Как Владимир Путин двадцать лет менял российскую Конституцию

Владимир Путин находится на вершине российской власти двадцать два года: 26 марта 2000 года он впервые избран президентом, но к тому моменту уже почти три месяца был исполняющим обязанности, а до этого пять месяцев возглавлял правительство. Двадцать лет у руля российской политической машины — долгий срок. Он сам по себе ставит Владимира Путина в ряд правителей-долгожителей — ему пока далеко до полувекового формального срока Ивана Грозного или 43 лет Петра Великого, но его пребывание у власти уже продолжительней 18-летней эпохи Брежнева; оно сопоставимо с 26-летним правлением Александра Второго и 23-летним царствованием последнего российского императора. Как и в каждое долгое правление, Россия и ее политическая система успели измениться за это двадцатилетие. «Ъ» напоминает, как именно.

---

31 декабря 1999 года

1999: Кавказское вступление

9 августа 1999 года Борис Ельцин назначил директора ФСБ Владимира Путина первым вице-премьером и исполняющим обязанности председателя правительства России вместо Сергея Степашина. Это произошло на фоне начала боев в Дагестане: там местные радикальные исламисты при поддержке боевиков из Чечни объявили о введении шариатского правления на части территории Ботлихского и Цумадинского районов. Чечня в тот момент была де-факто независимой: после двух лет войны ее в 1996 году покинули федеральные войска, а в 1997 году Борис Ельцин и Аслан Масхадов подписали соглашение о так называемом отложенном статусе: вопрос о чеченском суверенитете предполагалось решить через пять лет, в 2002-м.

События начала августа 1999 года в горной части Дагестана столкнули федеральное правительство с угрозой потерять еще один регион на Северном Кавказе, устроенный гораздо сложнее в этническом, политическом и просто ландшафтном смысле, чем Чечня: полномасштабная война в Дагестане была бы куда страшней чеченской. Несмотря на то, что в республике не было массовой поддержки радикалов, а после вторжения боевиков Шамиля Басаева началось стихийное формирование отрядов самообороны, ситуация несколько дней балансировала на опасной грани: Россия действительно могла потерять Дагестан.

Немедленный ответ

9 августа 1999 года Борис Ельцин назначил директора ФСБ Владимира Путина первым вице-премьером и исполняющим обязанности председателя правительства России вместо Сергея Степашина. Это произошло на фоне начала боев в Дагестане: там местные радикальные исламисты при поддержке боевиков из Чечни объявили о введении шариатского правления на части территории Ботлихского и Цумадинского районов. Чечня в тот момент была де-факто независимой: после двух лет войны ее в 1996 году покинули федеральные войска, а в 1997 году Борис Ельцин и Аслан Масхадов подписали соглашение о так называемом отложенном статусе: вопрос о чеченском суверенитете предполагалось решить через пять лет, в 2002-м.

Назначение Владимира Путина помогло этого избежать. В Ботлих двинулись колонны российской бронетехники. 16 августа Государственная дума утвердила Владимира Путина в должности премьер-министра 233 голосами при 84 против и 17 воздержавшихся. Предстояли полтора месяца боев на трех театрах военных действий в Дагестане — в Ботлихе, в Кадарской зоне и пограничном с Чечней Новолакском районе. Впереди были взрывы домов в Буйнакске, Москве и Волгодонске, и вторая большая война в Чечне, похоронившая идею «отложенного статуса» и вновь приведшая к потокам беженцев и огромным человеческим жертвам. Но в именно в августе 1999 года стало ясно, что новый российский премьер решительно настроен не сдаваться — на Кавказе и далее везде.

Это породило домыслы и версии о специально развернутой предвыборной войне в духе фильма «Хвост виляет собакой» (вышел в 1997 году): от рассказов о Шамиле Басаеве, который в одном из сел под Ботлихом якобы кричал в спутниковый телефон некоему собеседнику в Москве: «Борис, ты же обещал, что самолетов не будет!» до книги Александра Литвиненко и Юрия Фельштинского «ФСБ взрывает Россию». Владимир Путин характеризовал их позднее как «собачий бред». Подозрения возникали и обсуждались в курилках и в патрулях у московских подъездов после взрывов на Каширке и на Гурьянова.

Но решимость, с которой новый премьер действовал в Дагестане, была в конечном счете воспринята доброжелательно. Сначала дагестанскими ополченцами, которые стали уверены, что их не бросят один на один с боевиками. Потом российскими военными, мягко говоря, не признавшими политического итога первой чеченской войны. А потом и многими миллионами граждан, никак не связанных с Северным Кавказом, но уставших от неопределенности. Как говорят военные моряки, Владимир Путин показал флаг.

Преемник

Первая война в Чечне определенно не была популярной — она была первым после распада СССР большим вооруженным конфликтом на территории России, и первой после Афганистана большой войной, куда рисковали попасть и не вернуться российские призывники. Тем не менее начало второй войны протестов почти не вызвало. После авиаудара по Грозному Владимир Путин произнес слова, которые и поклонники, и недоброжелатели припоминали ему много лет: «Мы будем преследовать террористов везде. В аэропорту — в аэропорту. Значит, вы уж меня извините, в туалете поймаем, мы и в сортире их замочим, в конце концов. Все, вопрос закрыт окончательно». Тогда это вызвало дискуссию, но даже на ее фоне было ясно, что, если бы выборы прошли в любое воскресенье после обещания замочить террористов, у 47-летнего российского премьера были бы высокие шансы их выиграть.

Но к концу осени стало понятно, что вторая война в Чечне не будет легче и скоротечней первой. Стоило поспешить, чтобы не рисковать полученным кредитом доверия. 14 декабря 1999 года Борис Ельцин впервые заговорил с Владимиром Путиным о передаче власти. 29 декабря этот разговор продолжился уже более предметно. Позже, в 2004 году, Владимир Путин вспомнит: «Борис Николаевич предложил очень неожиданно, я в первый раз отказался, я сказал, что это очень тяжелая судьба, но потом, как видите, втянулся».

Программа

30 декабря 1999 года «Независимая газета» опубликовала статью премьер-министра «Россия на рубеже тысячелетий», в которой Владимир Путин обозначил свои политические приоритеты: «патриотизм», «державность», «государственничество», «социальная солидарность», «сильное государство». Новые революции недопустимы, советский опыт нельзя недооценивать, но необходимо помнить и «об огромной цене, которую общество, народ заплатили в ходе этого социального эксперимента». России стоит искать свой путь преобразований вместо «схем из западных учебников», «добиваться политической стабильности и без ухудшения условий жизни российского народа, всех его слоев и групп». При хорошем стечении обстоятельств за 15 лет экономического роста на уровне 8% в год Россия могла бы догнать Португалию по ВВП, и делать это стоит быстро, «поскольку сроки на раскачку стране не отпущены».

Весь этот набор тезисов останется с российскими избирателями на протяжении последующих двадцати лет — разве что за исключением идеи догнать Португалию (как сообщал “Ъ”, в 2003 году ВВП России втрое превышал португальский, но в пересчете на душу населения оставался вдвое ниже). Но в декабре 1999 года предложенный план подкупал даже не то что новизной, а просто самим фактом своего наличия. 31 декабря 1999 года Владимир Путин впервые обратился к россиянам в качестве и. о. главы государства, сразу же после заявления Бориса Ельцина о досрочном сложении президентских полномочий. Эпоха началась.

---

Равноудаление: 2000 – 2004

8 сентября 2000 года президент России Владимир Путин ответил американскому телеведущему Ларри Кингу на вопрос о том, что случилось с подводной лодкой «Курск». «Курск» потерпел катастрофу 12 августа, операция по спасению, в ходе которой российские военные власти первоначально отказались от иностранной помощи, не увенчалась успехом; весь экипаж лодки погиб. Все обстоятельства к 8 сентября были вполне очевидны — по-видимому, это спровоцировало ироническую полуулыбку на лице президента в момент ответа: «Она утонула».

За шесть дней до выступления Владимира Путина в шоу Ларри Кинга на ОРТ вышел почти часовой фильм Сергея Доренко «Курск», в котором автор сфокусировал свое внимание на поведении и комментариях Владимира Путина во время и после катастрофы лодки. Из фильма следовало, что президент склонен, мягко говоря, дозировать информацию. Вскоре после этого Сергей Доренко был уволен с ОРТ. Предприниматель Борис Березовский, контролировавший телеканал и сыгравший заметную роль в избирательной кампании президента и предшествовавших выборах Госдумы, оказался в ситуации конфликта с властью и вскоре должен был покинуть страну.

Первые выборы

Владимир Путин впервые выиграл выборы президента РФ 26 марта 2000 года, получив поддержку 51,95% избирателей. Ближайший конкурент, лидер КПРФ Геннадий Зюганов, получил 29,48%, третьим (5,8%), к финишу пришел Григорий Явлинский.

Распространено убеждение, к формированию которого приложили руку сам Владимир Путин и архитекторы его первой избирательной кампании, что в 2000 году история постсоветской России пересекла водораздел, отделивший «лихие 90-е» от совсем иных 2000-х и 2010-х. Даже если не вдаваться в детали карьеры самого Владимира Путина и большинства людей из его окружения, невозможных ни в каких иных условиях, кроме тех, что возникли в результате распада Советского Союза, убедиться в том, что водораздел этот весьма условный, помогает сравнение результатов выборов 1996 и 2000 годов. Владимир Путин получил на выборах 26 марта чуть меньше голосов, чем Борис Ельцин во втором туре (40 402 349 у Бориса Ельцина, 39 740 434 у Владимира Путина). Геннадий Зюганов в 2000-м году выступил ненамного хуже, чем в первом туре 1996 года (32,03% голосов), но значительно хуже, чем во втором (40,31%).

Выборы 2000 года решали все ту же задачу устранения угрозы коммунистического реванша. Сейчас бы сказали, что они решали еще и задачу «транзита» — передачи власти от одного президента другому. Но в начале 2000 года никто не рассуждал о транзите — речь шла о преемнике, который не раз демонстрировал команде прежнего президента свою лояльность, например, в ситуации с отстранением Генерального прокурора Юрия Скуратова. Борис Ельцин напутствовал Владимира Путина словами «Берегите Россию». Едва ли он рассматривал этот момент как начало принципиально нового этапа российской истории. «Он продолжит линию Ельцина, ориентированную на демократию и расширение контактов России,— говорил первый российский президент Биллу Клинтону осенью 1999 года.— У него есть энергия и мозги, чтобы добиться успехов в этом».

Первым указом Владимира Путина становится указ о гарантиях президенту РФ, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи. В 2001 году Владимир Путин подпишет федеральный закон с таким же названием. Но еще в декабре 2000 он обозначает символический акцент: в Госдуму вносится и молниеносно принимается закон о возвращении советского государственного гимна вместо «Патриотической песни» Михаила Глинки. Советский гимн со словами, в очередной раз отредактированными Сергеем Михалковым, звучит после новогоднего обращения президента 1 января 2001 года.

Будучи сконструирована политиками и бизнесменами 1990-х, победа Владимира Путина действительно изменила Россию и положила начало процессу больших перемен, приведших в том числе и к немыслимым в 1990-е годы изменениям состава фигур. Причем уже в течение первого путинского срока.

Новая Дума

17 мая 2000 года Государственная дума поддержала внесенную Владимиром Путиным кандидатуру премьер-министра, бывшего главы Минфина, первого вице-премьера и и. о. главы правительства Михаила Касьянова. За проголосовали 325 депутатов из 450, заметно больше, чем за назначение самого Владимира Путина главой кабмина в августе 1999-го. На фоне двух парламентских кризисов 1998 года, связанных сначала с утверждением кандидатуры Сергея Кириенко (с третьего раза), а затем — с неутверждением Виктора Черномырдина (не утвержден дважды, на третий Борис Ельцин внес кандидатуру Евгения Примакова) результат Михаила Касьянова был впечатляющим.

