В Германии все очевиднее эрозия политического центра

Этот февраль немцы назвали черным. А как иначе? 19-го расист застрелил 9 человек в городке Ханау, 24-го пьяный водитель Mercedes проехал по толпе детей на карнавале — в больнице 30 человек. И все это — на фоне грандиозного шоу, которое разворачивается на глазах у изумленной публики: речь о самоубийстве Христианско-демократического союза — краеугольной для немецкой политической системы партии, которую долгое время возглавляла Ангела Меркель

Виктор Агаев, Бонн

Немного деталей, чтобы вглядеться в оттенки черного. В районе десяти вечера 19 февраля полиция Ханау, рабочего города близ Франкфурта-на-Майне, получила сообщение о стрельбе в кальянной в центральном районе. Прибывшие полицейские нашли четыре трупа и раненых. Стрелявший скрылся на черном BMW. Вскоре поступило сообщение о выстрелах в другом кафе, в паре километров от первого: там убили пятерых, были и раненые. На сей раз свидетель запомнил номер, по нему и определили адрес хозяина BMW. Спецназ, прибыв на место, обнаружил: он сам покончил с собой, предварительно застрелив свою мать. 72-летнюю женщину.

Человек с ружьем

Убийцу звали Тобиас Ратьен, 43 года, немец, сотрудник банка, образование высшее, на полицейском учете не состоял, оружие имел на законных основаниях (член двух солидных спортивно-стрелковых клубов). С ходу возникло предположение: убийства носят ксенофобский характер, ведь кальянные — место тусовок арабов и турок, чьи родители ехали в Ханау, на родину знаменитых немецких сказочников братьев Гримм, полвека назад гастарбайтерами. Следом в соцсетях обнаружились тексты и видеоролики, из которых ясно, что Ратьен — расист, причем явно с психическими отклонениями.

Как выяснил Spiegel, одноклассники по гимназии еще лет 15 назад отмечали, что Ратьен часто несет бессмысленную ахинею и мигом становится гиперагрессивным. Позже выяснится: он не раз обращался к частным детективам, в полицию и даже в генпрокуратуру с жалобами на какие-то спецслужбы, которые пытаются управлять его сознанием.

Как бы то ни было, на его странице в интернете обнаружены призывы к уничтожению «бесполезных и плохо воспитанных» народов от Алжира до Турции и от Израиля до Афганистана. Обращены они «к немецкому народу», который должен пробудиться и бороться. Себя автор видит «героем нации». Как известно, со схожими лозунгами обращались к немцам и вожди третьего рейха.

Эксперты заговорили о близости Ратьена к правым экстремистам, неонацистам и АдГ (партия «Альтернатива для Германии»), которую сам он, кстати, осуждал за недостаточный радикализм. Лидеры АдГ, в свою очередь, его преступление осудили, но подчеркнули: идеи тут ни при чем, речь о больном человеке.

С этим в принципе согласен и британец Питер Ньюман, признанный знаток проблем терроризма из Лондонского королевского колледжа. Он не согласен лишь с теми, кто считает Ратьена «одиноким волком». «Трагедия Ханау,— подчеркивает Ньюман,— это проявление феномена, который в мире усиливается. Мы видели его в прошлом году и в Новой Зеландии, и в США, и в Галле (на востоке Германии), где неонацист пытался штурмовать синагогу». Сюда же можно добавить и Давида Сомболи, который в 2016-м расстрелял 10 иммигрантов в Мюнхене и тоже покончил с собой. «Во всех этих случаях действовали социально изолированные люди, которые радикализировались и создали некую собственную идеологию "с помощью" интернета. В данном же случае (Ханау.— "О") можно говорить о невероятном коктейле из правоэкстремистских идей, конспирологических теорий и женоненавистничества». Последнее — вывод, сделанный на основании текстов Ратьена в интернете. Он был приверженцем субкультуры инцелов, мужчин, воздерживающихся от сексуальных контактов из ненависти и презрения к женщинам. Становятся такими, объясняют эксперты, по разным причинам. Ратьен, судя по его текстам, считал секс чем-то недостойным и «компенсировал» его отсутствие воображаемым влиянием на события мирового значения.

