Зарубежные СМИ об ирано-американском конфликте

В ночь на среду, 8 января, Иран нанес ракетный удар по двум военным объектам США в Ираке. Тегеран назвал эту атаку ответом на убийство командующего иранскими силами специального назначения «Аль-Кудс» Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Касема Сулеймани. Что написали мировые СМИ об ирано-американском конфликте — в подборке ‘’Ъ’’.

The New York Times (Нью-Йорк, США)

Если даже Пентагон не знает точно, что он делает или не делает в Ираке, сложно винить остальной мир в недоумении по поводу стратегии президента Трампа на Ближнем Востоке.

Правление господина Трампа является по большей части ситуационным — он передвигается от одного столкновения к другому подобно машинке на электрическом автодроме в парке аттракционов, и многие из этих столкновений и кризисов он создает сам. Паузы, чтобы стать на какой-то определенный курс, делаются редко. Но решительный настрой и энергичность остаются всегда, чтобы использовать их для столкновения с другими машинками. И уже не важно, насколько его советники пытаются наладить какой-то процесс, ведь он (Дональд Трамп.— “Ъ”) предпочитает действовать интуитивно, оставляя своим советникам лишь возможность приспосабливаться к этому.

Господин Трамп давно говорит, что ему нравится быть непредсказуемым.

Он воспринимает это как признак силы, подразумевая, что так он может застать врага врасплох — как он сделал, возможно, cо второй по значимости фигурой в Иране, пролившей американскую кровь. Но такая манера поведения заставляет теряться в догадках не только противников, но и союзников, а это затрудняет усилия по поиску поддержки решениям господина Трампа.

---

The Hill (Вашингтон, США)

Отодвинет ли иранский кризис на второй план процедуру импичмента? Всего неделю назад главной темой в американской политике был импичмент Дональда Трампа и его рассмотрение в Сенате. Но похоже, что тему импичмента уже обошли новости об убийстве иранского генерала Касема Сулеймани и последовавшем после этого кризисе. Тема импичмента отошла на второй план не только в СМИ, но и в социальных сетях, где из-за роста общественной обеспокоенности вышли в тренды упоминания о третьей мировой войне. Наиболее страстные критики Трампа уже обвинили его в том, что он затеял всю эту ситуацию с Ираном, держа в голове подобное развитие событий.

Появились и сравнения: например, когда президент Клинтон в 1998 году дал зеленый свет бомбежкам в Афганистане и Иране — в самый разгар скандала с Моникой Левински, а также отсылки к фильму 1997 года «Хвост виляет собакой», когда вымышленный президент устраивает войну, чтобы отвлечь внимание от сексуального скандала.

Первые результаты того, как общественность восприняла атаку против Сулеймани, появились уже в понедельник. По данным опроса HuffPost-YouGov, 43% опрошенных одобрили американскую атаку, 38% не одобрили. 19% заявили, что не определились. Эти первые результаты могут говорить о том, что действия Трампа в Иране будут восприняты, как и все остальные его действия, поляризуя общественное мнение сквозь призму одобрения или неодобрения действий президента в целом.

---

Les Echos (Париж, Франция)

Парадокс, но больше всех от этого акта агрессии выиграли самые ярые противники США, начиная с Ирана… Несмотря на очень тяжелую экономическую и социальную обстановку, спровоцированную западными санкциями, иранский народ сплотился вокруг своего лидера, продемонстрировав свою позицию во время масштабных похорон Сулеймани… Но хаос, спровоцированный Дональдом Трампом, неожиданно принес пользу, как сиюминутную, так и стратегическую, еще одной мощной военной державе в регионе — Турции Реджепа Эрдогана. В воскресенье вечером, пока весь мир пристально следил за Тегераном, Турция менее чем через три месяца после военного вторжения в Сирию приняла решение вторгнуться еще в одну страну — в Ливию. А у Сирии и Ливии есть одна смущающая общая черта: обе страны в течение четырех веков были колониями Османской империи.

---

The Telegraph (Лондон, Великобритания)

Сейчас так может не казаться, но решение Дональда Трампа убить Касема Сулеймани может служить предвестником конца амбиций Тегерана стать доминирующей силой на Ближнем Востоке. Запоздалая кончина Сулеймани предсказуемо спровоцировала череду угроз возмездия со стороны ключевых фигур режима… Однако возникают сомнения, насколько эффективными могут быть призывы к возмездию от страны, которая не в состоянии организовать должным образом даже похороны своего командующего «Аль-Кудс».

Решительный шаг Трампа в отношении Сулеймани пришелся на время, когда пространство для маневра у Ирана крайне ограничено, особенно учитывая тяжелейшее положение иранской экономики из-за санкций США.

А чтобы быть уверенными в том, что Иран больше не сможет заниматься террористической деятельностью на Ближнем Востоке и за его пределами, крайне важно, чтобы ключевые союзники США вроде Британии поддержали этот бескомпромиссный подход Вашингтона… Главный урок, который следует извлечь из смерти Сулеймани,— это то, что единственный способ общения с Тегераном — отвечать ударом на удар.