Отчасти дело было в самом Михаиле Касьянове, который еще в 1999 году успешно провел через Думу федеральный бюджет. Но дело было и в том, что это была совсем другая Дума: на выборах в декабре 1999 года пятипроцентный барьер пересекли шесть партий, блоков и объединений. Первый результат показала КПРФ — 24,29% голосов по спискам и в общей сложности 113 мандатов. По сравнению с предыдущим созывом, коммунисты потеряли 44 кресла. На втором месте оказалось буквально только что созданное общероссийское движение «Единство», которое на выборы вели глава МЧС Сергей Шойгу, борец Александр Карелин и генерал милиции Александр Гуров. По спискам «Единство» получило 23,3% голосов и дышало в затылок коммунистам; в одномандатных округах движению пришлось сложнее, общее число мандатов составило 73. Третье место осталось за блоком «Отечество — вся Россия» — альянс Евгения Примакова и губернаторов-тяжеловесов получил 66 мест в Госдуме. 29 мест получил «Союз правых сил» под руководством Сергея Кириенко, 20 — «Яблоко» и 17 (вдвое меньше, чем в прежней Думе) — ЛДПР.

«Единство» и ОВР отчаянно конкурировали на выборах в Думу, и предполагалось, что ОВР выставит кандидата и на выборы президента, который сможет составить серьезную конкуренцию Владимиру Путину. Однако этого не произошло, и в Думе возникла первая с момента принятия Конституции 1993 года возможность формирования большинства, лояльного правительству и администрации президента. В декабре 2001 года, на «экваторе» полномочий Думы третьего созыва, эта возможность реализовалась в создании партии «Единая Россия» в результате слияния «Единства» с ОВР. На следующих выборах, в 2003 году, «Единая Россия» получит 223 места из 450, оставив коммунистов (52 мандата) далеко позади.

Парад, смирно!

Политические реформы, впрочем, начинаются задолго до объединения «Единства» с ОВР, и первые из них прямо касаются губернаторов. В августе 2000 года Владимир Путин меняет формат верхней палаты Федерального собрания: ее ранг понижается, теперь она состоит не из губернаторов и глав заксобраний, а из представителей исполнительной и законодательной власти регионов. Для губернаторов создается Государственный совет, но это, в отличие от верхней палаты, лишь законосовещательный орган.

Владимир Путин обозначает ясное намерение «прикрутить гайки» федеративных отношений: в мае 2000 года он учреждает институт своих полномочных представителей в федеральных округах, которых поначалу семь. Из семи первых полпредов пятеро были связаны с армией, ФСБ или МВД; фигуры полпреда нет в разделе Конституции о федеративных отношениях, и список их формальных полномочий не вполне ясен, но по замыслу это федеральные кураторы губернаторов и их регионов.

«Парад суверенитетов» 1990-х годов разворачивается в обратном направлении. Это выражается, в частности, в начале работы по приведению региональных законов в соответствие с федеральными. Касается это и таких сложных вопросов, как, например, формула государственного суверенитета Татарстана: республике даже приходится менять свою конституцию.

Ахмат Кадыров

«Горячей точкой» в течение всего первого срока Владимира Путина остается Чечня, но и ее удается в конце концов вписать в эту логику. Перед президентскими выборами федеральные войска берут Грозный и устанавливают свой контроль над большей частью территории республики. Грозный лежит в руинах, республика наполовину пуста и «прижата» сетью федеральных блокпостов, но в марте 2000-го там впервые с 1991 года создаются участки для голосования на общероссийских выборах.

На этот раз федералы учитывают опыт первой войны, во время которой они безуспешно пытались создать лояльную гражданскую администрацию из тех, кто был у власти до прихода к ней Джохара Дудаева. Теперь союзником становится бывший муфтий сепаратистов Ахмат Кадыров и несколько полевых командиров, разочарованных в Аслане Масхадове: они переходят на сторону федералов осенью 1999 года. В марте 2003 года они участвуют в организации референдума, на котором принимается конституция Чечни, соответствующая федеральному законодательству. Уже в октябре 2003 Ахмат Кадыров становится президентом Чечни и чинно устраивается в ряду других глав регионов Южного федерального округа.

Грозный лежит в руинах, правозащитные организации в России и за ее пределами постоянно ставят вопрос о внесудебных расправах силовиков над гражданским населением, подпольным сепаратистским правительством все еще руководит избранный в 1997 году президентом Ичкерии Аслан Масхадов — но очевидно, что за четыре года с начала второй войны Россия добивается в Чечне более осмысленного результата, чем за четыре года с начала первой. Бои на этот раз идут жестче, и порой, как при выходе боевиков из блокированного Грозного или при их столкновении с Шестой ротой псковских десантников под Улус-Кертом, становятся почти эпическими. Но основной «замес» благодаря использованию контрактников и лояльных чеченских частей, а также смене телевизионной «картинки» (журналистам, в отличие от первой войны, теперь почти невозможно работать на «той» стороне) больше не выглядит как мясорубка для необстрелянных и плохо одетых призывников. К началу 2004 года кажется, что худшее позади, и это, бесспорно, добавляет очков в предвыборную копилку кандидата Владимира Путина, собирающегося на второй срок.

НТВ

Картинка с войны, однако, меняется не сама по себе.

В июле 2000 года Владимир Путин на встрече с 22 российскими бизнесменами заявляет, что «ни один клан, ни один олигарх не должны быть приближены к региональной и к федеральной власти, они должны быть равноудалены от власти». Это развитие тезиса, который Владимир Путин выдвинул ровно за пять месяцев до этого, на встрече со своими доверенными лицами: «Надо исключить то, чтобы кто-то присосался к власти и мог использовать это в своих целях». Разница в том, что встреча с бизнесменами происходит через полтора месяца после того, как в Бутырской тюрьме по обвинению в мошенничестве оказался владелец крупнейшего на тот момент частного медиахолдинга «Мост-Медиа» Владимир Гусинский. В июле, как раз накануне встречи президента с бизнесменами, уголовное дело против господина Гусинского было прекращено, а сам он улетел в Испанию. Демонтаж «Мост-медиа», по наиболее яркому эпизоду запомнившийся как «дело НТВ», продолжался до конца 2001 года, сопровождался судами, обысками и митингами в защиту свободы слова, а в итоге привел к установлению государственного контроля над контентом главных телеканалов.

Пожар Останкинской телебашни в конце августа 2000 года выглядит как символическое окончание телевидения конца 1990-х, когда финансово-политические группы пытались с его помощью строить свои медиамашины. Война с олигархией во второй половине 1990-х велась и была проиграна «младореформаторами» в правительствах ельцинского второго срока, но многие их сторонники вышли на митинги в защиту НТВ, которые стали первыми акциями протеста против политики Владимира Путина.

«Норд-Ост»

Первым после взрывов домов 1999 года террористическим актом, напомнившим всей стране о том, что война на Северном Кавказе легко может вновь оказаться рядом, как бы далеко вы ни находились от Чечни, стал захват заложников в театральном центре на Дубровке в октябре 2002 года. Группа террористов в течение трех дней удерживала в заложниках более 900 человек — зрителей, труппу и персонал театра; ранним утром 26 октября спецназ пошел на штурм здания, применив боевое отравляющее вещество, причем после эвакуации заложников возникли сложности с введением антидота. В результате теракта и операции по освобождению по официальным данным погибли 130 человек, цифра общественной организации пострадавших «Норд-Ост» — 174 человека. Еще несколько сот человек были госпитализированы, и не все они окончательно поправились. Владимир Путин спустя 16 лет скажет, что люди «погибли не из-за перестрелок и даже не из-за этого газа, а, прямо скажем, из-за нашего неумения действовать в той обстановке. Было достаточно доз антидота, нужно было просто делать укол и все, но кому-то сделали по два-три раза, а кому-то — ни разу... В этих условиях трудно кого-то наказывать,... трудно предъявлять претензии… Это была очень сложная и очень опасная работа для каждого, кто там находился. Люди себя не жалели. Когда группа пошла на штурм, все они были готовы к самому худшему для себя, они по сути шли на смерть и делали это во имя спасения заложников».

Захват заложников поставил Владимира Путина перед этическим и политическим выбором. Террористы требовали немедленного вывода войск из Чечни, и это требование готовы были поддержать родственники заложников, находившихся в зале. Идею переговоров по существу требования Владимир Путин, по-видимому, отклонил сразу. Позже, в день теракта в московском метро (взрыв 6 февраля 2004 года на станции «Автозаводская» унес 41 жизнь), он скажет, что «Россия не ведет переговоров с террористами, она их уничтожает». Тактические переговоры в «Норд-Осте» при этом велись, в них участвовал ряд депутатов Госдумы и другие представители истеблишмента, а после совещания оперативного штаба днем накануне штурма директор ФСБ Николай Патрушев заявил, что власти готовы сохранить террористам жизнь в обмен на освобождение заложников. В тот же день террористы сообщили, что от дальнейших переговоров отказываются.

Дело ЮКОСа

На встрече с бизнесменами после отъезда Владимира Гусинского за границу Владимир Путин пообещал им, что пересмотра итогов приватизации не будет, но стало очевидно, что пересматривается другое — а именно место крупного бизнеса в российской политике.

Апогея этот процесс достигает в 2003 году, в котором начинается дело ЮКОСа. Первоначально компания сталкивается с налоговыми претензиями, но за несколько месяцев дело доходит и до уголовных дел. В июле 2003 года арестован Платон Лебедев, 25 октября 2003 года под стражу взят Михаил Ходорковский (признан иностранным агентом), рисковавший публично спорить с Владимиром Путиным и поддерживать активную общественно-политическую деятельность. Михаила Ходорковского обвиняют в мошенничестве, растрате, причинении имущественного ущерба собственникам путем обмана или злоупотребления доверием, уклонении от уплаты налога физическим лицом, уклонении от уплаты налога организацией, злостном неисполнении решения суда и неоднократной подделке документов.

Через два дня после ареста Михаила Ходорковского Владимир Путин на встрече с озадаченными членами правительства Михаила Касьянова пытается убедить их в том, что «никаких обобщений, аналогий, прецедентов, тем более связанных с итогами приватизации, не будет» и добавляет «Поэтому все спекуляции и истерику на этот счет просил бы прекратить, а правительство прошу в эту дискуссию не втягиваться». «Никаких встреч и никакой торговли по поводу действий правоохранительных органов не будет, если, конечно, эти органы действуют в рамках российского законодательства».

В дискуссию вместо правительства втягивается Госдепартамент США, заявляющий о неизбирательном применении законодательства в России. Зато из нее выходят глава администрации президента Александр Волошин, покидающий пост 30 октября 2003 года, а потом и премьер Михаил Касьянов, осудивший аресты Платона Лебедева и Михаила Ходорковского. 24 февраля 2004 года, за две с половиной недели до президентских выборов, Владимир Путин отправляет правительство в отставку, давая понять, что новый срок пройдет исключительно по его правилам.

---

«Суверенная демократия»: 2004 – 2008

14 марта 2004 года Владимир Путин выиграл свои вторые президентские выборы. За месяц до этого он встретился со своими доверенными лицами в здании МГУ на Воробьевых горах и высказался, в частности, об идеях продления президентского срока до семи лет и о необходимой для этого правке Конституции.

Семь лет, сказал Владимир Путин, «это очень много. Можно было бы и пять, цифра круглая, но семь — многовато. Если семь лет работать с полной отдачей, с ума можно сойти... Как только начнем проводить изменения Конституции, не остановимся. Лучше Конституцию не трогать».

Владимир Путин выиграл свои вторые выборы с результатом 71,31%. Традиционные партии на этот раз не выставляли на выборы лидеров: от КПРФ шел Николай Харитонов (13,69%), от ЛДПР — Олег Малышкин (2,02%). Компанию им в бюллетене составляли Сергей Миронов (выдвигался от Партии жизни и набрал менее процента), Ирина Хакамада (3,8%) и Сергей Глазьев (4,1%). Однако кроме списка кандидатов, у победы Владимира Путина были, конечно, и другие основания.

Страна, в которой проходили его вторые выборы, сильно отличалась от той, в которой в 2000 году состоялись первые. Российская экономика находилась на подъеме; принимались политические и законодательные меры для того, чтобы обеспечить обещанную Владимиром Путиным «диктатуру закона» — был принят Налоговый кодекс, внесены изменения в уголовно-процессуальное законодательство.

Россия быстро менялась, и менялась в целом к лучшему. Политические раздражители — дело ЮКОСа, «басманное правосудие», отставка кабинета Михаила Касьянова или война в Чечне — на этом фоне воспринимались менее остро, хотя и вызывали протест.

