Блицинтервью

Накануне московской премьеры фильма «Прекрасная эпоха» исполнительница главной роли Фанни Ардан ответила на вопросы Юлии Шагельман.

— Вы снимались у великих режиссеров Трюффо, Алена Рене, Дзеффирелли, Франсуа Озона. Николя Бедос — режиссер молодой, начинающий. Как ему удалось вас заполучить? Чем вас привлек этот проект?

— Николя Бедос — очень интересный человек. Он, конечно, молод, но очень умный, тонкий, наблюдательный, очень общительный, немного провокатор. Он такой настоящий парижанин-интеллектуал, в отличие от меня. Я с ним познакомилась, когда он снимался в фильме одного своего приятеля, Микаэля Коэна, который играет моего сына в «Прекрасной эпохе». И мы понравились друг другу, мы вместе выпивали, курили, болтали. И однажды он мне сказал: «Я тут написал сценарий, там есть роль прямо для вас. Не согласитесь ли вы почитать?» И я сказала: «Хорошо». Конечно, прочла сценарий и сказала: «Да». Мне понравился тот интересный путь, который проходит моя героиня: она начинает с жестокости, злобы, нетерпения, а потом приходит к открытию очень больших, важных вещей. Ну и, конечно, я была очень рада заполучить в экранные мужья Даниэля Отёя. А на съемках была на редкость радостная атмосфера, очень веселая, все прекрасно друг с другом ладили.

— Главная тема этого фильма — это не веселье, а ностальгия по прошлому, желание вернуться в прежние, более счастливые, может быть, более простые и понятные времена. Свойственно ли вам это чувство?

— Нет, я не хочу вернуться в прошлое. Да, конечно, в прошлом были прекрасные вещи, и я люблю и ценю их, но многие из них продолжаются до сих пор. В современном мире есть вещи, которые мне не нравятся, но мне нравится, что я живу одновременно с ними. Есть много того, что возбуждает во мне чувство негодования, ненависти, ярости. Я рада, что я современница этих явлений, потому что могу выплеснуть весь свой яд. Мне нравится, что есть с чем бороться.

— И все-таки если бы у вас появилась возможность совершить не настоящее путешествие во времени, а как в этом фильме, понарошку, то в какой эпохе вы бы хотели оказаться?

— Столько моментов, в которые хочется поиграть. Может быть, вернуться в тот момент, когда мужчина в первый раз пригласил меня на танец. Потому что, знаете, это была настоящая проблема для меня в юности. Из-за моего высокого роста, как только я вставала, любой мужчина, который до этого приглашал меня, тут же стушевывался. И вот наконец нашелся тот, у которого хватило мужества, несмотря на мой рост, остаться и со мной потанцевать. Можно вспомнить и про первую выкуренную сигарету, и про первый день каникул, и про первый поход в лес возле дома дедушки и бабушки — это все хранится в моей памяти. Я помню и могу даже рассказать историю своего первого любовного огорчения. Потому что я не хочу ее забывать.

— Расскажите же.

— О, я хотела умереть! Он был русский, знаменитый дирижер. Его звали Игорь Маркевич. И когда он увидел, что я худею, бледнею, он мне сказал замечательную фразу. «Не чахните, не гасните,— сказал он.— Вы просто еще не знаете, для кого вы станете светом».

— Еще одна важная и интересная тема в этом фильме — это роль новых технологий, гаджетов, которые все больше места занимают в нашей жизни. Они меняют то, как люди общаются друг с другом, заставляют их отдаляться, каждый сидит, уткнувшись в свой мобильник. Вы с этим согласны? Действительно есть такая проблема?

— Да, может быть, но не для меня. Я никогда не ощущала это как проблему. Возможно, я немного асоциальна — например, я не присутствую в соцсетях и в моей жизни гаджеты никогда не занимали большого места. Да, я знаю, что для многих это большая часть их реальности, но до сих пор мне везло. Я еще ни разу не ужинала с мужчиной, который смотрел бы не на меня, а в мобильный телефон. Поэтому, пока этого не случилось, все прекрасно.

— И в этом вы отличаетесь от своей героини, которая стремится быть в курсе всех современных технологий и не отставать от них.

— Да, это так. Когда вы говорите о гаджетах, вы же в основном говорите о мобильном телефоне, в котором есть все эти приложения, инстаграм например, которые позволяют послать информацию о себе, получить отклик от мира. Но мне плевать на то, что обо мне думают, плевать на это общественное мнение. Я — Фанни Ардан, и я живу в конкретном мире. Когда я играю в театре, когда передо мной зал, где сидят несколько сотен человек, которые источают собственную энергию, я чувствую счастье, потому что это конкретная и осязаемая вещь. А сколько там у кого фолловеров в инстаграме — это вообще неважно.

— Но в фильме в том числе есть такой момент, где вызывающая несовременность главного героя мешает ему понимать его сына. А ваша героиня, мать, говорит с сыном на одном языке. Для вас общение с вашими детьми, с новым поколением не затрудняется из-за того, что вы вот так отгораживаетесь от мира?

— Мы с моими детьми всегда были на одной волне, потому что я очень верю в слово, в дискуссию. Даже если я не во всем согласна с ними, а они — со мной, я всегда верю в то, что все можно обсуждать, говорить и пытаться переубедить. Мне кажется, что дети — большие конформисты. Они гораздо более конформны, чем родители, потому что находятся под огромным влиянием того, что говорится в их среде и в их возрасте. Поэтому абсолютный долг родителей — провоцировать, пытаться разубедить, быть большими бунтарями, чем дети. Нужно всеми силами стараться избежать для своего ребенка такой судьбы, чтобы он был только человеком своего времени. Нужно добиться, чтобы он был как можно более широкой, разноплановой, эклектичной личностью. Это постоянная борьба, но, кажется, пока мне это удается.