Кто и зачем остановил Владимира Путина у турникета

27 ноября президент России Владимир Путин в Петербурге прощался с Людмилой Вербицкой, открыл трассу М11 Москва—Санкт-Петербург и провел совещание по этому поводу прямо на трассе, заехал в родную Школу дзюдо, которой исполнилось 50 лет, и заложил патрульный корабль ледового класса «Николай Зубов». Между тем специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников главным событием дня считает встречу Владимира Путина с анонимным философом на улице Петербурга.

Утром президент был на прощании с президентом Санкт-Петербургского университета Людмилой Вербицкой. Это был совсем не чужой для него человек. Он даже рассказывал, что когда не знает, как правильно написать незнакомое слово (такие ему, видимо, до сих пор встречаются) и где надо поставить запятую, то звонит ей и спрашивает.

То есть от Людмилы Вербицкой, строго говоря, многое зависело. Ведь, как известно, запятые кое-что меняют во фразах типа «казнить нельзя помиловать».

Президент недолго посидел с сестрой Людмилы Вербицкой (Натальей Бубновой.— “Ъ”) и ее детьми и поехал, а точнее, полетел на вертолете на открытие трассы М11. Но родные Людмилы Вербицкой должны были оценить этот жест.

Трасса М11 была готова к использованию, прежде всего в пиар-целях. Открывали один ее участок, восьмой, тридцатичетырехкилометровый, впадающий непосредственно в Санкт-Петербург (остальными страна так или иначе пользуется уже не первый год, не считая еще одного, седьмого, который был открыт 3 сентября этого года).

Чиновники перед приходом президента негромко, но заинтересованно обсуждали только что вышедшую в “Ъ” статью про их поездку по трассе, состоявшуюся накануне. Смущал, строго говоря, один момент: стоило ли писать, что они умеют играть в домино и даже делают это в том числе на переходах между съездами с трассы и посещением новых АЗС на ней.

Кому-то казалось, что угодно, только не это, а кто-то допускал вероятность, что, потрудившись за рулем Lada или «КамАЗа», на полчаса можно позволить себе отвлечься даже от такой восхитительной дороги, как М11. Сразу скажу, что ничья точка зрения так толком и не возобладала.

Странно, правда, что никто не обсуждал, почему на этой трассе после Твери и почти до самого Питера нет толком ни телефонной связи, ни интернета. Ведь это первое, о чем спросят их люди, привыкшие, например, пользоваться навигаторами, а не только дорожными указателями.

На центральном пульте управления трассой президента встречали глава госкомпании «Автодор» Вячеслав Петушенко, министр транспорта Евгений Дитрих и спецпредставитель президента Сергей Иванов. Вячеслав Петушенко рассказывал про достоинства транспондера (они реальные, а не мнимые), позволяющие экономить до 40% стоимости проезда. Транспондеры в огромном изобилии были выставлены тут же.

— Да,— подтверждал Евгений Дитрих,— 92% дальнобойщиков пользуются транспондерами, да и вообще полюбили эту трассу! Все равно, говорят, платим «Платону» на федералке, так уж лучше как люди поездим!

Владимир Путин обратил внимание на стоявшего рядом француза, вице-президента компании Vinci (одного из концессионеров проекта) Ива-Тибо де Сильги, который был в числе тех, с кем президент России на одной из встреч вместе с Жаком Шираком обсуждал именно эту тему (да, с Жаком Шираком они врезались даже в такие российские глубины, а точнее глубинки).

— Планировали, задумали — и сделали! — удовлетворенно сообщил президент концессионеру, который, честно говоря, просто расцвел при этих словах.

И глядя на этого человека, я понимал, что для него 13 лет тоже не срок: он прожил длинную, явно полную житейских бурь и потрясений жизнь. Последние 13 лет в них он, как сейчас и Владимир Путин, мог просто даже не заметить.

Министр транспорта Евгений Дитрих показал президенту неплохую презентацию дороги, способной уйти из Москвы и Петербурга куда-то на Дальний Восток. Владимир Путин внимательно изучал точки на карте:

— Что, и до Томска можете довести? — казалось, недоверчиво переспрашивал он.

— Да, и до Томска,— невозмутимо отвечал Евгений Дитрих.— К 2035 году.

