Глава Москомархитектуры Юлиана Княжевская о реновации и электронных публичных слушаниях

Столичные власти не намерены сдвигать сроки выполнения программы реновации в связи с распространением коронавирусной инфекции. Об этом “Ъ” заявила глава Москомархитектуры Юлиана Княжевская. Накануне в городской мэрии объявили о вынесении на публичные слушания по программе реновации нового блока из 13 проектов планировок микрорайонов. Причем сначала чиновники заявляли, что на слушания не пустят более 50 участников в связи с ограничениями публичных мероприятий из-за коронавируса, а затем решили перевести их вовсе в электронный формат. Госпожа Княжевская рассказала “Ъ”, как пройдут эти слушания, намерены ли власти идти на уступки жителям и чем небоскребы бюро Захи Хадид не устроили московских проектировщиков.

— Внесла ли нынешняя ситуация c коронавирусом коррективы в планы столичных властей по программе реновации?

— Москомархитектура не останавливает производственные процессы. Но в связи с особой эпидемиологической обстановкой мы сообщили, что будем проводить общественные обсуждения по программе реновации в электронном формате на портале «Активный гражданин». Такой формат представляет массу плюсов для москвичей — это исключение временных рамок (в течение суток) для ознакомления с проектами, отсутствие необходимости посещения массовых мероприятий, невозможность фальсификации результатов обсуждений и многое другие.

— Оставшиеся проекты планировки реновации также будут обсуждаться через интернет?

—У нас и ранее был в планах перевод обсуждения проектов планировок по программе реновации в электронный формат. Нынешняя ситуация лишь ускорила реализацию этих планов.

— На экспозициях народу обычно немного, но публичные слушания популярны. Как это будет выглядеть в электронном формате?

— Все предложения и пожелания граждан будут собираться через портал «Активный гражданин». Эти отзывы будут обрабатываться так же, как и очные отзывы граждан. Все будет запротоколировано, а замечания проектировщики учтут при доработке проекта.

— На борьбу с коронавирусом тратится много средств на фоне заявлений некоторых чиновников о возможном падении доходов столичного бюджета. Повлияет ли вспышка на финансирование программы реновации?

— Это вопрос больше к финансово-экономическому блоку правительства Москвы. По моему мнению, не повлияет. Это государственная программа, и город будет ее поддерживать и выполнять. Мы же проектируем все в штатном режиме с соблюдением нормативов.

— Курировавший реновацию вице-мэр Марат Хуснуллин ушел в правительство РФ, его место занял Андрей Бочкарев. Реализация программы реновации и проектирование кварталов изменится в этой связи?

— У нас полная правопреемственность между Маратом Шакирзяновичем (Хуснуллиным.— “Ъ”) и Андреем Юрьевичем (Бочкаревым.— “Ъ”). Все принципы, заложенные в программе реновации изначально, остаются. Это квартальная застройка, дворы без машин, разделение пространств на общественные и жилые, проектирование как можно большего количества парковых зон.

— Что жителям ждать нового от новых проектов планировок кварталов по программе реновации?

— В прошлом году мы провели 59 публичных слушаний по проектам планировки территории. В этом году ожидается еще 30 проектов. Скажем, в Зюзино, Перово или Кузьминках большие территории. Количество домов, планируемых к сносу, там доходит до 300. В частности, в Кузьминках в программу вошло 287 домов, в Перово — 196 зданий, в Зюзино — 182 дома. И вот для этих домов надо спланировать новую городскую среду, разместить стартовые дома, сделать аккуратное переселение и поэтапно построить оставшиеся здания. Ведь как раньше строили, скажем, в Новых Черемушках? Это были поля. А здесь сложившаяся ткань города. Вот дороги, метро, существующая застройка. Так что здесь проекты сами по себе уникальны.

— А в Зюзино, Перово или Кузьминках будут такие же высотки, как в Покровском-Стрешнево?

— Да, в Покровском-Стрешнево в рамках программы реновации был спроектирован 72-этажный дом, потом его уменьшили до 30 этажей. В новых проектах такого нет, там сохраняется принцип средней этажности в 14 жилых этажей с отдельными разновысотными планировочными доминантами. Домов в 72 этажа не будет точно.

