Обозреватель ИД “Ъ” Максим Юсин — о возможных решениях на саммите в «нормандском формате»

Саммит в «нормандском формате» пройдет 9 декабря. Лидеры Франции, Германии, Украины и России встретятся в Париже, сообщает агентство Bloomberg со ссылкой на Елисейский дворец. Накануне министр иностранных дел Украины Вадим Пристайко в интервью BBC заявил, что Киев не намерен поднимать тему Крыма на этих переговорах. Что повлияло на положительное решение о проведении встречи в «нормандском формате»? Могут ли это быть вчерашние заявления Владимира Путина о том, что альтернативы этому формату нет? На эти и другие вопросы “Ъ FM” ответил международный обозреватель ИД “Ъ” Максим Юсин.

— Я думаю, что Владимир Путин сказал хорошо известные вещи, там многое надо между строк читать, в том числе и скептицизм Путина — об этом мы еще поговорим — а главная причина, почему саммит состоится именно в эти сроки и все-таки состоится, это то, что Украина со скрипом, с огромным трудом, но выполнила те предварительные условия, которые Москва перед ней поставила. Москва, конечно, наиболее скептически к этому саммиту относилась и, пожалуй, относится, но формальных поводов для его затягивания у Кремля больше не остается.

— Как вы считаете, какие решения могут быть приняты на саммите, если, конечно, вообще какие-то могут быть приняты, учитывая ту ситуацию, в которой оказались и Киев, и Москва, и страны Западной Европы?

— Здесь, на самом деле, надо учитывать прежде всего ту ситуацию, в которой Киев оказался и особенно президент Владимир Зеленский. Идет колоссальное давление на него со стороны так называемых патриотических сил, националистических, радикальных, назовем их так, и Зеленский под этим давлением постепенно отступает. И в итоге получается то, на что, в общем-то, и Путин, выступая в Бразилии, обратил внимание, что Зеленский перед встречей в «нормандском формате» выдвигает свой некий альтернативный план, который являет собой альтернативу минским соглашениям. И это вполне устраивает украинскую патриотическую общественность, но категорически не устроит Москву, и едва ли устроит Париж и Берлин. Здесь надо будет понять, благо еще остается почти месяц, если все-таки Зеленский с какой-то своей альтернативой прилетит, тогда саммит, похоже, обречен на неудачу, либо все-таки он согласится с тем, что основная задача сейчас для всех — это реализовывать минские соглашения, и тогда уже пойдет предметный разговор, и, может быть, действительно по итогам появится какой-то новый документ в продолжение и углубление минских соглашений. Посмотрим, но пока все подвешено.

— Кстати, если вдруг Зеленский и Путин договорятся о чем-то по Донбассу, как вы считаете, то самое упомянутое вами давление сил в Киеве, которые противостоят Зеленскому, может перерасти во что-то более радикальное?

— К сожалению, оно обязательно перерастет во что-то радикальное, даже если никаких новых договоренностей не будет, даже если стороны просто подтвердят минский поэтапный план, и Зеленскому надо будет делать то, что, в общем-то, до него уже делал Порошенко. И как-то после этого никто его не обвинял в предательстве украинского государства и сдаче национальных интересов, например, закон об амнистии, закон об особом статусе – за все это при Порошенко контролируемый им парламент уже голосовал. А сейчас Порошенко делает вид, что он тут ни при чем, что вдруг он вот сейчас опустился откуда-то там с небес, такой святой патриот, и возмущается, что как это Зеленский идет на неприемлемые уступки.

Конечно же, с одной стороны, политические противники Зеленского будут пытаться мобилизовать улицу. С другой, и так радикалов достаточно.

Кто-то бескорыстно пойдет, кто-то — под влиянием своих спонсоров, заинтересованных в дестабилизации Зеленского. Ну и опять-таки вот эта экзальтированная патриотическая киевско-львовская общественность тоже, я думаю, соберет легко 10-30 тыс. человек, и какой-то мини-Майдан они попытаются устроить. Самое главное при этом, чтобы была консолидированная позиция и Зеленского, и Путина, и — главное — Запада, и чтобы возможные спонсоры этих протестов и те, кто стоит за радикалами, условный Аваков, знали, что если они будут пытаться раскачать лодку, то тогда им придется иметь дело не просто со слабым пока еще президентом Зеленским, который не в состоянии опираться на силовиков, но и с единым фронтом Запада. И все, вплоть до проблем с банковскими счетами, запрета на въезд в страны Евросоюза, персональными санкциями и так далее, потому что только таким образом можно повлиять на этих людей, которые, исходя из своих сиюминутных политических либо бизнес-интересов, раскачивают лодку и всем вредят, в первую очередь — самой Украине.

— Если будет достигнуто какое-то соглашение в Париже на встрече «четверки», можно ли рассчитывать на то, что Европа инициирует снятие санкций с России, или все-таки говорить об этом преждевременно?

— Об этом никогда не преждевременно говорить, потому что каждые полгода решается вопрос об их очередном продлении ограничений, как раз в декабре опять будет решаться этот вопрос. И для того, чтобы продлить санкции на полгода, сторонникам каждый раз нужно достигать консенсуса между всеми членами Евросоюза. Достаточно, чтобы одна страна — Италия или Венгрия — высказалась против, чтобы не продлевать ограничения. Если еще и Франция под влиянием позитивных результатов саммита выскажется против, то критическая масса будет достигнута. Поэтому схватка будет уже в декабре: продлят или не продлят, пока сложно сказать, я все-таки боюсь, что первый вариант более реалистичен, но тем не менее с каждым разом это будет даваться все сложнее и сложнее. Но конечно же, здесь прямая привязка к санкциям, и это один из довольно лукавых доводов команды Зеленского, но в духе украинской политики, когда они отбиваются от атак радикалов. Если мы сейчас заявим о невыполнении минских соглашений, то с России снимут санкции. А в украинской политике это чуть ли не основная навязчивая идея — любой ценой сохранить санкции против страны-агрессора.

— 31 декабря не только истекает срок действия закона об особом статусе Донбасса, но и договор о транзите газа между Москвой и Киевом. Как вы считаете, здесь может быть достигнут какой-то прорыв?

— По логике, за оставшийся до саммита почти месяц хорошо бы выявить все нерешенные вопросы, мне кажется, газовый вопрос будет решен в последнюю очередь. Скорее всего, будут стараться завершить обмен между Киевом, с одной стороны, и Донецком, Луганском — с другой, и это, возможно, произойдет.

Не исключаю, что наконец-то наши вернут три украинских корабля, которые год назад были захвачены при попытке пройти в Азовское море.

Что касается газа, тут столкнулось слишком много интересов, ситуация слишком запутанная, на данный момент можно говорить о непримиримых противоречиях между сторонами. Поэтому я боюсь, что по газу до 9 декабря договориться не удастся и жесткая торговля будет продолжаться до новогодней ночи, тем более что, с одной стороны, и Москва, и Киев повышают ставки, а с другой — в Европе уже и так накачали достаточно газа в хранилища. Судя по тому, какая погода в ноябре, такую же ожидают и в декабре — довольно-таки «теплая весна». То есть даже если транзит прекратится, то пару месяцев Европа поживет на своих запасах, а там, дай бог, проблема уже будет решена. Поэтому здесь не настолько все критично, как может показаться на первый взгляд. И я думаю, что особо спешить ни «Газпром», ни «Нафтогаз» не станут.

беседовал Борис Блохин