Владимир Путин, слыша новые цифры, мне казалось, скучнел. Вряд ли они и в самом деле могли его заинтересовать.

Между тем глава ВТБ Андрей Костин, тоже стоявший рядом, сообщил Владимиру Путину, что его банк готов финансировать строительство и этой трассы.

До этого Евгений Дитрих благодарил Андрея Костина за соучастие в М11. А что, действительно, потерявши голову, по волосам не плачут… Будет и дальше финансировать.

Но через несколько минут я спросил Андрея Костина, неужели и правда он готов идти до Томска.

— До Томска? — неуверенно переспросил он.— Нет, я пока только до Арзамаса готов!

На самом деле меморандум об этом и вправду уже подписан с ГК «Автодор».

Здесь же случилось еще одно событие, впрочем предполагавшееся. Рабочие, строившие трассу, спросили Владимира Путина, как назовется трасса, и он сказал, что ведь было же народное голосование, по которому лидировали «Нева», «Столичная» и «Валдай» и выиграла «Нева». Так что он как обычно подчинился народному волеизъявлению и сообщил об этом.

На самом деле в последний момент в тройку лидеров ворвались еще и «Две столицы», но на это и правда не следовало обращать внимания: разве может так неуклюже и многословно именоваться действительно блестящая трасса? Нет, хорошую дорогу так не назовут.

После недолгого общения с избранными (для общения) рабочими и после церемонии фотографирования с ними Владимир Путин разрешил Вячеславу Петушенко открыть трассу. По ней с гудками поехали машины, несколько часов ожидавшие старта, а Владимир Путин спросил Евгения Дитриха, сколько часов накануне добирались чиновники своим автопробегом по М11 до Петербурга.

Министр помедлил с ответом.

— За шесть часов дошли,— не удержался я (см. “Ъ” от 27 ноября).

Я имел в виду, конечно, чистое время.

— А я раньше доезжал за десять часов,— кивнул Владимир Путин, и безо всякого, кажется, сожаления.

Похоже, это было не худшее время в его жизни.

На совещании по поводу открытой трассы Владимира Путина ждали все губернаторы, которые накануне встречали и провожали автопробег: Андрей Воробьев, Игорь Руденя, Андрей Никитин, Александр Дрозденко, Александр Беглов. Да, и к ним присоединился теперь отсутствовавший тогда Сергей Собянин.

— Хотел бы,— обратился к ним Владимир Путин,— вот что сказать: ваша работа на этом не закончилась, а, может быть, наоборот, она только начинается. Почему? Трасса должна быть обустроена. А это в значительной степени… да не в значительной степени, а целиком и полностью… ваша задача. Дорожники свое дело сделали, трасса построена. А обустройство трассы как раз должно быть реализовано при вашем прямом участии. Это и пункты отдыха, заправки, питание, связь, интернет и так далее. Все должно работать по-современному, так, как выглядит сама трасса.

Стало хотя бы ясно, кому заниматься интернетом и мобильной связью.

— Мы с вами хорошо понимаем, что в истории дорожного строительства России ничего подобного пока не было,— заявил Владимир Путин.— Но как сейчас рабочие сказали, теперь есть.

Было все-таки немного странно это слышать. В конце концов, Владимир Путин сам прошел на Lada Kalina, например, трассу Хабаровск—Чита, гораздо более длинную. То есть она, может, не такая уж сногсшибательная, как эта (хотя и на этой на швах на мостах подскакиваешь обязательно), но это тоже история дорожного строительства, которой не стоит пренебрегать.

Евгений Дитрих рассказал, как все складывалось:

— В 2005 году, когда все это начиналось, только-только зарождался закон о концессионных соглашениях, и участок дороги Москва—Санкт-Петербург, введенный в эксплуатацию первым, был сделан по этому образу и подобию на базе концессионного соглашения. Он первым был введен в эксплуатацию в 2014 году и сегодня хорошо, эффективно работает. Помню, сколько было разных споров по поводу того, захотят ли люди пользоваться платной дорогой, будут ли они готовы платить. И та практика, которую сегодня мы получили,— это самый востребованный участок...

Евгению Дитриху доставляло, кажется, удовольствие рассказывать про эти первые, можно сказать, робкие шаги.

