Константин Симонов — о предложении «Нафтогаза» принять газ в качестве оплаты

Украина готова получить $3 млрд «Газпрома» газом, хотя Киев не откажется и от денег, сообщили в «Нафтогазе». Всего Украина рассчитывает взыскать с российской компании $22 млрд. Из них $2,6 млрд — компенсация по решению Стокгольмского арбитража, которое «Газпром» продолжает оспаривать. Все эти претензии мешают заключить новый договор о транзите газа через Украину. Россия настаивает на «нулевом» варианте — отказе от взаимных требований. Что означает предложение «Нафтогаза»? Ведущий “Ъ FM” Марат Кашин обсудил ситуацию с директором Фонда национальной энергетической безопасности Константином Симоновым.

— Является ли предложение «Нафтогаза» компромиссом и стоит ли «Газпрому» согласиться на него?

— Российская сторона жестко настаивала на полном отказе от претензий. В данном случае фактически речь идет о том, что «Нафтогаз» готов взять не деньгами, а товаром. Тут сразу начинаются вопросы: а почем этот газ будет предоставляться? По тем ценам, которые предлагал «Газпром», или же они как-то по-другому будут теперь учитываться? Принципиальная позиция, которую Владимир Путин озвучивал неоднократно, заключалась в том, что Украина должна полностью отказаться от любых выплат в натуральной форме по решению Стокгольмского арбитража. Поэтому, конечно, это не совсем компромисс, но я в этом тоже вижу определенную позитивную сторону.

Почему? Потому что Украина все-таки постепенно отказывается от этой формулы Петра Порошенко, что главная заслуга новой украинской власти в том, что она больше ни одной молекулы газа из России получать или покупать не собирается. Теперь Украина все чаще говорит о том, что она готова этот газ брать в России. Сначала новый министр энергетики заявил об этом, правда, тут же начал оговариваться — только не у «Газпрома». Он прекрасно знает, что у нас законодательство запрещает трубопроводный экспорт любым компаниям, кроме «Газпрома». Теперь тоже такая интересная формула: мы готовы взять с вас штраф натурой. То есть постепенно сходит на нет упорство в вопросе покупки российского газа — это позитивный момент. Это означает, что все-таки стороны в каком-то переговорном процессе находятся, а не только роют окопы в ожидании новой газовой войны. Но говорить о том, что Украина придумала какую-то схему, которая сейчас в Москве всех устроит, и мы с радостью подпишем соглашение и спокойно пойдем готовиться к новому году, конечно, не приходится.

Мне лично казалось, что «Газпром» мог бы пойти здесь на какие-то уступки. Я просто акцентирую внимание на том, что это была как бы принципиальная позиция и президента России, и «Газпрома» — никаких штрафных санкций. Я лично считаю, что здесь не 3 млрд, но какие-то условные выплаты могли бы быть сделаны. Но тут есть масса деталей. Кстати, «Газпром» предлагал заключить договор на поставки на 25% дешевле европейских цен. Может быть, если Украина говорит о том, что готова взять газом, тогда можно считать не по российским, а по европейским ценам. Еще 25% будет примерно дисконта к этому штрафу.

В принципе, на какого-то рода уступки, если мы вообще хотим достигнуть компромисса, каждая из сторон, конечно, должна идти. Но размер этого компромисса должен быть разумным и приемлемым.

Достаточно ли того, что предложила Украина, мол, заплатите газом эти 3 млрд? Нет, не достаточно. Должна ли Россия делать какие-то шаги навстречу? Мне кажется, что да. Я, например, против того, чтобы мы сразу вступали в конфликтную фазу и переходили к сценарию «мы и без вас обойдемся». При этом очевидно совершенно, что, можно сказать, в чем-то наглые предложения украинской стороны, которые она все время формулировала — контракт на 10 лет, на 60 млрд или, как сейчас, оплата газом — в таком виде пока недостаточны.

— С другой стороны, сначала Россия предложила снизить цену, потом Украина ответила: хорошо, только газом отдайте. Может быть, это и будет формой компромисса? Если этого не случится, зайдут ли переговоры в тупик? И как будут подписывать транзитный контракт?

— Я думаю, что переговоры будут продолжаться вплоть до 25 декабря. До этого времени будет происходить обмен возможными компромиссными вариантами, но полноценно все это начнут обсуждать как раз в последнюю декаду декабря. Я не исключаю, что с нового года там определенные сложности уже возникнут. По моим оценкам, шансы на подписание нового транзитного соглашения составляют где-то 10-15%.

При этом ситуация 2020 года будет сильно отличаться от ситуации 2009-го — и работа «Северного потока-1», и «Турецкий поток» в две нитки подготовлен, подземные хранилища в Европе заполнены газом. То есть все в большей степени в нашу пользу. Но, конечно, есть и определенные риски, и поэтому «Газпром» все-таки продолжает эти переговоры.