Техническая Дума, технический кабинет

Президентским выборам предшествовали выборы в Думу, впервые превратившие парламент из «места для дискуссий» в технический инструмент одобрения решений правительства и администрации президента. Председателем четвертой Государственной думы на долгие семь лет стал экс-министр внутренних дел Борис Грызлов.

За неделю до президентских выборов, 5 марта, Владимир Путин назначил главой правительства Михаила Фрадкова (в поддержку кандидатуры голосует 352 депутата). Михаил Фрадков был министром торговли в правительстве Сергея Степашина, а затем возглавлял Федеральную службу налоговой полиции до ее упразднения в 2001 году. Правительство Фрадкова сразу же называют техническим — в отличие от кабинета Михаила Касьянова.

В составе кабинета остается ряд ключевых фигур прежнего правительства — Виктор Христенко пересаживается из виц-премьерского (и и. о. премьера после отставки Михаила Касьянова) в кресло министра промышленности и энергетики, Герман Греф продолжает возглавлять Минэкономразвития, Алексей Кудрин — Минфин. Андрей Фурсенко переходит на работу в Минобрнауки, за Алексеем Гордеевым остается Минсельхоз. Но появляются и новые лица: внешнеполитическое ведомство возглавляет Сергей Лавров, вице-премьером становится Александр Жуков, а аппарат в ранге министра возглавляет Дмитрий Козак. После инаугурации Владимира Путина правительство в соответствии с Конституцией сложит полномочия, но Михаил Фрадков вновь будет благополучно утвержден Госдумой и представит почти тот же состав кабинета: в него еще вернется Леонид Рейман, Дмитрия Козака позже сменит Сергей Нарышкин, а Сергей Иванов уйдет из министров обороны в первые вице-премьеры, но это будет уже под конец второго путинского срока, когда между ним и Дмитрием Медведевым (в правительстве с ноября 2005 года) развернется гонка преемников.

Рамзан Кадыров

Через два дня после инаугурации Владимира Путина, 9 мая 2004 года на грозненском стадионе «Динамо» в результате теракта погиб президент Чечни Ахмат Кадыров. Это был удар по политическому зданию, которое Владимир Путин и его администрация пытались возводить в Чечне. Можно сказать, что у этого здания полностью поменялся дизайн: Чечня стала еще более «кадыровской», когда место отца занимает сын. Через несколько часов после гибели Ахмата Кадырова перед телекамерами в кремлевском кабинете Владимира Путина появляется 27-летний Рамзан; он становится зампредом правительства Чечни и с этого момента надолго занимает место не только в чеченском или кавказском, но и в российском политикуме. Теперь отношения с Чечней — это своего рода «личная уния» Владимира Путина и Рамзана Кадырова; это принципиально другой режим, нежели тот, что строился до сих пор — в системе координат «выравнивания» общероссийского политико-правового поля: Чечня так и остается исключением.

Журналисты и правозащитники, пытающиеся разобраться, как это исключение устроено, рискуют жизнью: в октябре 2006 года в Москве убьют журналиста Анну Политковскую, в июле 2009 на Кавказе – правозащитницу Наташу Эстемирову. Но президенту, похоже, важнее то, что от сделки с Чечней получает он: относительный мир.

Смерть Ахмата Кадырова сдвигает с мертвой точки восстановление Грозного: в день похорон Владимир Путин прилетел в Чечню и на вертолете облетел руины города. Увидев их в мае 2004 года, президент потребовал от федерального правительства немедленного восстановления города. Первые шаги делаются в течение года, дальше все идет легче; и в какой-то момент кажется, что «стиль» восстановленного Грозного — облицовка старого фасада, много пластиковых окон и дверей, цветной плексиглас,— становится стилистической доминантой российских райцентров и окраин больших городов.

Беслан

Пока большое восстановление впереди, а у федерального правительства летом 2004 года не может не сложиться ощущения, что Северный Кавказ снова может ускользнуть из-под контроля. 22 июня отряд боевиков Шамиля Басаева напал на Ингушетию. В августе похожая ситуация возникает в Грозном: боевики фактически занимают на несколько часов два из четырех районов чеченской столицы, а затем с боями отходит. Это не мешает спустя несколько дней провести выборы нового президента: им становится бывший милиционер Алу Алханов. Рамзану Кадырову пока нет 30, но с самого начала ясно, что Алу Алханов — президент-регент.

1 сентября 2004 года становится днем начала трагедии в Беслане (Северная Осетия): группа боевиков захватывает в заложники больше тысячи ста участников праздничной линейки, посвященную началу учебного года, в школе №1. Драма с заложниками длится более двух суток; на третий день спецназ идет на штурм, большая часть заложников освобождена, но 336 человек из их числа, включая многих детей, погибли. Вновь, как и после «Норд-Оста», возникают вопросы о том, были ли исчерпаны все возможности для переговоров? Корректен ли был приказ оперативного штаба о штурме? И главное — можно ли было минимизировать потери? Формальное расследование не завершено; доклад парламентской комиссии Александра Торшина вызвал ряд возражений у пострадавших.

В октябре 2005 года боевики атакуют Нальчик, но эта вылазка становится их последней крупной акцией. В марте 2005 силовики ликвидируют Аслана Масхадова, в июле 2006 года в Ингушетии взрывается грузовик с оружием, в котором находится Шамиль Басаев, бравший на себя ответственность за Беслан.

Политический ответ

После Беслана Владимир Путин выступил с телеобращением. Из его слов следовало, что «мы живем в условиях, сложившихся после распада огромного, великого государства, государства, которое оказалось нежизнеспособным в условиях быстро меняющегося мира». «Несмотря на все трудности, нам удалось сохранить ядро этого гиганта — Советского Союза. И мы назвали новую страну Российской Федерацией». Но оказалось, что при создании новой страны пренебрегли вопросами обороны и безопасности, и именно за это теперь расплачиваются пострадавшие в терактах, а с ними и вся Россия: «Нужно признать то, что мы не проявили понимания сложности и опасности процессов, происходящих в своей собственной стране и в мире. Во всяком случае, не смогли на них адекватно среагировать. Проявили слабость. А слабых — бьют». Владимир Путин анонсирует предстоящие изменения: прежде всего, комплекс мер, направленных на укрепление единства страны.

Меры в итоге сводятся к отмене губернаторских выборов: в декабре 2004 принимается закон, по которому главы регионов выбираются законодательными собраниями из списка кандидатур, который вносит президент. Последние на ближайшие семь лет выборы губернатора проходят в начале 2005 года в Ненецком автономном округе. Первый тур победителя не выявил, во втором победил бывший федеральный инспектор по региону Алексей Баринов. Его губернаторство продлилось недолго: в мае 2006 года он арестован по обвинению в мошенничестве в особо крупном размере, а в июле уволен с формулировкой об «утрате доверия». До него с такой же формулировкой ушел в марте 2005 года глава Корякского автономного округа Владимир Логинов.

Господин Баринов — первый губернатор, которому не удалось полностью оправдаться по выдвинутым против него обвинениям. Уголовное дело, возбужденное в 2003 году против губернатора Камчатки Михаила Машковцева по обвинениям в халатности, не помешало ему избраться вновь в декабре 2004 года, а затем было прекращено. Дело по халатности возбуждалось и против господина Логинова, но также не помешало переизбранию. Господин Баринов в 2007 году в итоге получил три года лишения свободы условно. Следующие уголовные дела и увольнения губернаторов по утрате доверия последуют уже при президенте Медведеве, а настоящий «водопад» уголовных дел прольется после того, когда Владимир Путин вернется в Кремль.

Партийная Дума

Весной 2005 года принимается закон, меняющий правила избрания Госдумы: отменяется норма, по которой половина нижней палаты избиралась по спискам, а вторая половина по одномандатным округам. Теперь вся палата избирается исключительно по партийным спискам, а отсекающий барьер поднимается с 5% до 7%. На пресс-конференции после избрания на второй срок Владимир Путин заявляет, что намерен развивать многопартийность и гражданское общество. «Мы должны создать условия для того, чтобы развивались партии всех направлений, чтобы на политической сцене был слышен голос всех — и малых, и больших партий».

Бенефициарами реформы Думы становятся крупные федеральные партии и прежде всего «Единая Россия». Она расширяет свое влияние в регионах: к началу 2007 года 70 из 86 региональных руководителей обладают партбилетом. Партии, доминирующие в региональных парламентах, получают право предлагать президенту своих кандидатов для внесения на утверждение в должности губернаторов. В большинстве региональных парламентов доминирует «Единая Россия», окончательно обретающая облик партии власти.

«Партии власти»

Про «Единую Россию» только и понятно, что это партия власти: у нее нет ярко выраженной идеологии. На втором сроке Владимира Путина ЕР декларировала «центризм и консерватизм», но на самом деле ее членов объединяет главным образом лояльность по отношению к существующему строю и, если так можно выразиться, принадлежность к нему. Партию обвиняют в подавлении политической конкуренции, но сама она вполне работает как социальный лифт: политические карьеры в ней делают Вячеслав Володин, Андрей Воробьев и многие другие политики, без которых невозможно себе представить Россию времен «позднего Владимира Путина».

«Единая Россия» безраздельно доминирует в Думе четвертого созыва — она контролирует более трехсот мандатов, то есть располагает конституционным большинством. У ближайшего конкурента КПРФ — 47 мест, 30 у ЛДПР и еще восемь у «Патриотов России». «Звезда» «Справедливой России» впервые зажигается в 2006 году: в марте курирующий внутреннюю политику заместитель главы администрации президента Владислав Сурков встречается с лидером российской Партии жизни Сергеем Мироновым и сообщает ему о планах Кремля создать в России двухпартийную систему по аналогии с устойчивыми западными демократиями, в которой основную роль играла бы «Единая Россия», а вторая партия на первых порах собрала бы голоса тех, кто симпатизирует левым и националистам. В августе 2006 года Сергей Миронов и лидеры еще двух партий — Александр Бабаков из «Родины» и Игорь Зотов из Партии пенсионеров — подписывают соглашение о слиянии, а в октябре на съезде «Родины» появляется партия «Справедливая Россия: Родина/Пенсионеры/Жизнь».

Идея строительства двухпартийной системы так и остается прожектом к новым выборам в Госдуму в декабре 2007 года, но СР получает по их итогу 38 мандатов — на два меньше, чем ЛДПР. Впрочем, оппозиционный статус КПРФ и ЛДПР весьма условен, так что по Охотному ряду «бродит призрак» двухпартийности: с одной стороны — «Единая Россия», с другой все остальные.

«Единую Россию» на выборы 2007 года фактически ведет, не вступая в нее, Владимир Путин; ее главный слоган — «План Путина — победа России!» Подразумевается, что план записан в партийной программе, но она неизмеримо уступает в популярности президентским портретам на баннерах, плакатах и фасадах домов. «Единая Россия» снова получает конституционное большинство — 315 мандатов. В чем план, так никто и не знает.

Оппозиция на улицах

Либеральная оппозиция последний раз получает представительство в Думе третьего созыва, избранной в 1999-м: в ней 21 депутат от «Яблока» и 33 — от СПС, причем партию на выборы ведет экс-премьер и будущий заместителя главы президентской администрации Сергей Кириенко. В совокупности они располагают 54 голосами, и с учетом присутствия в палате 17 независимых одномандатников могли бы сформировать вполне конкурентоспособную фракцию. По причине недоговороспособности участников этого не происходит. В Думе четвертого созыва, избранной в 2003 году, либеральной оппозиции нет, в следующей Думе — тоже. Отныне место либеральной оппозиции на улице.

На улице в декабре 2005 года проходит первый Марш несогласных. Проводит его Объединенный гражданский фронт Гарри Каспарова.

Людей пока совсем немного, но уже намечается тенденция: есть «путинское большинство» — категория, обозначенная главой Фонда эффективной политики Глебом Павловским еще во времена первого срока. А есть сравнительно небольшая группа несогласных — правозащитников, несистемных оппозиционеров (в их число к 2005 году попадает экс-премьер Михаил Касьянов), участников «маршей несогласных» и просто людей, задумывающихся о том, что неуклонный экономический рост первых путинских лет, успехи в «выстраивании» регионов, восстановление «силового контура» государства и, главное, готовность трех четвертей активных избирателей голосовать за Владимира Путина — не повод забывать о проблемах со свободой слова, о процессуальных нестыковках в деле ЮКОСа (в мае 2005 года Мещанский суд Москвы отправляет Михаила Ходорковского в колонию на девять лет), о нарушениях прав человека в зоне контртеррористический операции на Кавказе.