Естественно, тут же возникает вопрос: как человек с такими особенностями психики получил доступ к оружию? Это можно объяснить только несовершенством контроля и отсутствием единых административных структур.

Дело в том, что координация действий между различными органами власти и охраны порядка в Германии крайне слаба и встречает ожесточенное сопротивление граждан (большинство немцев, в генетическую память которых «зашито» осуждение нацистского прошлого, категорически против любого контроля государства за населением).

В результате полиция, скажем, не имеет право использовать для розыска преступников видеозаписи, сделанные камерами службы, собирающей плату за движение по автобанам. Практически запрещено использование видеорегистраторов. По той же причине отдел, выдающий права на вождение или разрешения на оружие, не получает автоматом информацию от врачей, занимающихся психически больными. Поэтому пилот, страдавший шизофренией, мог несколько лет перевозить пассажиров, пока не кончил жизнь самоубийством, имея на борту 150 человек.

При такой административной системе контролировать продажу оружия практически невозможно, чему в Германии немало способствует интернет. Был вооружен террорист, штурмовавший синагогу в Галле. Была вооружена и арестованная на днях группа из 12 человек: они жили в разных концах ФРГ, нашли друг друга в соцсетях, чтобы, по данным полиции, совершить серию терактов против левых политиков, беженцев и мусульман с целью дестабилизировать ситуацию и изменить строй. Аресты были проведены, когда стало ясно, что заговорщики реально готовы устроить одновременные теракты в мечетях в разных частях страны.

Обнародованный параллельно с арестами доклад МВД напомнил, что все активнее в последние два-три года в ФРГ становятся и левые экстремисты, считающие своими врагами не только экстремистов правых, но и полицию, а также правоконсервативных политиков. Неудивительно, что в Германии все чаще вспоминают о Веймарской республике (1918–1932 годы), когда столкновения боевиков коммунистов и нацистов происходили постоянно. Как и в те годы, нынешнее усиление радикалов связано с эрозией политического центра, которая прямо на глазах становится очевидной. В этом смысле главная новость сезона в том, что процесс распада охватил и правящую партию страны — Христианско-демократический союз (ХДС). Для него февраль 2020-го стал поистине черным.

Издержки политкорректной арифметики

Началось, правда, с опасений, что февраль станет не черным, а красным. Дело в том, что 5 февраля парламент (ландтаг) федеральной земли Тюрингия должен был выбирать премьер-министра региона и единственным реальным претендентом был «красный» Бодо Рамелов, местный лидер «Левой партии», которая на выборах 27 октября 2019-го получила почти треть голосов и стала ведущей силой в Тюрингии. Подсчет мест в ландтаге, однако, сразу показал, что эта небольшая земля с населением чуть больше 2 млн человек влетела в кризис, который может иметь последствия для всей ФРГ.

Чтобы вычислить суть этого кризиса, нужно постичь азы немецкой политической арифметики, которая заметно отличается от очевидной. Итак, начнем: в ландтаге 90 мест. «Левая партия» получила 29 мандатов, АдГ — 22, ХДС — 21, СДПГ — 8, «зеленые» и либералы («Свободная демократическая партия» — СвДП) — по пять. Чтобы создать стабильное правительство, нужно иметь поддержку большинства — как минимум 46 депутатов. Поэтому (тут начинается политическая коррекция) ни «Левая», ни ХДС, ни АдГ такой поддержки не получат, ведь правопопулистская АдГ и «Левая» непримиримы в принципе. А Христианско-демократический союз как оплот германской стабильности ни с АдГ, ни с «Левой партией» сотрудничать не может — это формально запрещено решением общегерманского съезда ХДС в 2018 году.