— Сегодня хотел бы сказать о том, что трасса спроектирована и построена, в отличие от тех, которые мы реконструировали для всяких платных эксплуатаций, именно как платная дорога. По ней можно проехать целиком на въезде и на выезде, только два поста взимания платы. Это действительно не затрудняет движения по ходу.

Следует признать, что это и в самом деле хорошая новость, например, для тех, кто привык пользоваться платной Минской трассой, на которой такие посты замучаешься считать, а не то что платить.

— Что касается въезда в Москву и выезда из Москвы, в Петербург, из Петербурга, здесь у нас не будет узких мест, пробок здесь не будет? — интересовался господин Путин.

— Не будет, Владимир Владимирович,— заверял Евгений Дитрих,— пробок не будет! Сегодняшний въезд в Москву уже, по сути, продлен, и люди удобно въезжают в город! Нет необходимости разъезжаться на Московскую кольцевую, можно проехать прямо практически до центра города, выехать на Дмитровское шоссе и доехать до Садового кольца. Там дорога сегодня построена, эстакадный тип, высокая скорость движения. Здесь, в Санкт-Петербурге, мы, собственно, примыкаем к кольцевой Санкт-Петербурга, имеем возможность переехать по ней…

То есть в Питере все не так благополучно. И я накануне имел, кстати, возможность в этом убедиться. Свернув с неоткрытой еще и поэтому пустущей (то есть не просто «пустующей», а прямо-таки «пустущей») М11 на кольцевую дорогу, мы надолго застряли в мертвой пробке до ближайшего съезда.

Сергей Собянин поддержал общее состояние внутреннего ликования по поводу открытия дороги, в котором находились, казалось, все присутствующие:

— Конечно, событие грандиозное — связать две крупнейшие агломерации страны общей численностью 26 млн человек и плюс целый ряд регионов, через которые трасса проходит! Действительно, проект уникальный, Владимир Владимирович. Если вы помните, вы активно занимались этим проектом, еще будучи в правительстве…

А вот это было уже лишнее.

— Для Москвы это тоже очень важно,— продолжал Сергей Собянин.— Очень важно, как входит эта трасса в Москву… Мы построили на входе в Москву, на МКАД, уникальную Бусиновскую развязку — одну из крупнейших в Европе… Самая крупная в России, пятиуровневая развязка. Мы проектировали, и коллеги ее строили. И дальше мы в основном по эстакадам зашли в город, тоже сложнейшие инженерные сооружения, дошли до МКАД, и сегодня к входу М11 примыкают еще два крупнейших инфраструктурных проекта: Северо-Западная и Северо-Восточная хорды, эта вершина треугольника упирается, по сути дела, во вход М11. Северо-Западная хорда практически полностью построена (тут имеет значение слово «практически».— А. К.) и Северо-Восточная построена на две трети, есть еще над чем работать, но, в общем, проект понятен, он будет реализован.

После этого Сергей Собянин предложил провести отдельное совещание насчет Центральной кольцевой автодороги (ЦКАД), окончание строительства которой переносится, по его словам, на 2021–2022 годы, а для Москвы это тяжело.

Сергей Собянин, видимо, уверен, что одно такое совещание позволит завершить строительство уже завтра. И, кстати, скорее всего недалек от истины.

— Спасибо,— поблагодарил Владимир Путин, и странное дело, никак больше не среагировал на идею господина Собянина. Обычно он не таков.

Следующим докладчиком был губернатор Московской области Андрей Воробьев, поделившийся своей главной озабоченностью:

— Огромное преимущество, то, о чем министр сказал,— это смерти на дорогах, на Ленинградке, которые были…

Губернатор имел в виду федеральную трассу М10.

— Сейчас, слава богу, грузовики все больше и больше будут уходить на платную дорогу,— с облегчением произнес Андрей Воробьев,— плюс мероприятия, которые мы предусмотрели… Так что по ноябрю месяцу здесь будет снижение смертности на дороге по Ленинградке… Была названа цифра 15–16%…

Таким образом, смертность к общему удовольствию переместится, видимо, на М11 вместе с грузовиками, безусловно выбирающими ее.