Журналист Юрий Сапрыкин позже придумает емкое обозначение для этих двух Россий — «Россия шансона» против «России айфона». Две эти России, изначально неравные по объему, поначалу не опознают друг в друге непримиримых врагов, но и взаимопонимания между ними немного. Тем более что, увидев оппозицию на улицах, власть почти сразу же начала создавать свои инструменты уличной массовой мобилизации.

Лояльная улица

«За власть» на улицу выходят довольно разные группы. Во-первых, это бюджетники. Их используют даже в тех случаях, когда достаточно было просто объявить место и тему собрания: например, митинг солидарности в борьбе с терроризмом в Москве в сентябре 2004 года, сразу после трагедии в Беслане. Не слишком мотивированные мужчины и женщины среднего возраста, организованно едущие к месту сбора на метро или выходящие из теплого автобуса, становятся обязательным элементом любого официального митинга. Иногда им платят, чаще грозят вычетами; они не протестуют, но и их «за» не то, чтобы убедительно.

Во-вторых, это лояльные молодежные организации: созданные еще в 2000 году «Идущие вместе» трансформируются в «Наших» в 2005, в том же году проходит первый летний лагерь «Наших» на Селигере. В первом лагере 3 тыс. участников, но с каждым новым годом он разрастается, превращаясь в один из главных проектов политического воспитания молодежи. Хотя на Селигер приглашают очень разных спикеров, а молодые участники расценивают его в основном как способ провести время и познакомиться, ассоциаций с молодежными движениями в тоталитарных странах избежать практически невозможно.

В 2005 году Большой театр ставит оперу Владимира Сорокина «Дети Розенталя», а «Наши», протестуя против «чуждого искусства», жгут книги писателя на Театральной площади. Ощутив изменение направления ветра перемен, Владимир Сорокин пишет повесть «День опричника» (2006) — гротескную антиутопию, в которой россияне отказываются от загранпаспортов, а силовики восстанавливают монархию во главе с государем, имя и отчество которого в точности совпадают с именем и отчеством тогдашнего директора ФСБ.

Суверенная демократия

В постсоветской России при Борисе Ельцине и при раннем Владимире Путине было принято подчеркивать преимущества деидеологизированной политической системы. Но ко второй половине 2000-х начинаются интенсивные поиски идеологии. В феврале 2007-го, выступая в центре партийной учебы и подготовки кадров «Единой России», Владислав Сурков прибегнет для описания идеологической доктрины Владимира Путина к термину «суверенная демократия». Акцент делается на независимости российской политической системы от внешних центров принятия решений. За два года до этого, в 2005 году, Виталий Третьяков определил «суверенную демократию» проще — для него это «лингвистическая и сущностная формула политической философии Путина». Тем не менее, трудно отделаться от впечатления, что и поиск идеологической оболочки остается просто одним из инструментов, с помощью которых российский лидер прагматично управляет разными группами влияния, стремясь поддерживать комфортное для него равновесие между силовиками, бизнес-сообществом, «системными либералами» — и, возможно, избирателями.

Гонка преемников

Владислав Сурков возвращает в оборот «суверенную демократию» в преддверии выборов в Госдуму и президентских выборов 2008 года. В этот раз существенно меньше версий о возможном преемнике, чем на втором сроке Бориса Ельцина. 12 сентября 2007 года Михаил Фрадков подал в отставку с поста премьера: никто, включая самого отставника, не скрывал, что это начало процедуры «транзита». 15 октября господина Фрадкова в кресле премьера сменил Виктор Зубков. Его премьерство стало самым непродолжительным в истории России при Владимире Путине — оно продлилось чуть менее восьми месяцев.

Самого Виктора Зубкова, хоть он и работал с Владимиром Путиным в мэрии Санкт-Петербурга, мало кто включает в число вероятных преемников. Основные ставки делаются на двух первых вице-премьеров, Сергея Иванова и Дмитрия Медведева. К концу 2007 года кандидаты «идут ноздря в ноздрю»: не все губернаторы до конца понимают, с кем из них правильнее выстраивать отношения, и на всякий случай стараются с обоими. Но у Дмитрия Медведева изначально более выгодная позиция: с 2005 года он курирует три приоритетных национальные проекта — «Здоровье», «Образование» и «Жилье». Проекты не всегда касаются каждого избирателя напрямую, но они содержат как минимум жизненно важные для него обещания.

Чекистский крюк

Предстоящее выдвижение на выборы Дмитрия Медведева — давнего знакомого Владимира Путина, юриста, работавшего с Александром Волошиным,— тревожит силовиков, позиции которых последовательно укреплялись в течение двух первых путинских сроков. Их сообщество испытывает определенную фрустрацию в связи с неизбежным уходом Владимира Путина с поста главы государства. Внутри корпорации силовиков — которая, впрочем, никогда и не была единым консолидированным целым,— усиливается конкуренция и конфликтность.

Страх потерять позиции и статус ярче и эмоциональнее всего выражает глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков Виктор Черкесов: в октябре 2007 года “Ъ” публикует его статью «Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев».

Текст обращен прямо против ФСБ, которой руководит Николай Патрушев, но одновременно он является манифестом, из которого следует, что именно силовики-«чекисты» спасли Россию от распада и исчезновения: страна, летевшая в пропасть, зацепилась за «чекистский» крюк.

Эффект для автора наступает неожиданный: Владимир Путин публикацией недоволен. В мае 2008 года, уже будучи премьером, Владимир Путин назначит господина Черкесова главой Рособоронпоставки, а в 2010 году и вовсе отправит в отставку. Глава ФСБ Николай Патрушев из этой схватки выйдет победителем — в 2008 году он оставит пост директора ФСБ, но перейдет на пост секретаря Совета безопасности, сохранив максимум влияния.

Договор

10 декабря 2007 года Владимир Путин объявляет своим преемником Дмитрия Медведева: «Что касается кандидатуры Дмитрия Анатольевича Медведева, я знаком более 17 лет очень близко с ним, и целиком и полностью поддерживаю эту кандидатуру».

На следующий день, 11 декабря, Дмитрий Медведев предлагает Владимиру Путину возглавить кабинет министров в случае его избрания президентом. 17 декабря партия «Единая Россия» на съезде голосует за выдвижение господина Медведева в президенты — 478 делегатов за, один против. 28 января 2008 года кандидат Медведев заявил о своем отказе участвовать в предвыборных дебатах. Но дебатировать, собственно, и нечего. Все и так ясно: сохраняющий несомненную популярность Владимир Путин делится ею с преемником, фактически назначая его, а сам соблюдает закон, но не отходит от власти, готовясь к переезду из офиса в Кремле в дом правительства на Краснопресненской набережной.

---

Тандемократия: 2008 – 2012

За две недели до президентских выборов 2008 года Владимир Путин на пресс-конференции в Кремле в свойственной ему лаконичной форме подвел итог двух своих президентских сроков: «Мне не стыдно перед гражданами, которые голосовали за меня дважды, избирая на пост президента Российской Федерации. Все эти восемь лет я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи, и делал это с полной отдачей сил».

Гражданам — в том числе и тем, кто мгновенно придумал и распространил в интернете хештег #краб на галерах,— не пришлось проститься с Владимиром Путиным ни на день. Передача президентской власти от Владимира Путина Дмитрию Медведеву — и затем назад от Дмитрия Медведева Владимиру Путину показала, что, помимо формальных конституционных норм и институтов, в России действует система неформальных договоренностей, в том числе и на самом высоком уровне. Надежность этого неформального «контура» легче всего оценить по тому, что, уходя из Кремля в 2008 году, Владимир Путин не стал инициировать институциональную реформу из тех, какие более или менее успешно пытались проводить в нескольких постсоветских странах,— с передачей части президентских полномочий парламенту и правительству и переходом президента в кресло главы правительства парламентского большинства. Владимир Путин пересел в премьерское кресло, не опасаясь, что конституционно более сильный президент начнет играть против правительства. И его уверенность оправдалась.

Между ним и Дмитрием Медведевым будет периодически возникать полемика, причем всегда заочная. Например, в июле 2008 года, в начале экономического кризиса, Владимир Путин устроит разнос не явившемуся на заседание правительства главе компании «Мечел» Игорю Зюзину: «Конечно, болезнь есть болезнь, но думаю, что ему нужно как можно скорее выздороветь. Иначе к нему доктора придется послать и зачистить все эти проблемы». Словно в ответ звучит призыв Дмитрия Медведева «перестать кошмарить бизнес».

Дмитрий Медведев, человек с планшетом в руке, призывающий к технологической модернизации, охотно и дружелюбно общающийся с западными лидерами, поначалу рассматривается многими как президент-реформатор, который продолжит либеральные реформы, ограничит власть силовиков и государственных корпораций. Во многом благодаря пресс-секретарю Наталье Тимаковой на Дмитрия Медведева «Россия айфона» с надеждой посматривает как на «источник либеральных сигналов».

Но Владимир Путин с самого начала дает понять, что никакого противопоставления, а уж тем более противостояния, между ним и Дмитрием Медведевым быть не может. 4 декабря 2008 года премьер-министр выступает в привычном для себя президентском формате телевизионной прямой линии — и заявляет, что с Дмитрием Медведевым у него сложился «эффективный тандем».

Рокировка

2 марта Дмитрий Медведев выиграл президентские выборы: его поддержали 70,28% избирателей — это чуть меньше предыдущего результата Владимира Путина. На этот раз в президентской кампании участвовали привычные спарринг-партнеры — Геннадий Зюганов (17,7%) и Владимир Жириновский (9,3%). Элемент карнавала обеспечивает участие политтехнолога и масона Андрея Богданова (1,3%). 7 мая в Кремле проходит инаугурация: этот день закрепляется в российской политической традиции, но не из суеверия, как могло бы показаться, а в связи с конституционным ограничением срока президентских полномочий: на момент прихода к власти господина Медведева это ровно четыре года, и ни днем больше.

Дмитрий Медведев мгновенно назначает премьер-министра, и Владимир Путин приступает к формированию своего второго кабинета. Виктор Зубков остается на позиции первого вице-премьера, другие первые замы — Игорь Шувалов и Александр Жуков. Список вице-премьеров длинней обычного, в него входят важнейшие игроки путинской команды: Сергей Иванов, Игорь Сечин, Алексей Кудрин, Дмитрий Козак. Чуть позже к ним добавляется бывший красноярский губернатор Александр Хлопонин, полпред президента в новом, восьмом федеральном округе, созданном в 2010 году на Северном Кавказе. В 2011 году, уже под конец срока Дмитрия Медведева, на работу в Белый дом перейдет из администрации президента Владислав Сурков. Вице-премьером – главой аппарата правительства до 2010 года будет бывший глава АП Сергей Собянин (в АП его сменит Сергей Нарышкин), затем в течение года с небольшим Вячеслав Володин, а затем Антон Вайно. Пост министра обороны до 2012 года сохранит за собой назначенный еще в феврале 2007 года Анатолий Сердюков. Владимир Путин усиливает правительство не институционально, а персонально: по составу кабинета ясно, что впервые с начала 2004 года на Краснопресненской набережной работает самостоятельный политический штаб.

Война

Первый «разрыв шаблона» происходит в августе 2008 года: рано утром 8-го становится известно, что российские военные вошли на территорию Южной Осетии и двигаются к столице самопровозглашенной республики городу Цхинвал, который с ночи обстреливают грузинские системы залпового огня. Приказ о начале движения войск отдает главнокомандующий — и это не Владимир Путин, хотя большинство аналитиков на Западе упорно видят за этим решением именно его.

Дело заканчивается российским признанием Южной Осетии и Абхазии после пятидневной войны между Россией и Грузией — первого после Нагорного Карабаха открытого военного противостояния двух бывших советских республик. Международных санкций в связи с окончательным отказом России признавать де-юре территориальную целостность Грузии в границах бывшей Грузинской ССР нет, но трудно отделаться от ощущения, что наступление российских военных останавливается синхронно с падением цен на нефть и ослаблением рубля.

