Дрогнет ли рука на вентиле
Юрий Барсуков о необходимости оставлять пути отступления
По мере того как год движется к концу, близится и финал российско-украинской газовой саги. Правила этого жанра установлены уже давно и прошли проверку в боевых условиях газовых кризисов 2006, 2009, 2013 и 2014 годов. Стороны давят друг на друга и, посматривая на стрелки часов, ждут, кто первый пойдет на уступки. Вот и сейчас Киев и Москва заявляют весьма противоречивый набор требований.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Украина, утверждая, что хочет сохранить транзит газа по своей территории после 2020 года, одновременно позволяет «Нафтогазу» подать к «Газпрому» иск на $12 млрд и требует контракт на десять лет с объемом не менее 60 млрд кубометров. «Газпрому» же после запуска уже близких к завершению «Северного потока-2» и «Турецкого потока» понадобится максимум 40 млрд кубометров. Россия, которая также заявляет о желании продолжить транзит (более того, президент Владимир Путин давал такие обещания), теперь увязывает контракт с урегулированием судебных споров. В частности, «Газпром» требует от «Нафтогаза» отказаться от $2,6 млрд, уже выигранных по решению Стокгольмского арбитража. Непонятно, как в принципе «Нафтогаз» мог бы пойти навстречу и объяснить это решение гражданам Украины.
Самый интригующий вопрос: что произойдет, если к концу года украинский газотранспортный оператор будет сертифицирован по европейским правилам и готов заключить контракт с РФ, а вопрос с судебными спорами так и не разрешится? Если в подобной ситуации «Газпром» откажется продолжать транзит, то и компания, и Россия будут выглядеть нарушителями самых разных договоренностей — от коммерческих до геополитических.
Хотелось бы надеяться, что у властей РФ есть план, как не стать заложником собственных ультимативных требований. Опыт выхода из таких двусмысленных ситуаций в принципе уже есть: в 2015 году Владимир Путин заявил, что «Газпром» не будет строить газопроводы—продолжения второй нитки «Турецкого потока» в ЕС, пока Еврокомиссия не гарантирует, что не будет мешать этим проектам. Разумеется, Брюссель таких гарантий не дал, что не помешало строительству труб, причем даже с участием «Газпрома» в Сербии.