— На публичных слушаниях было много претензий к росту числа жителей в районе из-за планируемых высоток. Согласны ли вы с ними, реагируете на них?

— Мы не считаем это претензиями, это диалог с жителями, который мы ведем на регулярной основе. Мы представляли на слушаниях проекты с высотными домами, но это современная тенденция. Мир идет к высотному строительству. Там, где жители все же не хотят высоток, мы принимаем их предложения. Я дважды в неделю провожу совещания с жителями по программе реновации. Оказалось, что граждане немного не понимают, откуда вырастают квадратные метры, поэтому и появляется боязнь перенаселения. Но когда садишься и на пальцах объясняешь простую математику, они слышат. Например, что в пятиэтажке площадь этажа — 250 кв. м, а в новом доме она составляет 375 кв. м за счет появления лифтовых холлов, мусоропроводов, коридоров и увеличения квартир. Кухня увеличилась, санузел и коридор — тоже. Получается, дом вырастает, но в него переезжают те же самые жители. Также не надо забывать о вариативности, когда каждый житель просит показать ему три квартиры, и о возможности докупки жилья. На это закладывается еще около 10% площади. А еще есть очередники, жители общежитий, которым предоставляется не комната, а квартира… Наконец, есть «дома Архнадзора» (здания, представляющие историко-архитектурную и градостроительную ценность.— “Ъ”), как мы их называем, эти здания сохраняются, но жителей-то мы должны переселить. Когда все это математически складываешь, люди слышат и понимают. Так что история о большом перенаселении и переуплотнении — это миф.

— Что скажете о расширении дорог, которое на слушаниях часто ругают, предрекая пробки и транспортный коллапс?

— Это тоже страхи. Мы для каждого проекта делаем моделирование территории, размещаем объем застройки и смотрим, как будет двигаться транспорт. Видим, в каких ситуациях надо расширить улицу, а то и правда будет транспортный коллапс, а где надо предусмотреть дополнительные проезды, чтобы не создавать сложностей с въездом в квартал. Но есть случаи, когда по пожеланиям жителей мы не расширяем улично-дорожную сеть, если есть такая возможность. Например, в Свиблово мы сохранили существующую схему движения по улицам.

— Вы сказали, что число жителей в новых кварталах особенно не увеличивается, но дороги все-таки расширяются. Какая тут связь?

— В Москве в принципе низкая плотность улично-дорожной сети. К тому же есть обязательные требования сделать внутриквартальные проезды — должны проехать пожарные, скорая помощь. А дороги, где запускают общественный транспорт, по нормативам полагается делать минимум двухполосными в каждую сторону.

— Во многих районах сложились группы протестных активистов. Удается ли проектировщикам находить общий язык с ними?

— Стараемся говорить с ними на одном языке. Иногда приходится находить баланс между группами жителей, которые спорят друг с другом. В Нагорном районе, например, одна группа требовала проложить внутриквартальный проезд, а другая собралась костьми лечь, чтобы такой проезд все-таки не появился.

— Какой баланс был найден?

— Этот проект планировки еще находится сейчас в разработке и моделировании. Я вспомнила этот случай, чтобы показать, что мы работаем даже с противоречащими друг другу жителями. Но бывает много дельных предложений. Скажем, в Бескудниково жители пришли с просьбой разбить парк, который они собирались посвятить годовщине 75-летия победы в Великой Отечественной войне. Пошли навстречу, перекомпоновали территорию, отодвинули физкультурно-спортивный комплекс ближе к застройке, сделали парк. А в Северном Тушино по просьбе жителей сделали более крупный спорткомплекс.

— Один из последних скандалов на публичных слушаниях был в Хорошево-Мневниках, где активисты обвиняли чиновников в найме массовки. После слушаний вы заявили, что в одном из кварталов вместо 36-этажного дома будет парк. Это была уступка в ответ на скандал?