Губернатор Тверской области Игорь Руденя заговорил о северном обходе вокруг Твери, в котором нуждается М11, вынужденная сейчас на одном из участков вливаться в М10, и в этом видится грядущая беспросветность (по крайней мере, на этом участке):

— Его (северного обхода.— А. К.) протяженность около 60 км, и в настоящее время уже идет активная работа, Владимир Владимирович, по проектированию этого третьего этапа,— сообщил Игорь Руденя.

Он, правда, не сообщил, что пока это инициатива властей Тверской области и «Автодора», больше других заинтересованных в строительстве, а само решение о строительстве пока не принято.

Все, кстати, надеялись, что оно будет принято на этом совещании. Одного слова Владимира Путина для этого точно бы хватило. Минусов ведь, в конце концов, нет. А о плюсах еще долго рассказывал господин Руденя.

Потом еще он сказал про возможность сделать технический съезд с трассы в районе Селигера рабочим, и долго обсуждали это. Я полагал, что Владимир Путин опять, видимо в традициях этого утра, никак не прокомментирует идею строительства северного обхода, но тут господин Путин и правда произнес одно слово:

— Хорошо.

Имело ли это слово отношение именно к северному обходу или к тому, что Игорь Руденя пообещал в кратчайшее время выделить землю под северный обход, теперь есть уникальная возможность решить министру и губернатору.

Губернатор Новгородской области Андрей Никитин тоже выступил с инициативой, которая нуждалась в одобрении президента, желательно немедленной:

— Мы на Госсовете обсуждали необходимость программы по ремонту региональных и местных мостов. Тогда вы поддержали эту идею. Странно строить дороги, которые упираются в мосты, которые по 30 лет не получали ремонта. Коллеги такую программу сделали, финансирование там начинается только с 2022 года на сегодняшний день. Если возможно, если какие-то ресурсы будут, я просил бы поддержать, чтобы нам более синхронно это начинать делать — и дороги ремонтировать, и региональные, местные мосты, которых тоже огромное количество.

То есть сдвинуть начало финансирования на более ранний срок. И тут Андрей Никитин лоббировал интересы большого количества регионов.

— Благодарю вас! — воскликнул Владимир Путин и этим ограничился.

Пока в наиболее выигрышном положении находился без сомнения Андрей Воробьев, который смог, то есть отыскал в себе силы, ничего не попросить у президента.

Губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко признался:

— Не могу не сказать, вот все сидящие здесь мои коллеги, мы в рамках Петербургского экономического форума подписали единое соглашение, единый туристический проект, мы его назвали «Государева дорога».

Государь на этих словах медленно поднял глаза на губернатора. Похоже, он первый раз слышал про эту свою дорогу. И он заинтересовался.

— Это проект,— добавил Александр Дрозденко,— по совместному развитию туристического потенциала! И, конечно, связан этот проект именно с тем, что появляется новая дорога и транзит туристов становится более качественным, более эффективным. И от этого мы, конечно, все выиграем!

И губернатор предложил рассмотреть возможность «в ближайшем будущем проект строительства полукольца, которое бы объединило основные вылетные трассы. Это и "Сортавала", и "Скандинавия", и "Кола", московское направление, трасса "Нарва", киевское направление, чтобы их все увязать между собой! Потому что ориентироваться сегодня только на существующую кольцевую дорогу, которая приближена к Петербургу (фактически часть уже проходит внутри Петербурга), не совсем правильно».

— Спасибо большое,— вновь промолчал Владимир Путин.

Губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов попросил президента одобрить идею еще одной развязки на М11:

— Это дополнительный съезд в направлении аэропорта Пулково. Новая развязка с М11 позволит облегчить доступ в Пулково жителей соседних областей, а также снизить транзитный поток по Пулковскому шоссе. Но реализация этого проекта, безусловно, требует и федерального центра… Без федерального центра нам справиться с этой задачей будет сложно… Просил бы поддержать нас, Владимир Владимирович.

— Хорошо. Спасибо большое,— поблагодарил Владимир Путин.

Он поблагодарил всех за работу и распустил совещание.

И это выглядело как никогда.

