Через сколько лет в России появится беспилотный наземный транспорт?

До 15 декабря правительство должно выполнить поручение Владимира Путина и внести изменения в нацпрограмму «Цифровая экономика», чтобы она учитывала недавно принятую Стратегию развития искусственного интеллекта (ИИ), и утвердить федеральный проект «Искусственный интеллект». Как сказано в стратегии, «осуществление непрерывной господдержки фундаментальных научных исследований в области ИИ должно быть направлено на обеспечение лидерства России в создании и использовании перспективных методов ИИ». Амбиции понятны, но обоснованны ли?

Беседовала Светлана Сухова

Гонка по созданию ИИ идет по десяткам направлений, революционные перемены ожидаются во многих отраслях, но только в одной сфере мир вплотную подошел к практической реализации технологической мечты — речь об автопроме. Самодвижущиеся уже на все 100 процентов экипажи пока еще не запущены в массовое производство, но, как уверяют специалисты, ждать осталось совсем недолго — это может состояться на временном горизонте всего 2–5 лет. Как участвует в этой гонке Россия, «Огонек» расспрашивал Альфию Каюмову, вице-президента по корпоративному развитию и инвестициям компании Cognitive Technologies (СТ) — одного из лидеров на рынке ИИ для транспортных средств.

— Еще недавно складывалось ощущение, что беспилотные автомобили — хайп без реального успеха: столько лет, столько денег, а результата не видать…

— Насчет хайпа соглашусь — его лет пять назад было излишне много. Более того, когда заинтересованность рынка в развитии этого сегмента почувствовали многие IT и high tech-компании в мире и тема быстро стала одной из самых «горячих» в сфере инвестиций, на этом хайпе выросли, как грибы после дождя, стартапы-«пустышки», начавшие активную продажу «дутых» решений мировым автогигантам. Последние не сразу смогли отделить зерна от плевел, и какое-то количество денег и времени оказалось потерянным.

Но к настоящему моменту эту «пену» уже сдуло: автоконцерны, набив шишки, вернулись к практике поиска не дешевых, а надежных партнеров, и процесс закрутился с новой силой. И сейчас он выходит на финишную прямую. Так что если до 2013 года тема ИИ на транспорте казалась футурологией и было не ясно, состоится ли она вообще, то после 2016 года она перестала быть фантастикой, и весь вопрос в том, когда это случится и кто первый объявит о действующем беспилотнике пятого уровня.

— Пятого уровня?

— В мире существует общепризнанная градация степеней беспилотности. От нулевого до третьего уровня человек за рулем транспорта обязателен, и системы ИИ тут представлены отдельными технологиями, ставшими за последние годы уже привычными, благо все топовые модели машин ими оснащены (круиз-контроль, система удержания в полосе и т.п.). На четвертом уровне автомобиль должен самостоятельно решать многие задачи, человек вмешивается редко, а вот на пятом уровне он вообще перестает быть водителем и становится пассажиром самодвижущегося экипажа. Это и есть реальные беспилотники. Человек садится в машину, где нет ни руля, ни коробки передач, ни педалей, только кресла и столики — всю дорогу можно общаться, спать, есть, автомобиль едет сам по заданному маршруту. Согласитесь, выпустить на улицы городов такие экипажи невозможно не только без их 100-процентной технической проработки, но и без подготовки законодательства и сознания граждан.

А ведь, несмотря на затраченные усилия и средства, публика по-прежнему морально не готова к появлению беспилотников.

Не первый раз в истории: вспомнить хотя бы, как принимали первые автомобили — и камнями кидали, и кричали вслед… Надеюсь, что такого на этом этапе развития цивилизации удастся избежать, хотя кто знает? Мы, например, сейчас реализуем совместно с правительством Москвы проект беспилотного трамвая в столице: он ходит по 17-му маршруту, но на первых порах в режиме «высокоавтоматизированный» — с вагоновожатым для душевного спокойствия пассажиров и сторонних наблюдателей. Ввиду отсутствия законодательной базы он будет следить за тем, как работает электроника, и не вмешиваться без нужды. А в скором времени трамвай будет управляться уже только одним «мозгом» — своим, искусственным, если к тому времени будет принят соответствующий закон.

