Наверное, всего вместе. Даже если бы денег сейчас в теннисе было в десять раз меньше, скорее всего, из 100 лучших игроков 95 были бы те же, они так же играли бы, так же боролись бы за каждый мяч. Самое главное — это спорт, а деньги — это бонус.

— Александр Зверев сказал, что сейчас вы лучший теннисист мира. После этого он проиграл вам в двух сетах. А по-вашему, кто сейчас лучший теннисист мира?

— Очень тяжело ответить. Логично было бы рассудить, что это номер один в рейтинге — для этого, в конце концов, они и существуют. Сейчас это Новак Джокович. Но мне почему-то хочется сказать — а я не люблю говорить о себе слишком хорошо,— что это Рафаэль Надаль: он обыграл меня трижды за последние два месяца, и говорить, что я лучше, было бы глупо.

Беседовали Оксана Смирнова, Павел Осовцов