Через четверть часа президент был уже опять на открытии, на этот раз памятника Даниилу Гранину (а в середине дня заехал еще в родной клуб дзюдо «Турбостроитель», потом на «Адмиралтейских верфях» заложил новый катер ледового класса «Николай Зубов» и насладился видом новой подводной лодки «Петропавловск-Камчатский», а в Константиновском дворце поздним вечером принял президента UEFA Александра Чеферина и основателя и президента Всемирного экономического форума Клауса Мартина Шваба, и это, в общем, далеко не полный список мероприятий этого дня).

Памятник был создан по проекту скульптора Евгения Буркова и архитектора Нестора Энгельке. Памятник получился, по-моему, достойный. Бронзовый, но не бронзовеющий Даниил Гранин сидит, словно разговаривая с людьми, которые подходят к нему, и уж точно не возвышаясь над ними. То есть все как при жизни.

Слово присутствующим давал отчего-то Сергей Степашин (надеюсь, тут есть какое-то объяснение).

— Даниил Александрович,— сказал президент,— был убежден, что справедливость и правда в конечном счете всегда побеждают, понимал глубокий смысл человеческой жизни, называл ее чудом и призывал беречь как высшее благо… Он никогда не изменял самому себе, щедро делился своим удивительным внутренним светом.

— Жизнь,— продолжила дочь Даниила Гранина Марина Чернышева-Гранина,— бывает снежной и дождливой (как раз пошел снег с дождем.— А. К.), но надо уметь радоваться! И я рада, что памятник стоит в новом районе Петербурга! Папа любил осваивать новые места…

Владимир Путин не сразу, хоть и по всем признакам очень торопился, уехал из нового района. По пути к машине он вдруг резко свернул к людям, которые стояли метрах в ста за турникетами. Кто-то успел попросить его побороть лежачего полицейского у въезда в многоквартирный дом (будут брошены, видимо, все силы государственной машины).

Одна бабушка истошно, просто голося, рассказала, что ее дочка взяла ипотеку за 4 млн руб.

— Бьется как рыба об лед! — бабушка была вся в слезах.

— Что сделать-то? — спрашивал господин Путин.

Бабушка не мигая смотрела на него со странным трепетом, переходящим, по-моему, просто в ужас, и молчала.

— Что сделать? — повторил президент.— Помочь?

— Да! — вдруг выдохнула она с великой благодарностью за то, что он ее верно понял.— Конечно!!!

Дочка-то между тем должна была, видимо, предполагать, что ей придется биться как рыба об лед. Ну да не об этом теперь речь. Ей в отличие от миллионов других дочек поможет перестать биться российский президент. (Как, интересно? В такой ситуации может приветствоваться только личный вклад.)

Но главной стала, на мой взгляд, другая встреча. Президента остановил из-за турникета немолодой человек:

— Владимир Владимирович, Даниил Гранин говорил о сакральном, о душе, о чувстве справедливости, которое приведет к победе!..

Президент прислушался, видимо, потому, что сам только сейчас говорил о том же самом в связи с Даниилом Граниным.

— А вы сказали, что либерализм исчерпал себя!..— воскликнул его собеседник (теперь уж так его и можно было назвать.— А. К.).— Да, разумеется… Кстати, вы до сих пор так считаете?..

Президент попробовал возразить: он не совсем то имел в виду…

— Но ход истории не попирает ли справедливость?! — уже не слышал его собеседник, и голос его все громче возвышался над толпой.— Я слежу за вашей деятельностью! Я все вижу! Вы встречались с 30 лидерами не так давно, и что?!

— Баланса надо пытаться достичь,— зачем-то сказал президент этому человеку.

— Да разве в этом дело?! — воскликнул тот.— Я вам тетрадку свою оставлю! Ее читать надо! Здесь все мысли! Здесь обо всем!

Владимир Путин немного отодвинулся все-таки от него.

— Но главное,— вскричал человек,— это вопрос об Украине! Феликс Разумовский с телеканала «Культура» не зря все сказал-то! Помните, что Нестор писал в «Повести временных лет»?!

Владимир Путин собрался идти.

— Что украинская земля — это наша земля,— неожиданно твердо закончил собеседник.

— Да что же вы все об Украине? — вздохнул Владимир Путин.— О себе бы подумали…

И тут они оба промолчали.

А расстались, по-моему, разочарованные друг другом.

Андрей Колесников, Санкт-Петербург