Как может измениться политика Москвы в отношении Киева и Донбасса после ухода Владислава Суркова

Куратор Украины и Донбасса Владислав Сурков написал прошение об отставке. Это решение объясняют «сменой курса на украинском направлении». О том, каким может быть новый подход Москвы к урегулированию конфликта в Донбассе — специальный корреспондент “Ъ” Владимир Соловьев.

О том, что помощник президента России Владислав Сурков покидает Кремль и вообще уходит с государственной службы 25 января сообщил близкий к нему политолог Алексей Чеснаков. Он объяснил решение чиновника «сменой курса на украинском направлении». Поскольку Чеснаков был рупором и транслировал идеи почти не общавшегося с прессой Суркова, к его словам следует относиться как к словам самого президентского помощника.

Пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков, правда, сказал, что указа об отставке Владислава Суркова пока нет. Но это сегодня нет, а завтра может и появиться. При этом господин Песков заявил, что политика Москвы в отношении Украины не изменится.

«Какие-либо слова об изменении курса по Украине не соответствуют действительности и отражают только личную точку зрения тех, кто об этом говорит»,— заверил пресс-секретарь президента.

В портфолио Владислава Суркова кроме Украины и непризнанных республик Донбасса были еще Абхазия с Южной Осетией. Но именно украинское направление для него было основным. Теперь его передают Дмитрию Козаку — в недавнем прошлом вице-премьеру, а теперь заместителю главы кремлевской администрации.

В 2019 году не раз возникали ситуации, когда оба чиновника одновременно занимались вопросами, связанными с Украиной. Так было с обменом осужденными и удерживаемыми лицами между Россией и Украиной, который произошел в сентябре. Соприкасались они и по донбасской тематике. Дмитрию Козаку в правительстве приходилось решать экономические вопросы, связанные с ДНР и ЛНР (официально это никогда не подтверждалось), а Владислав Сурков в большей степени занимался политическими вопросами. И мои источники говорят, что между ними неоднократно возникали дискуссии по поводу урегулирования конфликта на востоке Украины.

Новость об уходе Владислава Суркова из Кремля стала сенсацией не только в России, но и на Украине. Слишком неудобным для Киева был прежний куратор Донбасса, чье отношение к украинским властям было предельно жестким.

Он им совершенно не доверял и считал, что с украинской стороной невозможно договориться вне зависимости от того, кто работает в Киеве президентом — Петр Порошенко или Владимир Зеленский.

Непримиримой была и его позиция по Донбассу. Он симпатизировал ДНР и ЛНР и считал, что непризнанные республики должны стать зоной исключительного влияния России — со специальными полномочиями, собственной властью, которой гарантирована широкая автономия от Киева, своими силовыми структурами вроде «народной милиции». Причем все это должна законодательно оформить украинская сторона, закрепив в конституции Украины особый статус для Донбасса.

Донбасс, по Суркову, это регион, на который не распространяется действие украинских законов.

Наконец, Владислав Сурков исходил из того, что антироссийские санкции Запада, введенные в связи с конфликтом на востоке Украины, это надолго или даже навсегда. А раз так в переговорах с Киевом не стоит идти на компромиссы. Вместо этого следует сосредоточится на работе по развалу сложившегося санкционного интернационала.

Дмитрий Козак, по словам тех, кто знает о его дискуссиях с Владиславом Сурковым, с таким подходом согласен не был. Для него неурегулированный конфликт на востоке Украины — проблема, которая отвлекает ресурсы, мешает Москве нормализовать отношения с Западом.

В команде Козака считают, что решение этого вопроса может ослабить или вовсе снять санкционное давление с России.

У Дмитрия Козака, как и Владислава Суркова, репутация жесткого переговорщика, но при этом прагматика. Когда в прошлом году в Молдавии нужно было свергнуть режим одиозного антироссийского олигарха Владимира Плахотнюка, он обеспечил создание в Кишиневе уникальной антиолигархической коалиции — между поддерживаемым Москвой пророссийским президентом Игорем Додоном и прозападным блоком ACUM («Сейчас», образован проевропейскими партиями «Действие и солидарность» и «Платформа "Достоинство и правда"»). Для него было не важно, что на ключевые позиции в новом молдавском правительстве пришли сторонники сближения с Западом, а не соратники Додона. Задача состояла в том, чтобы раздавить Плахотнюка. И его раздавили.

Дмитрий Козак уже работал над урегулированием территориальных конфликтов на постсоветском пространстве. В 2003 году он писал план объединения Молдавии с непризнанным Приднестровьем больше известный как «меморандум Козака». Он предполагал создание федерации, но в последний момент был отвергнут, поскольку содержал пункт о сохранении российского военного присутствия на молдавской территории. Запад, с которым Москва этот план не согласовывала, надавил на молдавские власти, и они передумали объединять страну по написанному в Кремле плану. Впрочем, неудачный опыт — тоже опыт.

Мои собеседники говорят, что в Кремле с приходом туда Дмитрия Козака стоит ждать и других перестановок, поскольку заниматься он будет не только Украиной. Если в его ведение действительно перейдет все постсоветское пространство и вопросы существующих здесь интеграционных объединений (Евразийский экономический союз, Союзное государство России и Белоруссии, СНГ), перенастройка может коснуться как минимум двух управлений администрации президента. В первую очередь — возглавляемого сейчас Алексеем Филатовым управления президента РФ по приграничному сотрудничеству, которое курировало Украину, Абхазию и Южную Осетию и подчинялось Владиславу Суркову. Изменения могут ждать и управление по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами (руководит Владимир Чернов). Это подразделение традиционно определяет политику Москвы на постсоветском пространстве.

Владимир Соловьев