Стоит добавить, что АдГ и сама сделала все, чтобы ее считали праворадикальной и националистической. Причем больше всего для этого сделал крайне правый фланг этой партии, точнее глава ее тюрингского отделения, лидер фракции АдГ в ландтаге Бьёрн Хёке. Именно он возглавляет в партии группировку, находящуюся под надзором Ведомства по защите конституции. Иначе говоря, Хёке и его «Крыло» (это, к слову, официальное название группы Хёке) фактически признаны опасными для государства.

Что касается «Левой партии», то ее в ХДС называют не иначе как наследницей СЕПГ — правящей партии социалистической ГДР, хотя такой страны нет уже 30 лет, да и в мире со времен ГДР все здорово изменилось. Христианские демократы, правда, не сравнивают «красных» с «почти коричневыми» из АдГ, но факт остается фактом: и те, и другие для них — не демократы и в качестве партнеров ХДС не приемлемы.

В случае с Тюрингией из этого вытекало следующее. Первое: ХДС не может создать свою коалицию, хотя арифметически правительство ХДС, АдГ и либералов было возможно. Второе: запрет на сотрудничество с АдГ логически предполагал и запрет на совместное голосование в оппозиции.

Оценив ситуацию, «Левые», СДПГ и «зеленые» (все вместе — 42 голоса) решили воспользоваться политкорректной «самоблокировкой» ХДС с целью создания своего правительства — по сути «красной коалиции». Первым шагом должны были стать выборы премьера на заседании ландтага 5 февраля. Расчет был хитрый: Рамелов (напомним, от «Левой партии») не победит в первых двух турах, где у него будет несколько соперников (от ХДС, СвДП, АдГ), но выиграет в третьем, где остается один соперник, которому для победы нужны голоса АдГ, чего никто себе не может позволить.

В итоге конкурентом в третьем туре оказался неизвестный депутат от либералов (СвДП) Томас Кеммерих, владелец сети парикмахерских, предложивший себя, «чтобы у Рамелова был соперник, готовый противостоять радикалам и представляющий середину общества». Вторая неожиданность была в том, что Кеммерих победил — преодолел заветный барьер в 46 голосов. Его поддержала не только АдГ (это ожидалось), но и ХДС, чья тюрингская фракция «забыла» решения съезда и свои клятвенные обещания не вступать с АдГ ни в какие союзы.

До сих пор гадают, чем объяснить такой пируэт христианских демократов в Тюрингии — страхом перед «Левой партией», желанием заблокировать Рамелова или скрытыми симпатиями к АдГ? Большинство склоняется к версии о сговоре местного ХДС с АдГ, хотя и прочих подозрений хватает. Как бы то ни было, важнее другое: прецедент в Тюрингии показал, что у «нерукопожатной» АдГ есть шансы преодолеть партийный бойкот, сыграть решающую роль в создании властных структур, остановить наступление «красных» — в общем, выйти в «большие» партии.

Именно на это и обратил внимание проигравший лидер тюрингских левых Бодо Рамелов, когда в своем твиттере скандально процитировал Адольфа Гитлера: «Самого большого успеха мы добились в Тюрингии. Именно там мы стали партией, от которой все зависит… Правительство Тюрингии не создать без нашего участия». Гитлер написал это почти день в день 90 лет назад и что самое неприятное — по итогам таких же земельных выборов.

Впрочем, результат нынешнего голосования в Тюрингии и без этих реминисценций вызвал протесты и немыслимую (в ФРГ) реакцию руководства страны и ХДС. Канцлер, находившаяся в тот момент в Южной Африке, назвала результат голосования в ландтаге Тюрингии непростительным и потребовала его отмены. «Это был плохой день для ХДС»,— сказала Меркель. Увы, дальше все пошло еще хуже.

Хаос и ценности

Уже на следующий день Ангела Меркель уволила уполномоченного своего правительства по делам восточных земель за то, что он поздравил Кеммериха с избранием. Председатель общегерманского ХДС АннегреттКрамп-Карренбауэр (в прессе — АКК) отправилась в Тюрингию, чтобы на месте разбираться с руководством тамошнего ХДС. Это, в свою очередь, вызвало резкое недовольство внутри партии. Глава тюрингского ХДС отказался от поста. А сама АКК вдруг без объяснения причин заявила, что намерена уйти с поста председателя партии и — что еще важнее — не будет претендовать на пост канцлера.