Кризис

В отличие от войны, которая целиком и полностью относится к списку прерогатив президента, кризис — дело правительства. И это, в сущности, первое испытание: может ли Владимир Путин работать как кризисный менеджер? Ведь как президент он осуществлял свои полномочия при исключительно благоприятной, много лет неуклонно улучшавшейся экономической конъюнктуре и в не менее комфортной политической обстановке.

Как выясняется, второе правительство Владимира Путина вполне способно ехать и по бездорожью. Действия российского Минфина и Центробанка в условиях кризиса получают высокую оценку иностранных коллег. А сам Владимир Путин умело извлекает имиджевую выгоду из ситуации, которая скорее всего стоила бы популярности любому другому главе правительства в условиях кризиса. Правительство идет на помощь госкомпаниям, усилившимся при президенте Путине, но не справляющимся с глобальным штормом. В середине кризисного 2008 года премьер амбициозно заявляет о создании в России международного финансового центра — впрочем, он будет создан лишь формально и забыт «еще при жизни».

Параллельно Владимир Путин продолжает формировать свой образ жесткого руководителя. В июле 2008 года он обрушивается на «Мечел», а ровно через год приезжает «тушить пожар» в Пикалево, где сотрудники градообразующих заводов выходят на демонстрации и перекрывают трассу в связи с задержками зарплат. Причина в том, что компания из группы компаний, принадлежащих Олегу Дерипаске, уклоняется от заключения договоров о поставке сырья для остановившихся пикалевских заводов.

Хотя условия договора оперативно согласуются в правительстве, господин Дерипаска вынужден поставить свою подпись под договором прямо в Пикалево, в присутствии Владимира Путина, его ручкой. «Пожалуйста, авторучку мне верните сюда!» — этой презрительно брошенной фразой в хорошо рассчитанной мизансцене Владимир Путин напоминает всему крупному бизнесу, пережившему «равноудаление», о том, кто на самом деле остается в доме хозяином.

Сроки

Дмитрий Медведев в своем первом послании Федеральному собранию анонсирует правку Основного закона: если предложенные им поправки примут, президент будет править Россией шесть лет, а Госдума — избираться на пять. Вокруг послания с самого начала сохраняется некоторая интрига, оно переносится с 23 октября на 5 ноября, и часть особенно смелых наблюдателей начинает обсуждать, не объявит ли Дмитрий Медведев прямо сейчас о своей готовности уступить президентский пост тому, кого россияне привыкли там видеть. Стороны, однако, строго следуют букве Конституции и духу своего соглашения. Президент Медведев запускает процедуру поправок, которые не изменят соотношения полномочий между ветвями власти, но удлинят их полномочия. Скорость принятия поправок не может не восхищать. Они вносятся в главы Основного закона, не требующие конституционного собрания и референдума; обе палаты Федерального собрания поддерживают поправки, несмотря на протесты КПРФ и ЛДПР, регионы за несколько дней также одобряют изменения. 30 декабря 2008 года закон о внесении изменений в Конституцию подписывает Дмитрий Медведев.

Амфоры

Владимир Путин в должности премьер-министра позволяет себе несколько имиджевых ходов, каждый из которых невольно заставляет думать, что первую президентскую шестилетку он планирует оставить за собой.

В августе 2008 года премьер под телекамерой стреляет из винтовки с транквилизатором в тигрицу в Уссурийском заповеднике, а затем надевает на нее ошейник с радиомаяком. Позже выясняется, что животное было специально подготовлено, но скандал в прессе не мешает программе по сохранению дальневосточных тигров стать одним из нескольких экологических проектов с участием Владимира Путина.

В августе 2010 года глава правительства в сопровождении специального корреспондента “Ъ” Андрея Колесникова едет за рулем желтой «Лады-Калины» по трассе Хабаровск—Чита, а еще через год, в августе 2011, погружается с аквалангом на дно Таманского залива — и поднимает со дна две заранее уложенные туда археологами амфоры шестого века до нашей эры.

Армия и полиция

Тем временем Дмитрий Медведев в должности главы государства принимает на себя имиджевую нагрузку, связанную с реформами, которые трудно назвать популярными.

После марша российских военных в Южную Осетию становится очевидно, что в реформе и увеличении финансирования нуждаются вооруженные силы. В 2008 году принимается бюджет, в котором расходы на оборону увеличиваются на 27%, а Анатолий Сердюков начинает большое организационное преобразование армии, направленное на повышение боевой готовности частей и соединений и финансовую санацию Министерства обороны.

27 апреля 2009 года майор милиции Денис Евсюков открывает огонь из табельного пистолета в продуктовом магазине в Москве. Один человек убит, семеро ранены. Господина Евсюкова немедленно увольняют из органов, и суд приговаривает его к пожизненному заключению. Дмитрий Медведев объявляет о большой реформе МВД.

7 февраля 2011 года он подпишет закон «О полиции», согласно которому все милиционеры должны пройти переаттестацию. Переименование по идее должно улучшить имидж правоохранителей, но на самом деле дает массу поводов для шуток о сходстве российского общественно-политического устройства с карикатурным миром капитализма, описанным советским писателем Николаем Носовым в книге «Незнайка на Луне». Полицейские, почти поголовно прошедшие службу в зоне боевых действий на Северном Кавказе (официально вторая война в Чечне завершается в 2010 году), с удручающей регулярностью становятся фигурантами скандалов, связанных с пытками задержанных или подброшенными наркотиками.

Дым в Москве

В сентябре 2010 года происходит то, что казалось невозможным: Дмитрий Медведев отправляет в отставку с формулировкой об утрате доверия мэра Москвы Юрия Лужкова.

Губернаторских выборов нет, в Мосгордуму вносится кандидатура главы аппарата правительства РФ Сергея Собянина, и столичный парламент, который господин Лужков много лет отстраивал для комфортного взаимодействия, моментально голосует за нового мэра.

Среди причин отставки называют катастрофическое задымление Москвы в жаркие недели лета 2010 года; отказ Юрия Лужкова поддержать выдвижение Дмитрия Медведева на второй срок на выборах в 2012 году (эту версию выскажет сам господин Лужков спустя несколько лет после отставки), и даже разногласия с президентом по вопросу о социальных надбавках.

Так или иначе, Дмитрий Медведев решил одну из сложнейших для федерального центра политических задач — устранил из столицы самостоятельного и амбициозного мэра-тяжеловеса и заменил его на лояльного чиновника из команды Владимира Путина. Впрочем, позже выяснится, что дело не только в персоне, но и в должности: политический вес Сергея Собянина будет неуклонно расти с каждым месяцем его пребывания на посту мэра, несмотря на снобизм и даже открытое недовольство части москвичей.

Кто должен уйти

Один из парадоксов медведевского президентства состоит в том, что на него, при всех надеждах на «либеральные сигналы», приходится весьма значительное количество оппозиционных манифестаций — например, массовое выступление против мигрантов на Манежной площади в Москве 11 декабря 2010 года, или начало акций «Стратегии 31», на которых левый националист Эдуард Лимонов стоит рука об руку с правозащитницей Людмилой Алексеевой. Часть этих акций — например, практически все демонстрации «Стратегии 31» до смены мэра в Москве — крайне жестко разгонялись.

Некоторые наблюдатели видели в этом влияние Владимира Путина. В интервью “Ъ” в 2010 году он действительно крайне резко говорит о несистемной оппозиции: «Они хотят что-то сказать. Критиковать власть ... Вот в Лондоне определили место. Где нельзя, бьют дубиной по голове. Нельзя? Пришел? Получи, тебя отоварят. И никто не возмущается!» Идеальная оппозиционная акция, по мнению премьера, выглядит так: «Пригласить журналистов, пару тройку камер, западных, восточных, российских, всех собрали, получили, значит, флаг, с костями и черепом там, не знаю, сказали, что мы всех вас, власти видели вон там, и назвали место, и пока мы не получим то, что хотим, будем вас критиковать. И вот чем хорош современный мир? Можно сказать за углом общественного туалета, а услышит весь мир, потому что там будут камеры все! Сказали — и чинно, стуча копытами, удалились в сторону моря!»

Первые массовые митинги, на которых звучит требование отставки Владимира Путина, происходят в нескольких городах в начале 2010 года. В марте в интернете публикуется открытое обращение нескольких оппозиционеров, правозащитников и деятелей культуры «Путин должен уйти» — по мнению авторов, пока Владимир Путин остается у власти, в России невозможны «сущностные реформы». В июне 2010 Борис Немцов и Владимир Милов публикуют тиражом в миллион экземпляров брошюру «Путин. Итоги. 10 лет», где основное внимание уделяется коррупции, депопуляции, росту социального неравенства, наметившемуся застою в экономике и сложному положению дел на Северном Кавказе. Осенью 2010—весной 2011 года проходит несколько митингов в Москве в рамках развернутой несистемной оппозицией кампании «Путин должен уйти!» В марте 2011 года массовым тиражом выходит еще один доклад — «Путин. Коррупция» — фактически расследование об обогащении ближнего круга премьер-министра.

Фронт

Количественное соотношение сторонников и противников Владимира Путина пока меняется не сильно: первых неизмеримо больше. Но последствия кризиса 2008 года и прекращение интенсивного экономического роста первых путинских сроков создают ощущение, что запас симпатий к премьеру идет на убыль.

Словно отвечая на этот вызов, Владимир Путин в мае 2011 года предлагает создать «форму объединения усилий всех политических сил применяется в разных странах и разными политическими силами— и левыми, и правыми, и патриотическими», которая стала бы «инструментом объединения близких по духу политических сил». Объявление премьер делает на съезде «Единой России»: «Мне бы хотелось, чтобы и партия, и другие партии, и общественные организации, чтобы все люди, которые объединены стремлением улучшать жизнь страны. Это объединение может называться Общероссийский народный фронт».ОНФ поначалу рассматривается как популистский проект Владимира Путина, на который он, возможно, предпочтет опереться вместо «Единой России». Но так далеко глава правительства не заходит: ОНФ принимает участие в праймериз «Единой России» перед думскими выборами 2011 года, а затем в целом переходит в режим ожидания.

Рокировка 2.0

24 сентября 2011 года Владимир Путин на съезде «Единой России» объявляет о намерении баллотироваться на президентских выборах 2012 года. Он рассчитывает, что Дмитрий Медведев возглавит кабинет министров.

Это сообщение полностью укладывается в логику неформальных договоренностей, существующих поверх конституционных норм и институтов. Но оно оказывает деморализующий эффект даже на многих из тех, кто стоя аплодирует такому решению на съезде. Открытому недовольству части истеблишмента препятствуют два фактора: отказ самого Дмитрия Медведева взять штурвал на себя и опасения, связанные с массовыми акциями оппозиции, которые, если смотреть на них из окна кабинета, напоминают наблюдающим о первом Майдане в Киеве.

Одного из своих пиков протестная активность в Москве достигает в декабре 2011 года, после публикации итогов голосования на выборах в Государственную думу шестого созыва. По итогам голосования (оно вновь проходит только по партийным спискам) «Единая Россия» сокращает свое представительство в Госдуме с 315 до 238 мандатов. Три партии оппозиции показывают существенный рост: у коммунистов 92 кресла вместо 57, у ЛДПР 56 вместо 40, у «Справедливой России» — 64 вместо 38. Но множество сообщений о фальсификациях во время голосования в Москве выводит на улицы тысячи людей. Запускается целая машина митингов и шествий, которые не прекращаются до инаугурации Владимира Путина в мае 2012 года.

---

«Крымский консенсус»: 2012 – 2018

Вечером 4 марта 2012 года, в день выборов, Владимир Путин выступает на митинге на Манежной площади. На улице ветер, и пока Дмитрий Медведев представляет кандидата в президенты, одерживающего предсказуемую победу, по щеке Владимира Путина сбегает слеза. «Мы будем работать честно и напряженно, мы добьемся успехов и призываем всех объединиться вокруг народа и нашей Родины! Я обещал, что мы победим, мы победили! Слава России!» — говорит он, и очевидно, что даже если слеза из-за ветра, чувства переполняют политика.

Владимир Путин избран президентом на шесть лет, но на деле третий срок еще продолжительнее: ведь о том, что именно Владимир Путин снова станет во главе государства, известно еще с осени 2011-го. На третий срок приходится эмоциональный пик путинского президентства: Олимпиада и присоединение Крыма.

