Как США пытаются предотвратить принятие российской резолюции на Генассамблее ООН

Россия и США столкнулись на площадке Генеральной ассамблеи ООН: Вашингтон пытается предотвратить принятие российской резолюции о борьбе с киберпреступностью и убеждает другие страны голосовать против этого документа. США считают, что Россия хочет добиться усиления контроля над интернетом со стороны государств. Москва эти обвинения категорически отвергает. Первый раунд схватки на этой неделе оказался в пользу России: за документ проголосовало 88 стран, против — 58. Второй, решающий раунд ожидается в декабре.

Власти США пытаются убедить максимальное количество союзников и колеблющихся членов Генеральной ассамблеи ООН голосовать против российской резолюции «О противодействии использованию информационно-коммуникационных технологий в преступных целях». Как сообщает газета The Washington Post, в Вашингтоне и столицах стран Евросоюза считают, что инициатива «позволит таким странам, как Россия и Китай, создать одобренный ООН инструмент блокировки критических по отношению к властям сайтов и слежки за диссидентами».

По словам одного из не названных по имени европейских собеседников издания, российская инициатива «не про борьбу с киберпреступностью», а про «контроль над интернетом».

Россия и Китай, по мнению источника, «используют все средства», чтобы навязать мировому сообществу нормы, усиливающие полномочия властей по управления сетью.

Четырехстраничная резолюция, внесенная Россией на рассмотрение Третьего комитета Генассамблеи ООН (занимается социальными и гуманитарными вопросами, а также правами человека) и поддержанная его членами на этой неделе, представляет собой обновленную версию документа, впервые представленного Москвой в прошлом году.

Первый вариант российской резолюции тоже встретил сопротивление США и их союзников, но в итоге был поддержан 94 членами Генассамблеи ООН при 58 проголосовавших против. Как следует из статьи The Washington Post, в этом году американские дипломаты попытались сделать так, чтобы документ не прошел.

При этом сама резолюция на первый взгляд никаких революционных формулировок не содержит. В ней, в частности, констатируется, что, «хотя информационно-коммуникационные технологии открывают колоссальные возможности для развития государств, они создают новые возможности для преступников и могут способствовать повышению уровня и усложнению характера преступности». Отмечается «потенциальная опасность неправомерного использования новейших технологий, включая искусственный интеллект». И выражается обеспокоенность «увеличением масштабов и разнообразия преступлений, совершаемых в цифровом мире, и их последствиями для стабильности критически важной инфраструктуры государств и предприятий и для благополучия людей».

Неприемлемым для западных стран документ делает, по сути, один абзац: о необходимости созыва «межправительственного комитета экспертов открытого состава для разработки международной конвенции о противодействии использованию информационно-коммуникационных технологий в преступных целях».

США и их союзники убеждены, что новые международно-правовые инструменты в этой сфере не нужны, поскольку есть Будапештская конвенция Совета Европы о компьютерных преступлениях 2001 года. На сегодняшний день ее ратифицировали 64 страны и подписали еще 4, включая все страны ЕС, а также США, Японию, Австралию и Израиль.

До недавнего времени единственными странами—членами Совета Европы, не подписавшими конвенцию, были Россия и Сан-Марино. Но в этом году Сан-Марино все-таки присоединилось к большинству. Россию же не устраивает ст. 32 конвенции о «трансграничном доступе к хранящимся компьютерным данным». Она позволяет различным спецслужбам без официального уведомления проводить операции в компьютерных сетях третьих стран. Власти РФ считают, что предоставление иностранцам таких возможностей будет угрожать безопасности и суверенитету страны (см. “Ъ” от 17 ноября 2018 года). В 2017 году Россия представила альтернативу Будапештской конвенции — проект конвенции ООН о сотрудничестве в сфере противодействия информационной преступности. Российский документ спецслужбам других стран право трансграничного доступа не дает. Москва рассчитывает на то, что он будет рассмотрен спецкомитетом, о котором идет речь в оспариваемой Вашингтоном резолюции.

Отстаивая необходимость новой конвенции, заместитель постпреда РФ при ООН Геннадий Кузьмин заявил в понедельник: «Преступления в сфере информационно-коммуникационных технологий носят трансграничный характер. Однако законодательство государств является фрагментарным и не гармонизировано с точки зрения как материального, так и процессуального права. Ряд государств имеют возможность пользоваться региональными инструментами, однако их число и сфера географического охвата ограниченны. Налицо необходимость углубления международного сотрудничества государств в этой области, выведения его на новый универсальный уровень». При этом дипломат пообещал, что спецкомитет будет учитывать в своей работе имеющиеся международные и региональные инструменты, включая Будапештскую конвенцию.

Противники нововведений, однако, обещаниям Москвы не верят. Накануне голосования в Третьем комитете базирующаяся в США Ассоциация прогрессивных коммуникаций (APC) опубликовала открытое письмо 36 своих членов, в котором содержится призыв высказаться против российской резолюции. Правозащитники опасаются, что российская инициатива «подорвет использование интернета в качестве инструмента реализации прав человека, а также социального и экономического развития».

Авторы письма критикуют резолюцию за слишком размытые формулировки, чем Москва, по их мнению, в конце концов обязательно воспользуется, чтобы ввести глобальную цензуру.

«Учитывая действия российских властей по усилению контроля над сетью, последним проявлением чего стало принятие в России закона "о суверенном интернете", ее шаги по разработке юридически обязывающей конвенции по киберпреступности требуют особо критического изучения»,— настаивают подписанты.

«Завалить» российскую резолюцию, однако, несмотря на публичную и кулуарную работу ее противников, не получилось. За документ в Третьем комитете проголосовало 88 стран, против — 58. Но решающим станет голосование на Генеральной ассамблее, которое пройдет в декабре.

Документы Генассамблеи ООН сами по себе не являются юридически обязывающими, однако могут запустить механизмы, результатом работы которых в итоге станет имеющая силу закона конвенция. Так это в свое время было, например, с Конвенцией ООН против коррупции и Конвенцией ООН против транснациональной организованной преступности. В Москве рассчитывают на то, что новая российская инициатива пройдет такой же путь.

Елена Черненко