— Трамвай — не машина: бегает по рельсам, что значительно проще…

— Но для его ИИ также необходимо распознавать препятствия и объекты на своем пути, понимая, когда нужно остановиться, как и легковым авто. Тем более что трамвайные пути ничем не огорожены, более того, согласно ПДД по ним можно ездить и поворачивать машинам, так что частенько мы наблюдаем пробки на трамвайных рельсах… К тому же пешеходы переходят через них улицу, могут выбежать дети или собаки и т.д. Город есть город! Кроме того, трамвай — общественный транспорт, и требования по безопасности автопилота там чрезвычайно высоки. И это в технологическом плане совсем не просто. Недаром сегодня лишь несколько стран объявили о реализации проектов по созданию беспилотного трамвая, в том числе и Россия.

— А когда беспилотники появятся на российских дорогах? Или препятствие — качество покрытия?

— Внедрению беспилотников в России покрытие уж точно не препятствует. Для западных аналогов ИИ российское дорожное покрытие, как и погода, может, и проблема, но не для нас: мы тестируем свои системы в России, а потому они стабильно работают и на качественном европейском или американском асфальте, и в условиях ям, канав, выбоин, канализационных люков и бугров — словом, того, что называют отечественными дорогами. Приходится учитывать еще и плохие погодные условия — дождь, снег, град, туман. И частенько готовность отечественных систем к непростым условиям эксплуатации дает конкурентное преимущество.

— Интеллектуальный транспорт — это глобальный тренд?

— Кардинально меняется прежде всего вся автоиндустрия: на первый план выходит не внешний имидж автомобиля, хоть он и важен, а комфортабельность и безопасность салона и уровень интеллекта машины. «Мозги» растут в объемах и возможностях с каждым месяцем — мы наблюдаем самую настоящую эволюцию! Между тем ИИ на транспорте — это система из программного обеспечения, внешних датчиков (камеры, радара и т.д.). И по каждой составляющей у нас есть свои разработки и покупатели...

— Конкуренция большая?

— Сложно ответить, и вот почему: число фирм, занимающихся каждым из сегментов ИИ, различно. В первой компетенции — построении алгоритмов на базе нейронных сетей для распознавания объектов «дорожной сцены» (машины, пешеходы, дорожные знаки и т.д.) — толкаются локтями тысячи компаний, но качественным считается едва ли десяток. Задача — создать программу, которая позволила бы в любых условиях распознавать объекты дорожной сцены, гарантировать безопасность. Ведь ИИ должен детектировать пешеходов, велосипедистов и т.д., несмотря на то что их форма постоянно изменяется, отличить светофоры от рекламных огней, «видеть» дорожную разметку и знаки, а также и «no name»-объекты (собака, мячик, коробка и пр.). Чем выше процент распознавания объектов дорожной сцены, тем меньше на рынке компаний, способных демонстрировать стабильный результат. То есть при точности распознавания объектов в районе 90 процентов число компаний сокращается до тысячи-полутора, а дальше при увеличении точности на каждые полпроцента претенденты отсекаются сотнями. В итоге к отметке 98 процентов и выше подходят уже десятки компаний, и наша — в их числе (внутри России компаний, способных решать такую задачу при таких показателях точности, одна-две, но решения за рубеж экспортирует только СТ). Вторая компетенция — разработка 4D-радара (imaging radar). СТ здесь чуть ли не единственные...

— Что это за радар?

— Он позволяет с помощью одного пробега луча определять не только координаты, но и форму объекта, и его скорость.

Мы создали его полностью — от дизайна до наполнения и производства — самостоятельно. Третья компетенция — обработка данных, полученных с разных сенсоров.

Беспилотник оснащен сенсорами, которые передают ту или иную информацию на управляющий блок («мозг» машины). Например, камера передает данные в пикселях, а радар — отраженный радиосигнал. Многие разработчики обрабатывали их каждый по отдельности. Но помимо сложения полезной информации складывались и ошибки. СТ — единственная компания в мире, которая делает комбинирование данных с разных сенсоров на низком уровне.

— То есть?