Болотное дело

Протестная кампания после думских выборов длилась полгода, и в эти полгода были основания сомневаться в консолидации общества вокруг президента. 24 декабря 2011 года в Москве прошел санкционированный митинг, организаторы которого насчитали 120 тыс. участников: это было едва ли не крупнейшее оппозиционное выступление с середины 1990-х годов.

Через три дня первым заместителем главы администрации президента стал Вячеслав Володин, категорический противник переговоров с оппозицией.

Тем временем организаторы митингов создают Координационный совет оппозиции, в который проводятся выборы по нескольким куриям. Но популярность лидеров оппозиции невысока даже среди тех, кто приходит их слушать. Даже харизматическая фигура Алексея Навального вызывает споры в рядах протестующих. Никто из представителей власти на митинги так и не выходит: в улице они видят опасность, а в возвращении Владимира Путина — нет. Тем временем администрация президента наделяет голосом «путинское большинство»: в декабре начальник сборочного цеха Уралвагонзавода Игорь Холманских кладет начало своей политической карьере, предложив в эфире «прямой линии» Владимира Путина «выйти с мужиками отстоять стабильность — разумеется, в рамках закона».

4 марта Владимир Путин побеждает на президентских выборах с результатом 63,6%. Это меньше, чем в 2004 году, но заметно больше, чем в 2000-м. Соперники президента на выборах получают в общей сложности 35,85%. Первый среди них по-прежнему Геннадий Зюганов (17,18%), а второй — предприниматель Михаил Прохоров (7,98%).

Акции протеста редеют, но перед инаугурацией Владимира Путина на «Марш миллионов» выходят тысячи: оценки организаторов колеблются от 50 до 120 тысяч участников, полиция заявляет о 8 тысячах. «Марш» 6 мая идет от Калужской площади до Болотной; у начала перекрытого Большого Каменного моста вместо того, чтобы свернуть в сквер направо, часть лидеров, включая Сергея Удальцова и Алексея Навального, внезапно объявляют о начале постоянной сидячей забастовки. Это приводит к столкновениям с полицией и задержаниям; в отношении трех десятков человек возбуждены уголовные дела.

Pussy Riot

Но первый громкий судебный процесс третьего срока Владимира Путина начинается еще при президенте Медведеве. 21 февраля 2012-го акционисты из группы Pussy Riot устраивают «панк-молебен» со словами «Богородица, Путина прогони»: девушки в балаклавах и с гитарами несколько минут выкрикивают этот текст, стоя на солее храма Христа Спасителя. 3 марта 2012-го суд санкционирует арест участниц группы Надежды Толоконниковой и Марии Алехиной, а 16 марта — Екатерины Самуцевич. Дмитрий Медведев высказывается за условное наказание, но приговор выносится уже после истечения его президентских полномочий. 17 августа 2012 года: Хамовнический суд Москвы назначает всем трем по два года колонии общего режима за хулиганство «на почве религиозной вражды». Суд над Pussy Riot раскалывает общество: тем, кто заявляет о недопустимости использования уголовного преследования для защиты чувств верующих, противостоят те, кто считает поступок группы недопустимым и наказуемым. Консерватизм начинает выглядеть как основная идеология нового путинского срока.

За три дня до рассмотрения кассационных жалоб Мосгорсудом Владимир Путин прокомментировал приговор: «Вопреки моим ожиданиям дело стали раскручивать и докатили до суда, а суд залепил им двушечку… Я здесь ни при чем. Они этого хотели, они это получили». Екатерине Самуцевич в итоге заменили срок на условный, Надежда Толоконникова и Мария Алехина вышли на свободу по амнистии в честь 20-летия Конституции РФ в 2013 году.

Законы Магнитского

Еще одно событие начала третьего срока Владимира Путина также связано с предыдущим периодом: 37-летний аудитор Firestone Duncan Сергей Магнитский умер в больнице СИЗО «Матросская Тишина» 16 ноября 2009 года, за несколько дней до истечения годичного срока содержания под стражей в рамках уголовного дела о пособничестве в уклонении от уплаты налогов. До ареста Сергей Магнитский заявил, что ему известны схемы хищения бюджетных средств посредством незаконного возврата налогов, организованные рядом чиновников и силовиков. Работавший с Сергеем Магнитским глава инвестиционного фонда Hermitage Capital Management Уильям Браудер заявляет о собственном расследовании смерти аудитора — и в декабре 2012 года добивается принятия в США закона о персональных санкциях в виде запрета на въезд в Штаты и блокировки финансовых активов в американских банках в отношении лиц, ответственных за нарушение прав человека и принципа верховенства права в России. В санкционном списке несколько десятков российских следователей, прокуроров и судей.

28 декабря 2012 года Владимир Путин подписал закон «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации», который за неделю до этого большинством в 420 голосов при семи против принимает Госдума. Задуманный как симметричный ответ на американский закон о персональных санкциях, он содержит норму о запрете усыновления гражданами США российских детей. Закон неофициально называют «законом Димы Яковлева» — это 21-месячный мальчик, погибший в США в 2008 году из-за того, что приемные родители оставили его в машине на жаре. Поправка о запрете усыновления появляется в законопроекте о персональных санкциях перед вторым чтением и по факту исключает возможность усыновления иностранцами нескольких тысяч российских детей, для которых не находится приемных родителей в России.

Дело Сердюкова

Одним из фигурантов расследований Сергея Магнитского СМИ называли Анатолия Сердюкова — в 2004–2007 годах главу Федеральной налоговой службы, а затем министра обороны.

Часть военных экспертов одобряет реформы Анатолия Сердюкова, но финал его работы в военном ведомстве омрачен коррупционным скандалом. Анатолий Сердюков уходит с поста в ноябре 2012 года. Основные претензии правоохранителей связаны с тем, как компания «Рособоронсервис» вела приватизацию имущества военного министерства. «Я принял решение отстранить министра Сердюкова от занимаемой должности именно потому, что возникли сомнения в его способности как министра руководить процессами, связанными с собственностью»,— скажет потом Владимир Путин. На вопрос о возможной дальнейшей работе экс-министра в одной из госкорпораций президент ответил: «Если он куда-то захочет трудоустроиться, его будут брать, не считаю, что мы должны препятствовать: человек имеет право работать. У нас же не 37-й год».

Анатолия Сердюкова несколько раз вызывают на допросы, а в конце 2013 года против него возбуждают уголовное дело по обвинению в халатности. Но уже в феврале 2014 года дело прекращается: Анатолий Сердюков попадает под амнистию как защитник отечества. Он действительно устраивается на работу в «Ростех», а его третьей женой становится экс-глава департамента имущественных отношений Минобороны Евгения Васильева, которая провела в общей сложности почти два с половиной года под домашним арестом по делу о хищениях в военном ведомстве. Рассмотрение ее дела по существу в Пресненском суде Москвы длилось 14 месяцев. 8 мая 2015 года Евгению Васильеву приговорили к пяти годам колонии, из которых ей предстояло отбыть 2,5 с учетом домашнего ареста. Уже 25 августа 2015 года было объявлено, что суд удовлетворил ее ходатайство об условно-досрочном освобождении.

Возвращение выборов

Несмотря на приговоры по «Болотному делу», волна митингов 2011–2012 годов помогла добиться определенных политических изменений. В частности, был вновь понижен до 5% проходной барьер на выборах в Государственную думу. Думу снова решено выбирать по смешанной схеме: половину по одномандатным округам, половину по партспискам. Регионы получили право вернуть прямые выборы губернаторов. Правда, выдвижение кандидатов обусловлено теперь сбором подписей муниципальных депутатов, что для части оппозиционеров в регионах, прочно контролируемых «Единой России», сразу становится отсекательным фильтром.

На сентябрь 2013 года выборы мэра были назначены, в частности, в Москве: назначенный три года назад мэр Сергей Собянин намерен подтвердить свою легитимность. Перед этими выборами происходит невероятное: до участия в них допускают оппозиционного политика, юриста, создателя Фонда борьбы с коррупцией и участника акций протеста 2011–2012 годов Алексея Навального.

Летом господин Навальный предстает перед судом по «делу "Кировлеса"»: обвинение считает, что политик нанес имущественный ущерб этой компании путем злоупотребления доверием. 18 июля 2013 года суд приговаривает Алексея Навального к пяти годам колонии, что исключает его участие в выборах. В ответ в Москве, Петербурге и еще нескольких городах на улицы стихийно выходят тысячи людей, требующих отмены приговора. Мгновенно становится известно, что прокуратура больше не требует немедленного взятия Алексея Навального под стражу, и он продолжает избирательную кампанию. В октябре приговор пересматривается и заменяется на условный.

Результат Алексея Навального становится одним из самых весомых, достигнутых оппозицией при Владимире Путине: второе место, 27,2% голосов. Сергей Собянин опережает соперника вдвое, его результат — 51,37% голосов, он побеждает в первом туре. Правда, явка всего около 32%: фактически за мэра отдали свои голоса 1193 тыс. москвичей.

Аресты

В марте 2014 года в отставку в связи с утратой доверия отправился губернатор Новосибирской области. В 2017 году суд назначит ему три года условно за превышение полномочий. Губернатору Сахалина Александру Хорошавину повезет меньше: отставка в марте 2015 года, затем уголовное дело по факту взятки, которое закончится для него приговором к 13 годам строгого режима.

В сентябре 2015 года целый следовательский десант высаживается в Коми: арестован губернатор Вячеслав Гайзер, его заместитель Алексей Чернов и еще двое высокопоставленных чиновников, а всего фигурантов в деле о мошенничестве в составе преступного сообщества больше полутора десятков. В 2019 году Вячеслав Гайзер получил 11 лет колонии строгого режима.

В июне 2016 года по обвинению во взятке в Москве арестован губернатор Кировской области Никита Белых (восемь лет строгого режима). В апреле 2017 года за взятку задержан глава Удмуртии Александр Соловьев. Среди бывших глав регионов, оказавшихся под уголовным преследованием,— Николай Денин (Брянская область), Владимир Торлопов (Коми), Михаил Юревич (Челябинская область), Леонид Маркелов (Марий Эл). Хотя в ряде случаев губернаторы отрицают вину, их аресты не вызывают общественных движений солидарности. Корпус губернаторов быстро обновляется, и среди новых назначенцев все больше молодых технократов, отдающих себе отчет в том, что неприкасаемых нет.

В том же убеждает и уголовное дело главы Минэкономразвития Алексея Улюкаева. В ноябре 2016 года глава «Роснефти» Игорь Сечин обвиняет министра в вымогательстве взятки в размере $2 млн. Никакие поручительства членов правительства не помогают: в 2017 году Алексей Улюкаев получает 8 лет строгого режима и штраф 130 млн руб. Владимир Путин заявляет, что преследование господина Улюкаева идет исключительно на пользу инвестиционному климату: «Вне зависимости от служебного положения кого бы то ни было закон будет применяться одинаково ко всем».

Торжества

В 2007 году 119-я сессия Международного Олимпийского комитета в Гватемале выбрала южную российскую столицу из ряда претендентов на проведение зимней Олимпиады 2014 года. Уже тогда с трудом верилось, что Владимир Путин кому бы то ни было уступит честь проведения Игр. 7 февраля 2014 года он открыл Олимпиаду на специально построенном стадионе «Фишт» в Сочи.

Олимпийский парк в Сочи был возведен с нуля: для этого потребовалось отселить большую часть жителей Имеретинской долины в Адлере и развернуть беспрецедентное строительство. Владимир Путин заявлял, что непосредственно на олимпийские объекты было потрачено 214 млрд руб., из них 100 млрд — государственное финансирование, а 114 млрд — средства инвесторов. По словам курировавшего стройку вице-премьера Дмитрия Козака, еще 500 млрд руб. пошли на развитие инфраструктуры региона и столько же — на развитие Сочи и его городской инфраструктуры.

Россия провела Игры безупречно с организационной точки зрения. По их итогам РФ с 13 золотыми медалями была на первом месте до октября 2017 года — после этого радость победителя омрачилась допинговым скандалом, приведшим не только к дисквалификации нескольких десятков российских спортсменов, но и к частичному ограничению их права выступать под национальным флагом на международных соревнованиях. Впрочем, скандал начался уже в 2015 году, в мире, который заметно изменился меньше чем за месяц после закрытия Игр — после того как Россия присоединила Крым и поддержала самопровозглашенные республики на востоке Украины.

