Еда с Алексеем Зиминым

Многие сегодня приписывают народам древности исключительное здравомыслие. Делается это на том основании, что ветхий человек был ближе к богу, природе, некоему первоначальному замыслу, и поэтому его поведение, неважно, какое — установки кашрута или метод лечения цирроза при помощи подорожника,— продиктовано исключительно рациональными причинами. Свиньи — животные антисанитарные, что в палестинской жаре чревато, а подорожник, ну а что мы, в сущности, знаем о тайнах растений?

Отчасти в этом присутствует определенная логика, и совсем уж отказывать гомо сапиенс в разумности было бы, наверное, несправедливо. Другое дело, что она, разумеется, никогда не была и не будет тотальной. Разум и глупость так же связаны, как кислород и водород в молекуле воды. И на одну часть разума всегда будет замешано две части глупости. Вне зависимости от текущего состояния научных знаний.

Взять ту же довольно уважаемую традицию поста. Сторонники рацио считают ее прямым подтверждением интуитивной теории об очищающей силе голодания, открывшейся отцам-пустынникам в процессе употребления меню из акрид. С этим суждением можно соглашаться, но тогда, очевидно, необходимо признать, что другой аскетический идеал первых веков христианства — стояние на столпе — тоже имеет все признаки пользы. Столпничество можно сравнить с эдакой вертикальной физкультурной планкой. И оно, кстати, не было исключительно религиозным рвеньем. Столпничеству надо было учиться. Мать святого Симеона готовила сына к столбу начиная с семи лет, и уже в десять он демонстрировал прекрасные результаты, как фигурист из школы Тутберидзе — двойные четверные.

Прежде чем поклоняться науке в принципе, человек начал поклоняться цифрам. Деньги и календарь лежат в основе научного подхода к осмыслению действительности. Как и в науке, тут есть свои разночтения, достаточно взглянуть на курс валют и на традиционные праздники. В России, к примеру, Прощеным называют воскресенье, а в Англии — вторник. Православный пост начинается в понедельник, а католический — в среду. Многочисленные дни рождения Спасителя вспоминать не будем. В конце концов, в разных культурных традициях разный подход к рождению, и что важнее — выписка из роддома или бар-мицва,— еще можно поспорить.

Но вернемся к прощению. В христианстве неделю перед постом связывают с маслом или вообще жиром. Если раскручивать маховик рационального, можно припомнить кето-диету, о которой сегодня столько говорят, и связать Масленицу с ней, но такая аналогия, как и любая другая, увы, хромает. Например, в средневековой латинской культуре главным атрибутом масленичного праздника был не жир, а футбол, часто на грани смертоубийства, а в упомянутой уже Англии жирный блин, например, в традиции одной из старейших школ мира — Вестминстерской — был нужен не для еды, а в качестве предмета для драки лучших учеников. Кто ловит брошенный в толпу блин, тот и победитель.

В жизни человека так много связано с едой, что он просто не может не считать, что это просто так. Что евхаристия — это не лобио кушать. Что преломление хлеба или блина равно вступлению на территорию священного. Неважно, что считается священным: бог или физиология. В конце, концов, можно считать прощением сам факт разрешения себе жирной еды в современной концепции food without guilty. Поэтому, бог весть, что означает жирный блин. Главное, не ошибиться в его рецепте.

Возьмите 100 граммов сливочного масла и 50 граммов сахара. Растопите масло с сахаром в сотейнике и слегка перекалите эту смесь — до карамельного запаха. Затем добавьте стакан молока, муку, немного дрожжей и соли и перемешайте, чтобы получилось жидкое тесто. Дайте тесту постоять с полчаса, а потом жарьте блины на сковородке, запекайте в формах для маффинов или просто вдыхайте его дразнящий аромат, если чувство вины в вас пересиливает чувство праздника.

Алексей Зимин — главный редактор сайта «Афиша-Еда»