Экономические механизмы борьбы за сохранение климата вязнут в деталях

На климатических переговорах в Мадриде Евросоюз вчера представил программу «Новый зеленый курс», он предполагает ужесточение экологического регулирования в ЕС и меры поддержки ускоренного достижения «углеродной нейтральности». Впрочем, в остальном переговоры о новых экономических механизмах Парижского соглашения проходят крайне сложно, не исключено, что в этом году решение так и не будет принято. На этом фоне самыми амбициозными игроками остаются компании, города и регионы, заявляющие о приверженности целям Парижского соглашения — во многом из-за ожидания финансовых выгод от введения цены на углерод, хотя оценки влияния таких мер на мировую экономику существенно разнятся.

Вторая неделя климатических переговоров ООН в Мадриде проходит в довольно неспокойной обстановке. Во вторник на переговорах открылся сегмент высокого уровня, предполагающий выступления глав государств, министров и прочих высоких чиновников, но, несмотря на ожидания и призывы генсекретарей ООН Антониу Гутерриша и Рамочной конвенции ООН по изменению климата Патрисии Эспиносы повысить цели стран по снижению выбросов парниковых газов, пока ни один из крупных эмитентов этого не сделал. Переговоры по новым экономическим механизмам Парижского соглашения также зашли в тупик, в том числе потому, что Бразилия, Китай и Австралия настаивают на учете в них неиспользованных квот периода Киотского протокола. Неясен и вопрос финансирования механизма «Потери и ущерб», он предполагает компенсацию негативных последствий климатических изменений, к которым невозможно адаптироваться или застраховать (как исчезновение островов).

В результате наиболее амбициозными на конференции ООН выглядят субрегиональные и бизнес-инициативы. В частности, уже 177 компаний подтвердили намерение придерживаться целей сдерживания глобальной температуры на планете в пределах 1,5 градуса Цельсия и выйти на нулевые выбросы к 2050 году (среди новых участников — Carlsberg, Chanel, Iberia и Tesco). Более 600 институциональных инвесторов, под управлением которых находится почти $40 трлн активов, призвали государства к более амбициозным климатическим действиям, включая введение цены на углерод, повышение климатических обязательств, прекращение субсидирования ископаемого топлива и постепенный выход из угольной энергетики.

Одна из причин подобной бизнес-активности — ожидание введения новых требований и регуляторных мер в области выбросов парниковых газов, которые выравняют правила игры для всех участников рынка и обеспечат ощутимые преимущества более зеленым бизнесам. Во многом следуя этой повестке, председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен объявила о запуске новой программы климатических действий ЕС — «Нового зеленого курса», предполагающего дальнейшую экологизацию и декарбонизацию экономики ЕС и переход к углеродной нейтральности к 2050 году. Это, вероятно, приведет и к повышению климатических целей блока до 50–55-процентного сокращения выбросов к 2030 году от уровня 1990 года (сейчас обещаны 40%), но объявлено об этом будет позднее.

Впрочем, оценки влияния подобных инициатив на мировую экономику существенно разнятся. Так, представленное на конференции исследование ОЭСР последствий введения цены на углерод для электроэнергетики и промышленности стран организации и G20 не обещает негативных последствий такой меры (если компании не получат слишком много свободных разрешений на выбросы или налоговых льгот на углеродные налоги, это может отрицательно повлиять на другие сектора экономики). Свежее же исследование страховой компании Euler Hermes оценивает дополнительные расходы компаний из-за ужесточения мер по борьбе с изменением климата (включая введение цены на углерод и пограничных углеродных налогов) для мировой экономики в $2,5 трлн, при этом сильнее всего окажутся затронутыми энергетика, производство стали, а также воздушный и морской транспорт ($55 млрд).

Ангелина Давыдова, Мадрид