— Мы берем «сырые» данные с сенсоров и отправляем их на нейронную сеть. То есть принцип действия нашего ИИ аналогичен тому, что происходит в мозгу человека. Когда автомобилист в условиях плохой видимости замечает на дороге некое размытое пятно, он, как правило, принимает его за объект (человек, дерево и т.д.) и реагирует определенным образом — притормаживает, моргает дальним светом. Мы решили идти тем же, антропоморфным путем и на выходе получаем более высокую точность распознавания объектов (на 1,5–2 процента), чем у других систем. А наличие всех трех компетенций в сфере ИИ и делают СТ уникальной компанией — в мире всего несколько таких фирм. Но, возвращаясь к вашему первому вопросу, пока ИИ не будет распознавать объекты с точностью до 99,9999 процента, на дорогах такие машины в массовом порядке не появятся. Мы и еще пара компаний достигли уровня в 99 процентов или даже 99,3 процента. Это значит, что осталось пройти совсем немного до того, чтобы достичь цели. Иными словами, беспилотники в автотранспорте — это не просто ближайшее будущее, а завтрашний день.

— И что составляет главную сложность?

— К хайтек-технологиям в сфере ИИ рынок потихоньку привык, уже нет «вау-эффекта», и для того, чтобы что-то продать, нужно попотеть, чтобы удивить. Всегда оказываться на полшага впереди остальных. Например, наша последняя новинка — artificial intuition — искусственная интуиция, которую мы также внедряем в нашу систему по распознаванию объектов. Это алгоритм, который позволяет прогнозировать поведение водителей вокруг нас. Вспомните, когда вы за рулем в потоке машин, кто-то из водителей может начать перестроение, и не включив поворотник, но вы предвидите его маневр из-за изменения угла движения его автомобиля и отреагируете вовремя. Эту же схему реакции мы заложили в наш ИИ. И такую машинную «интуицию» мы внедряем в этом году.

— Вы говорили о международном сотрудничестве, а как же санкции?

— Знаете, насколько автоконцернам нужны наши технологии? Как воздух. К тому же мы не конкурируем с автопроизводителями и их поставщиками. Вы легко можете ответить на свой вопрос, учитывая эти факторы. СТ успешно поставляет все компоненты ИИ в разные части света. Например, наши системы помощи водителю ADAS (Advanced Driver Assistance Systems) находят покупателя прежде всего на Востоке — в Японии, Южной Корее и Китае. К тому же мы дорабатываем имеющиеся системы, например детектирование полос или мобильных объектов, а то и помогаем в создании алгоритма для классификации других транспортных средств. При этом работаем с любыми видами транспорта — рельсовым, автомобильным, пассажирским, грузовым. А еще сельскохозяйственным: разработан агродроид (искусственный мозг) — система, которая легко устанавливается на любой вид сельхозтехники (комбайн, трактор, опрыскиватель) и может переставляться с одной единицы на другую.

— На любой комбайн?

— На сельхозмашины старше 15 лет такой софт установить будет крайне сложно, если вообще возможно. Ведь, как ни старайся, суперсовременный софт не установить на ламповый компьютер из 1960-х или не сделать кнопочный телефон смартфоном. Но все современные модели сельхозтехники оснастить ИИ можно. Приветствуется наличие электронной системы управления скоростью хода, электронного насоса-дозатора и т.д. Мы уже запустили пилотные проекты в Томской, Белгородской, Курганской и других областях.

Всего же наши агродроиды работают на 20 фермах в разных климатических зонах, позволяя нам собрать наиболее разнообразную и полную карту данных.

В этом году прошла финальная обкатка системы, и мы намерены начать активный маркетинг по всему миру: уже есть предзаказы из Латинской Америки (Бразилия, Аргентина) и из Азии (Китай).

— Наверное, такой вид ИИ создавать проще, чем автомобильный,— ни пешеходов, ни светофоров...

— У наземного транспорта высокая скорость движения, и это проблема — распознавать объекты надо максимально быстро. У сельхозтехники не такая высокая скорость (до 15 км в час), но препятствия тут тоже встречаются. К сожалению, это не всегда неодушевленные предметы — попадаются и звери, и люди. В год на полях погибают по нескольку сотен человек, вовремя не увидевших комбайн из-за высоких посадок. А вот ИИ способен «увидеть» людей в высокой траве и «осознать», что это люди.

— Как так получается, что по разработке ИИ Россия чуть ли не впереди планеты всей, но в отличие от Запада не видно реализации проектов беспилотников на автотранспорте?

— Соглашусь, что за рубежом эта тема куда более живая. В Америке ряд штатов дали разрешение на обкатку беспилотников уже 1,5–2 года назад. У нас все медленнее, возможно, потому что нет явного понимания, что это горящая тема. Но именно сейчас, с приходом профессионалов высокого уровня в структуры, координирующие и руководящие процессом развития ИИ в России, появился шанс совершить прорыв в этом перспективном направлении