Русский мир

Кроме событий на Украине, за которыми с замиранием сердца следили с декабря 2013 года и сторонники Владимира Путина, и его противники, Крыму предшествовали и некоторые собственно российские события.

Первый отдаленный «сполох» произошел в 2006 году в карельской Кондопоге, где после гибели местных жителей в драке с кавказцами и невмешательства полиции горожане едва не устроили этническую чистку. За этим последовала цепочка ситуаций, похожих одна на другую до степени смешения. В декабре 2010 года освобождение из отдела полиции нескольких молодых людей с Северного Кавказа, причастных к убийству московского футбольного фаната Егора Свиридова, вызвало многотысячный стихийный митинг на Манежной площади. Через несколько месяцев после этого темой состояния межнациональных отношений заинтересовался Госсовет, а Владимир Путин посвятил ей первую статью из цикла своих публикаций на старте избирательной кампании 2012 года. Тем временем политически активные русские националисты стали одной из основных «колонн» во время протестов 2011–2012 года.

Присоединение Крыма и война на востоке Украины официально объяснялись необходимостью спасения русских — прежде всего от новой киевской власти, совершившей, как считали и считают в Кремле, переворот. Присоединение Крыма было мощнейшим «перехватом повестки»: почти все, о чем привыкли говорить оппозиционные националисты (спасение русских, империя как высшее благо), теперь почти без купюр транслировалось по телевизору. Несмотря на небывалую полемику, которая в первой половине 2014 года ссорила друзей и разрушала семьи, нельзя не признать, что многим принятые Владимиром Путиным решения пришлись по душе. Рейтинги его одобрения выросли, политологи заговорили о «крымском консенсусе».

На обочине остались сами националисты. Сначала они раскололись на тех, кого вдохновлял «революционный» пример Майдана (часть уехала на Украину, а часть подверглась уголовному преследованию), и тех, что увидел в Новороссии прообраз будущего русского государства (таких оказалось на фоне общего воодушевления в связи с Крымом на удивление немного; часть уехала на войну и не вернулась, а часть вернулась — и тоже в ряде случаев столкнулась с недоброжелательным интересом силовиков). «Русский вопрос» перестал звучать во внутриполитической повестке — правда, не полностью: в 2020 году участник боев в Новороссии писатель Захар Прилепин создаст политическую партию «За правду!» и заявит, что, если Россия откажется от поддержки ДНР и ЛНР, народ получит право на восстание.

Цена Крыма

В отличие от войны с Грузией в 2008 году присоединение Крыма, война на востоке Украины и особенно гибель лайнера «Малайзийских авиалиний» в зоне боев в августе 2014 года вызвали крайне резкую международную реакцию. Россия оказывается под санкциями, объем которых постоянно нарастает. Одновременно к началу 2015 года практически вдвое ослабевает рубль — это наносит ощутимый удар по карманам россиян, в том числе и тех, кто приветствовал присоединение Крыма. Россия вводит контрсанкции, которые касаются, в частности, ряда позиций продуктового импорта.

Все это вызывает уныние — но быстро выясняется, что распространено оно в основном в рядах достаточно обеспеченных материально критиков режима. «Россия айфона» и «Россия шансона» расходятся еще дальше и смотрят друг на друга все с большей неприязнью. Некоторые противники президента даже ждут, что под грузом санкций политический режим начнет трансформироваться и едва ли не падет. Но выясняется, что за годы путинского президентства создана вполне устойчивая политическая система, способная противостоять вызовам, в том числе тем, которые сама же создает. Сторонники – в их числе и весьма состоятельные люди с айфонами — пока не теряют ни в числе, ни в оптимизме, ни в готовности поддерживать Владимира Путина.

Идя 9 Мая 2015 года по Москве в первой шеренге огромной колонны участников акции памяти «Бессмертный полк», президент вполне мог ощущать себя национальным лидером, принявшим несколько главных решений своей жизни и нисколько не разочаровавшимся в сделанном.

Немцов

1 марта 2015 года в центре города собираются несколько десятков тысяч человек (оценка организаторов — от 50 до 70 тыс., оценка полиции — 21 тыс. человек), чтобы почтить память Бориса Немцова, застреленного в ночь на 28 февраля на Москворецком мосту, в полусотне метров от Кремля. Перед колонной, идущей к мосту, баннер: «Герои не умирают».

«Надо избавить наконец Россию от позора и трагедий наподобие той, которую мы совсем недавно с вами пережили и видели. Я имею в виду дерзкое убийство Бориса Немцова прямо в центре столицы»,— скажет Владимир Путин 4 марта.

Следственный комитет России (СКР) предъявит обвинение по подозрению в убийстве пяти уроженцам Чечни: Анзору и Шадиду Губашевым, Зауру Дадаеву, Хамзату Бахаеву и Темирлану Эскерханову. 13 июля 2017 года Московский окружной военный суд приговорит Заура Дадаева к 20 годам лишения свободы, Анзора Губашева — к 19, Шадида Губашева — к 16, Темирлана Эскерханова — к 14, Хамзата Бахаева — к 11 годам колонии. Заказчика убийства суд не назвал.

Попытки московских властей под разными предлогами ликвидировать стихийный мемориал на месте убийства станут постоянными, а марши памяти Бориса Немцова — ежегодными. Но это отнюдь не единственная форма протеста. Своих сторонников на улицы периодически выводит Алексей Навальный, причем в ряде случаев это делается без согласования с властями. Одна из самых массовых акций проходит 26 марта 2017 года, через три недели после выхода фильма-расследования о Дмитрии Медведеве (на начало 2020 года его посмотрят 33 млн человек). Дмитрий Медведев не пытается опровергнуть изложенные в фильме сведения в судебном порядке — делает это лишь акционер издательского дома “Ъ” Алишер Усманов, который добивается судебного решения об удалении несоответствующих действительности фрагментов фильма.

Оппозиционеры на достигнутом не останавливаются: Алексей Навальный продолжает публиковать расследования о домах и счетах представителей российской политической элиты и периодически выводить на улицы сторонников. За два дня до четвертой инаугурации Владимира Путина они проводят в Москве многотысячную акцию «Он нам не царь».

В кольце врагов

Ответ государства на протесты дается в логике борьбы с «пятой колонной», действующей в интересах неких зарубежных спонсоров. Чтобы исключить такое вмешательство во внутреннюю политику России, депутаты Госдумы создают целый корпус законодательства, направленного на борьбу с «иностранными агентами» и ограничение свободы распространения информации в интернете.

В 2015 году начинает активно применяться закон об НКО — иностранных агентах. Под санкции попадает старейшая правозащитная организация «Мемориал», а благотворительный фонд «Династия» Дмитрия Зимина вовсе сворачивает работу в России. В том же году принимается закон о «нежелательных организациях». Вести реестр поручено Генпрокуратуре, участие россиян в их работе может наказываться в том числе в уголовном порядке. В 2016 году принимается так называемый пакет Ирины Яровой — два законопроекта, заявленные авторами как антитеррористические, содержат меры по расширению полномочий правоохранительных органов, новые требования к операторам связи и интернет-проектам, требования к перевозчикам-экспедиторам и операторам почтовой связи, а также новые правила «религиозно-миссионерской деятельности».

В сентябре 2016 года — не в декабре, как до сих пор, а в Единый день голосования,— в России проходят выборы Государственной думы седьмого созыва. Возвращение одномандатных округов позволяет «Единой России» вернуть и приумножить утраченные пять лет назад позиции: у нее в новом составе 343 депутата, у коммунистов — 42, у ЛДПР — 39, а у «Справедливой России» — 23.

Спикером Госдумы становится Вячеслав Володин, которого в администрации президента сменяет Сергей Кириенко. Эта схема становится принципиальной для российской политики на ближайшие годы: открытой борьбы нет, но конкуренция скрыта в полутонах.

На объеме работы депутатов, направленной на «защиту» суверенитета, обновление не сказывается. Так, 25 ноября 2017 года Дума принимает закон о СМИ — иностранных агентах: согласно новой редакции закона о СМИ, Минюст может признать иноагентом любое иностранное СМИ, получающее финансирование или имущество от иностранных органов или граждан непосредственно или через российские юрлица. Реестр СМИ-иноагентов ведется Минюстом, в него мгновенно попадают радио «Свобода» и «Голос Америки».

Инициатива депутатов и рвение прокуроров всегда опережала мысль первых лиц, но в том числе и по этому списку ясно, что к концу третьего президентского срока российское руководство воспринимает страну как «республику в кольце фронтов». В далеком 2000-м предположить такое было бы трудно, но в 2018-м это в значительной мере соответствует действительности и, что немаловажно, устраивает многих внутри страны и внутри власти.

---

Время перемен: 2018 – ...

1 марта 2018 года Владимир Путин обратился к Федеральному собранию с ежегодным посланием. Из уже длинного к тому моменту ряда его посланий это выделялось по двум признакам. Во-первых, его перенесли на несколько месяцев, и фактически это было послание за 2017-й год. Во-вторых, одна из его частей сопровождалась видеорядом с пусками межконтинентальных ракет в компьютерной графике, качество которой позволяло определить на условном глобусе очертания территории наиболее вероятного противника. Президент доложил о ряде военных разработок: «Уверяю вас, все это есть в наличии и хорошо работает».

У этого выступления нашелся адресат не только в посольствах и иностранных военных министерствах. 11 марта 2018 года Владимир Путин выиграл свои четвертые президентские выборы: за него проголосовали 76,69% избирателей, пришедших на участки.

Спарринг-партнеры

Что было непривычно, так это количество претендентов: изначально о намерении принять участие в президентских выборах заявили 24 политические партии и 46 самовыдвиженцев. Реально принять участие в кампании оказались готовы лишь 22 партии и 15 самовыдвиженцев, включая Алексея Навального. Господин Навальный оказался среди тех, кому Центризбирком отказал в регистрации из-за непогашенной судимости. Всего, кроме Владимира Путина, в бюллетене для голосования значились семеро: коммунист Павел Грудинин (11,77%), Владимир Жириновский (5,65%), Ксения Собчак (1,68%), Григорий Явлинский (1,05%), Борис Титов (0,76%), Максим Сурайкин (0,68%) и Сергей Бабурин (0,65%).

На следующий день после инаугурации Владимир Путин вновь внес в Госдуму кандидатуру Дмитрия Медведева на пост председателя правительства. 25 мая на Петербургском экономическом форуме президент категорически заверил, что четвертый срок в должности будет для него последним: «Я всегда строго придерживался и придерживаюсь Конституции Российской Федерации. В Конституции ясно прописано: не более двух сроков подряд».

Пожар

Трагедией, омрачившей самое начало четвертого срока Владимира Путина, стал пожар в торговом центре «Зимняя вишня» в Кемерово. Погибли 60 человек, включая детей, еще 79 человек пострадали. 27 марта в Кемерово прилетел президент. Аман Тулеев, правивший Кемеровской областью 21 год, принес Владимиру Путину свои извинения за случившееся — а родственникам погибших и пострадавшим приносить их не стал. Уже 1 апреля господин Тулеев написал заявление об отставке, которое было тут же удовлетворено. Так он стал первым уволенным губернатором четвертого путинского срока.

Чемпионат

Несмотря на тон предвыборного послания и трагедию в Кемерово, эмоциональным фокусом первого года четвертого срока стал прошедший в России чемпионат мира по футболу. В какой-то мере он даже затмил начатые сразу же после него непопулярные реформы: пенсионную, мусорную, реформу НДС. Выдвигалась версия, будто их начало специально приурочивалось к ЧМ, но связка здесь скорее всего другая: президент запустил изменения, наносящие ему прямой имиджевый урон, после переизбрания на новый срок, убедившись в доверии избирателей, — чтобы точно было, что тратить.

На фоне санкций и напряженных отношений с Западом, на фоне серии допинговых скандалов, приведших к дисквалификации российских спортсменов и обидным пересмотрам части результатов сочинской Олимпиады, ЧМ в России был почти что сказкой наяву. Страна открылась всему миру и, кажется, самой себе с неожиданной для всех доброжелательной стороны. Несколько недель она жила в состоянии эйфории: у стен Кремля веселился круглосуточный интернациональный карнавал, и даже полицейские приучились улыбаться.