— Давайте посмотрим на факты, события развивались так. Действительно, в проекте предусматривалась башня высотой до 35 этажей. Каждый проект планировки мы перед слушаниями обсуждаем на заседании градостроительно-земельной комиссии у мэра. В этом проекте в некоторых местах были дома и по 40 этажей. И у мэра было принято решение убрать эту высотность. Так что на собрании докладывали два варианта проектов — как с высотной, так и со сниженной застройкой, без башни. Так что это не уступка: мы заранее посмотрели и приняли решение снизить этажность и сделать более комфортную квартальную застройку.

— Многих участников программы реновации волнуют графики переселения в новые дома. Изначально их должны были подготовить в конце 2019 года, но сроки сдвинулись. Означает ли это, что и реализация программы затянется?

— На сроках выполнения программы реновации это точно не отразится. Наоборот, программа набирает обороты. Что касается графика переселения, то его можно составить, лишь утвердив проект планировки и поняв объем застройки. График не успели сделать к 1 января 2020 года, потому что территория существующей застройки живая и потребовала много времени на изыскания, анализ и проектирование инженерной инфраструктуры, разработку проектов, обсуждение с жителями и доработку. График переселения планируется к опубликованию до 30 июня 2020 года.

— Проектированию предшествовал международный конкурс концепций, в котором участвовали именитые архитектурные бюро Захи Хадид и Рикардо Бофиля. Эти бюро предлагали примечательные проекты небоскребов со срезанными крышами и стеклянными мостами. В Москомархитектуре обещали учесть идеи конкурса, но в нынешних проектах никаких срезанных крыш нет, а есть стандартные микрорайоны. И как же учли концепции?

— Основной задачей международного конкурса была выработка принципов квартальной застройки. Когда мы посмотрели его результаты, мы эти принципы и взяли: квартальная застройка, двор без машин, первые нежилые этажи и тому подобное. При этом некоторые проекты не соответствовали нашим требованиям. То есть на картинке они были очень красивыми, как, например, футуристический проект Захи Хадид. Но в них не учитывался срок переселения в 15 лет, это были проекты со сложными конструктивами, весьма дорогие. Наконец, не были учтены некоторые наши нормативы, например по инсоляции: в отличие от стран ЕС, у нас дома не могут стоять впритык друг к другу. Хотя некоторые проекты мы все же адаптировали и приземлили — например, сохранены предложения Рикардо Бофиля и «Мастерс план» по планировочным решениям и размещению застройки на проспекте Вернадского, а в Кузьминках у метро предлагается формирование нового делового центра района. Надо также помнить, что в проектах сейчас представляются объемно-пространственные решения, зонирование территории и ориентировочная посадка зданий. Внешний вид зданий еще изменится, ведь фасад и его материалы спроектируют на следующей стадии Фондом реновации. Но уже сейчас можно увидеть, какие разнообразные применяются решения. Нет этих однотипных спальных районов с плиточкой, как в Строгино или Отрадном.

— На старте программы реновации много говорилось о новом качестве в строящихся домах. В этой связи вспоминается «Город набережных» в Химках, где есть не просто симпатичные дома, но прорыты искусственные каналы, есть свои набережные и новые городские площади. Такие решения рассматривались Москомархитектурой?

— Каналы, мосты — это, во-первых, очень дорого. Это дорогая история с учетом того, что за 15 лет нам надо переселить 5174 дома. Во-вторых, это сложно спроектировать. У каналов надо делать подпорные стенки и мостовые переходы, инженерное обеспечение, следить, чтобы работала ливневая канализация… Все это в итоге выливается в гораздо большую сумму. Но стоит не забывать, что главная особенность всех проектов планировки реновации — новые принципы формирования городской среды. Эти принципы совместно массово ранее никогда не применялись в Москве. Применение такой застройки уже само по себе создаст новое качество жизни во всех районах реновации.

— Есть версия, что некоторые проекты планировок разрабатывались еще при Юрии Лужкове во время предыдущей кампании по переселению, а теперь были подняты проектировщиками и доделаны. Это правда?

— Нет, все проектирование было сделано заново начиная с 2017 года. К тому же программа реновации Юрия Лужкова была куда менее масштабной, в ней было всего 1,7 тыс. домов.

Интервью взял Александр Воронов