В ХДС тут же вспыхнула борьба, причем не только кандидатов, но и группировок. Одни отстаивают интересы бизнеса, другие — трудящихся, фермеров, женщин, молодежи, экологов… На передний план выдвинулся «Союз ценностей», возникший два года назад в недрах ХДС. Фактически он предлагает сблизиться с АдГ, чтобы вернуть тех, кто ушел туда из ХДС (вспоминают цитату: «Меркель лишила многих консерваторов политической родины, выдавив из ХДС»). По мнению этой группировки, партия должна пересмотреть миграционную, экономическую и финансовую политику, а также концепции внешней и внутренней безопасности, отказаться от добровольной военной службы — по сути, изменить понимание практически всех сфер жизни. Мало того, «Союз ценностей» полагает, что внутренняя безопасность настолько расшатана и ослаблена, что обеспечить личные свободы уже невозможно, а потому необходимо их ограничивать — ради укрепления безопасности.

Чаще всего в отношении происходящего в ХДС сейчас звучит слово «хаос». После отхода Меркель от руководства партией в ней нет ни лидера, ни понимания, какую политическую линию проводить, чтобы получить поддержку избирателей.

К тому же все выборы последних двух лет показали: говорить о едином электорате, о типичном стороннике партии уже нельзя. Восток (земли экс-ГДР) и запад голосуют абсолютно по-разному. На востоке АдГ получает до трети голосов, на западе — 10–13 процентов. У «Левой партии» на востоке до 30 процентов, на западе — 3–5, «зеленых» поддерживают до 25 процентов в крупных городах и 2–5 процентов в провинции, меньше всего на востоке.

Таким образом, кризис, полыхнувший в Тюрингии, поставил перед ХДС конкретный вопрос: кто меньшее зло — «Левая партия» или АдГ? И с кем из этих двух зол сотрудничать? Третьего не дано. Но, как только этот вопрос возник и началась фракционная борьба, ряды сторонников стали редеть. ХДС это почувствовал все в том же черном феврале 2020 года, когда на выборах парламента Гамбурга (он тоже субъект федерации) 23 февраля получил там всего 11 процентов. Это в четыре раза меньше, чем в 2008-м на вершине популярности Меркель.

Эксперты напоминают: во всех немецких партиях следствием фракционной борьбы были распад и утрата влияния. Дабы избежать этого, ХДС объявил, что уже в конце апреля будет съезд партии, на котором должны быть решены все кадровые проблемы, в том числе и выдвижение канцлера. При этом почти все уверены: до очередных выборов (2021 год) Меркель на посту главы правительства не доработает.

Опросы дюжины социологических институтов при этом показывают, что если выборы будут завтра, то ХДС/ХСС получит до 27 процентов, «зеленые» — до 24 процентов, а СДПГ и АдГ — до 14 процентов каждая. Таким образом, реальна только одна коалиция — ХДС/ХСС и «зеленых». Что из нее получится, не знает никто.

Как никто не знает, что будет дальше в Тюрингии. Избранный Кеммерих не решился занять пост премьера в коалиции с одной только АдГ и ушел в отставку, пробыв в должности рекордно мало — меньше двух дней. «Красный» Рамелов, дабы предотвратить паралич региона, оставшегося без управления, предложил «техническое» правительство во главе с Кристиной Либеркнехт (ХДС), которая пять лет назад уже была премьером Тюрингии. Это временное правительство с двумя-тремя министрами принимало бы лишь неотложные решения, а главное, готовило бы новые выборы. Но, поскольку за создание такого кабинета вместе с «Левой партией» Рамелова должна проголосовать хотя бы часть фракции тюрингского ХДС, Берлин (то есть руководство общегерманского ХДС) категорически против: да, Тюрингия попала в тупик, но принципы важнее! Теперь выборы премьера непослушной земли назначены на 4 марта, и чем они кончатся, предсказать невозможно.