---

The Guardian (Лондон, Великобритания)

Эти ракетные удары дадут «ястребам» в администрации Дональда Трампа возможность взвинтить конфликт с Ираном, но они же, вероятно, могут обеспечить и выход из этого кризиса. Ракетные удары Ирана были полны символизма. Ракеты запустили в 1:30 по иракскому времени. Беспилотник, нанесший в пятницу удар, в результате которого погиб Сулеймани, выполнил свою задачу примерно в такое же время. Во время ракетного удара высокопоставленные иранские советники и полуофициальные СМИ публиковали в Twitter изображения национального флага, как сделал и Дональд Трамп после появления первых сообщений о смерти Сулеймани. КСИР назвал свою операцию «Мученик Сулеймани». А кадры запуска ракет были разосланы иранским СМИ.

Однако сразу же после ракетных ударов оказалось, что они, по-видимому, рассчитаны таким образом, чтобы не было жертв среди американцев: удары нанесены по тем базам, которые уже были приведены в полную боевую готовность. Министр иностранных дел Ирана заявил, что удары нанесены успешно и являются мерой самообороны в рамках международного права, а не первыми выстрелами в войне. Трамп в своих первых комментариях после этих ударов также попытался преуменьшить их значение…

И если оценка ущерба, сделанная Трампом, будет поддержана официально, эти удары могут стать возможностью сворачивания конфликта для обеих сторон без потери лица.

Иран сможет сказать, что он жестко отомстил за смерть Сулеймани, и перейти к кампании непрямых военных действий, в которой он чувствует себя привычнее перед лицом гораздо более сильного противника, и к дипломатическому давлению для вывода американских военных из Ирака. США также смогут немного сдать назад, назвав эту месть не имеющей существенных последствий. И это лучший вариант развития событий, впрочем, он опирается на два рискованных исходных условия: более десятка ракет поразили базы с американскими военными без значительного ущерба и жертв; Белый дом будет удерживаться от любого желания ответить на эти удары.

---

The Independent (Лондон, Великобритания)

Иран все равно намеревался отомстить — рано или поздно, в один день или в другой. Он ни за что бы не свел на нет санкционированное убийство Касема Сулеймани. Но своими ракетными ударами по американским базам в Ираке Иран теперь пытается дать понять, что это расплата за одно конкретное действие, а не эскалация конфликта до полномасштабной войны…

Хотя страна и хочет, похоже, нанести ответный удар по самой сильной армии мира, стремления к полномасштабной войне в Иране нет.

Там еще хорошо помнят восьмилетнюю войну с Ираком в 1980-х годах. Разрушительную войну, в которой погибли сотни тысяч иранцев, были разрушены многие города на границе с Ираком, а по курдским селениям армия Саддама Хуссейна наносила удары химическим оружием. Большие портреты тысяч молодых «мучеников» той войны до сих пор висят на городских стенах, и в каждом районе есть улица, носящая имя одного из них.

Возможно, иранцы пытаются осуществить резонансный, но при этом с малыми жертвами удар, который на данный момент может сойти за достаточное отмщение, а долгосрочная цель — добиться вывода американских сил из Ирака. Пока что похоже на то, что иранцы выбрали именно такую стратегию.

---

Handelsblatt (Дюссельдорф, Германия)

И вот то, чего все ожидали и боялись, произошло: прямой удар Ирана по американским базам в Ираке. Его осуществили не какие-то военизированные формирования, подконтрольные Тегерану, а регулярная иранская армия, причем после предварительного объявления иранского правительства. Это нечто новое, и у президента США Дональда Трампа не останется выбора: ему придется расценивать эту операцию как она есть — это объявление войны.

Реальная война между США и Ираном теперь обретает зримые черты. За три года своего президентства Трамп продемонстрировал многие свои черты, и благоразумия среди них нет.

Объявлено, что его ответ будет жестким. С осуществлением санкционированного уничтожения иранского генерал-майора Касема Сулеймани в Багдаде Трамп уже проскочил несколько уровней эскалации конфликта. Решение о войне и мире теперь находится в руках человека, который не прислушивается к своим советникам и мало задумывается о рациональном осмыслении последствий своих действий. Трамп следует своим инстинктам и принимает решения, чреватые серьезными последствиями, в зависимости от настроения в конкретный день. В условиях столь сложной и взрывоопасной ситуации подобные действия можно назвать как угодно, только не укреплением доверия.

Трамп действительно хотел вывести свою страну из этих «странных, бесконечных войн» в этой части мира, где, по его мнению, у Америки не было никакого другого дела, кроме как заключать ту или иную сделку по поставкам оружия. Но теперь Трамп оказался в самом центре конфликта, отчасти созданного им самим… Если убийством генерала Сулеймани президент Трамп стремился ограничить влияние Ирана в регионе, то его тактика с треском провалилась… Операция «Мученик Сулеймани» исключает любые другие варианты истолкования. Иранская политика Трампа началась с разрыва ядерного договора с последовавшей за этим полной изоляцией Ирана от мировой экономики. А закончиться она может реальной войной, которой никто не может хотеть.