Африка

Через две недели после финала, в котором Франция разгромила Хорватию, в Центрально-Африканской республике убили российских журналистов Орхана Джемаля, Александра Расторгуева и Кирилла Радченко. Они вели в этой стране расследование деятельности частной военной компании, известной как ЧВК Вагнера: из ряда публикаций следует, что она связана с предпринимателем Евгением Пригожиным, которого, в свою очередь, включают в неформальный круг доверенных лиц Владимира Путина. В марте 2018 года президент в интервью NBC заявил, что он знает Евгения Пригожина, но тот «не числится у него в друзьях». В декабре он ответит и на вопрос о Вагнере: «Все, что они делают, должно быть в рамках закона. Если группа Вагнера что-то нарушает — Генпрокуратура должна дать этому правовую оценку». Случившееся с журналистами в ЦАР Владимир Путин назвал трагедией.

Звонки из регионов

Следующая за отставкой в Кемерово региональная проблема возникла осенью 2018 года на губернаторских выборах. В Хакасии единоросс Виктор Зимин, работавший в должности десять лет, проиграл первый тур выборов коммунисту Валентину Коновалову, которому тоже не хватило до победы 6% голосов. На 21 сентября назначили второй тур, господин Зимин снял свою кандидатуру, и господин Коновалов победил безальтернативно. 23 сентября второй тур прошел и в Хабаровском крае: его с большим, почти трехкратным отрывом от прежнего губернатора Вячеслава Шпорта выиграл депутат Госдумы от ЛДПР Сергей Фургал. Еще один кандидат ЛДПР, Владимир Сипягин, во втором туре победил губернатора Владимирской области Светлану Орлову.

Сложнее всего оказалась ситуация в Приморье. Владимир Путин еще в 2017 году отправил в отставку губернатора Владимира Миклушевского и назначил врио Андрея Тарасенко. В первом туре выборов 2018 года господин Тарасенко проиграл коммунисту Андрею Ищенко, но затем встретился с Владимиром Путиным и принял участие во втором туре. На этот раз он сначала уступал сопернику, но потом вырвался вперед, однако произошло это настолько неубедительно, что Центризбирком потребовал отменить результаты выборов. Повторные выборы назначили на 16 декабря, против господина Ищенко выставили Олега Кожемяко, который до этого руководил поочередно Корякским автономным округом, Амурской областью и Сахалином. Приморский край оказал ему доверие, но эта победа далась дорогой ценой.

Проблемы в четырех из 22 регионов, где в 2018 году проходили прямые губернаторские выборы, означали, что начинает отказывать один из принципиально важных политических инструментов — возможность «долить» рейтинга кандидатам в губернаторы за счет «тефлонового» президента. Произошло это на фоне непопулярных реформ 2017–2018 годов – главным образом, пенсионной, которая воспринималась исключительно как повышение возраста выхода на пенсию, которого Владимир Путин прежде обещал не допускать.

Администрация наносит ответный удар

Внутриполитический блок администрации президента под руководством Сергея Кириенко за год постарался учесть ошибки. К губернаторским выборам 2019 года готовятся максимально технично: заранее определены регионы, где может быть протестное голосование. Чувствуется усталость избирателей от «Единой России» — и в нескольких регионах кандидаты власти предпочитают выдвигаться сами, без партийной поддержки. Итог на этот раз в пользу администрации: во всех 16 регионах, где проходили выборы, провластные кандидаты победили в первом туре. Большинство из них — выпускники программ повышения управленческой квалификации, курируемых Сергеем Кириенко, и этот результат он может рассматривать как свою методологическую победу.

Секретарь генсовета «Единой России» Андрей Турчак тоже доволен: по его мнению, партия «жахнула» на выборах 2019 года своих конкурентов. «Единой России» действительно удалось сохранить, а в ряде случаев и увеличить свое представительство в ряде региональных заксобраний. Но на выборах в Мосгордуму ей приходится выдержать настоящий бой, по результатам которого в столичном парламенте остается всего 19 единороссов из 45 (в прежнем созыве МГД партия контролировала 28 мандатов). На выборы в Москве победители праймериз ЕР идут самовыдвиженцами, словно стесняясь своей политической принадлежности. Оппозиция получает 20 из 45 мест в столичном парламенте, причем все оппозиционные депутаты поддержаны в своих округах платформой «Умное голосование» Алексея Навального. В Хабаровском крае «Единая Россия» и вовсе переживает разгром: в регионе, где год назад избран губернатором Сергей Фургал, ЛДПР получает подавляющее большинство в законодательном собрании и «контрольный пакет» в нескольких ключевых муниципалитетах. В заксобрании края остается один депутат «Единой России»: партия власти в одном отдельно взятом регионе уходит в оппозиционное меньшинство.

«Я/мы Иван Голунов»

Москва летом 2019 года вновь становится площадкой массовых протестных выступлений. Все начинается с задержания в июне журналиста «Медузы» Ивана Голунова, известного своими расследованиями, касающимися бизнеса с участием московских чиновников. 6 июня полицейские задерживают его, предъявляют вещества, якобы найденные у него дома и в рюкзаке, и начинают процессуальные действия по делу о покушении на производство и сбыт наркотиков.

Ответом становятся пикеты в защиту Ивана Голунова, в которых принимают участие сначала в основном его коллеги, а затем просто неравнодушные горожане. 10 июня “Ъ”, РБК и «Ведомости» впервые в истории выходят с одинаковой первой полосой в поддержку Ивана Голунова.

11 июня он покидает СИЗО, уголовное дело прекращают. Владимир Путин находится в это время на Петербургском экономическом форуме, а задержание журналиста становится главной темой для обсуждения в кулуарах. Московская полиция, несколько дней пытавшаяся убедить всех, что ошибки быть не может, наконец эту ошибку признает. Правда, дело в отношении сотрудников полиции, задержавших Ивана Голунова, расследуется в секретном режиме, и из числа подозреваемых на первом же этапе выбывает вероятный заказчик. «Принято решение засекретить эти материалы, принято это в связи с тем, что в ходе расследования возникают вопросы, связанные с организацией оперативно-разыскной деятельности, а эта информация считается закрытой»,— пояснит Владимир Путин на большой пресс-конференции в декабре 2019-го.

Митинги и суды

Разогретая «голуновским» делом улица оказывается не готова мириться с отказами в регистрации, которые в середине июля получают несколько оппозиционных кандидатов в Мосгордуму. Начинается серия митингов, не все они согласованы, и на всех без исключения требование допустить кандидатов оппозиции соседствует с требованиями отставки мэра Сергея Собянина и президента Владимира Путина.

Избирком не сдается: из оспоривших отказ в регистрации восстановления добивается лишь Сергей Митрохин. Организаторы протестов один за другим отправляются под административный арест, многие по несколько раз подряд. Затем начинает воспроизводиться сценарий «Болотного дела»: нескольких участников протестов обвиняют сначала в массовых беспорядках, а затем переквалифицируют обвинение, как правило, на применение неопасного для жизни насилия к сотрудникам правоохранительных органов. В ряде случаев выносятся приговоры к реальным срокам. Отступают в итоге протестующие. В декабре Владимир Путин пояснит необходимую, с его точки зрения, жесткость реакции на митинги: «Бросил пластиковую бутылку — ничего. Потому уже бросит и стеклянную бутылку, а потом и камень. А потом стрелять начнут и громить магазины. Мы не должны допустить вот этого».

Но происходит все это на фоне скандала с наркотиками, подброшенными Ивану Голунову, и как минимум двух уголовных дел, вызывающих общественный резонанс: дела «Сети» (организация запрещена в РФ), в котором часть доказательств добыта с помощью пыток, и дела «Нового величия» (нескольких молодых людей обвиняют в подготовке госпереворота). Даже лоялисты догадываются, что, возможно, власть перегибает палку, а проще было не подбрасывать наркотики и не отказывать кандидатам.

Борьба с агентами

Но власть — или, по крайней мере, часть власти — снова делает выбор в пользу версии о вмешательстве извне. В Госдуме создается даже специальная парламентская комиссия, которая на полном серьезе анализирует протесты в Москве как результат иностранного вмешательства в российские внутренние дела.

Владимир Путин не принимает в этой деятельности повседневного участия, но позиция его ясна. 2 декабря 2019 года он подписывает закон, распространяющий требования законодательства о СМИ-иностранных агентах на физических лиц.

Это расширение закона об «иноагентах» выглядит как логичное продолжение попыток ограничить свободу интернета. Еще в апреле 2018 года Роскомнадзор пытается блокировать Telegram: сервис вносят в реестр заблокированных ресурсов, а от Apple и Google российские чиновники требуют удалить приложение Telegram из своих магазинов. Пользователи сразу начали жаловаться на перебои в работе Telegram, но в целом получается явно не столь эффектно, как в презентации с баллистическими ракетами: мессенджер работает до сих пор, и авторы самых популярных каналов не прекращают публиковать записи.

12 февраля 2019 года Госдума принимает в первом чтении законопроект о «суверенном интернете». До этого одобрены предложенные сенатором Андреем Клишасом законопроекты о фейковых новостях и об ответственности за оскорбление власти.

Послание

Первые полтора года четвертого срока выглядят так, будто президент лишь прикрывает своим рейтингом решения правительства и ошибки губернаторов. Но Владимир Путин вновь решает взять инициативу в свои руки. 15 января 2020 года он выходит к Федеральному собранию со своим шестнадцатым ежегодным Посланием.

Заранее известно, что в нем будет много социальных тем, предложений о борьбе с бедностью и о поддержке семей с детьми. Те, у кого «ракетное» послание 2018 года вызвало чувства, обратные энтузиазму, не без облегчения выслушали следующее: в нем не оказалось столь мощного военизированного блока. «Социальные» анонсы 2020 года также настраивали скорее на рутинный лад. Но 15 января 2020 года Владимир Путин еще раз «перевернул стол», добавив к презентации действительно обширного пакета социальных предложений объявление о начале конституционной реформы с перераспределением полномочий высших органов государственной власти.

О конституционной реформе за несколько месяцев до этого начал говорить Вячеслав Володин — и он, в момент объявления о подготовке поправок, выглядел, кажется, довольнее других приглашенных. Тем не менее похоже, что для большинства представителей политического истеблишмента новость о реформе стала неожиданностью. Владимир Путин работал с текстом послания до позднего вечера 14 января, и по крайней мере часть отраженных в нем решений была принята лично главой государства, без консультаций даже с политиками ближнего круга.

Через несколько часов после окончания Послания стало известно, что Владимир Путин принял отставку кабинета Дмитрия Медведева. Дмитрию Медведеву предложили занять специально созданную должность заместителя председателя Совбеза (до сих пор у Совбеза был только председатель в лице главы государства и секретарь в лице Николая Патрушева). Дмитрий Медведев также остался председателем «Единой России» — с момента, когда ее председатель перестал быть одновременно председателем правительства, она определенно стала чуть менее «партией власти».

Владимир Путин позже заявил, что у него и Дмитрия Медведева по-прежнему нет секретов друг от друга, и экс-премьер «был в курсе того, что происходит». «Здесь рассусоливать нельзя. Россия не такая страна, которая может, как Бельгия, оставаться без правительства целый год», — пояснил позже президент. Он специально уточнил, что, хотя Дмитрий Медведев стал его заместителем в Совбезе, это не означает, что в России вновь (как до 1993 года) появляется пост вице-президента: «Нет. Потому что вице-президент — это тот человек, который заменяет президента во всей совокупности его прав и обязанностей».

«Рассусоливать» не стали: на посту главы кабинета министров 16 января был утвержден экс-глава ФНС Михаил Мишустин.

Поправки на скорость

Прямо в день послания началась работа над поправками: была сформирована рабочая группа для их подготовки. Вошли в нее не столько юристы и эксперты по конституционному праву, сколько представители общественности. Дальше все происходило в соответствии с традиционным путинским предупреждением об отсутствии времени на раскачку. 16 января группа впервые собралась, а уже 19 января ее сопредседатели сенатор Андрей Клишас, депутат Павел Крашенинников и юрист Талия Хабриева объявили, что поправки давно обсуждались при их участии в государственно-правовом управлении президента и находятся в высокой степени готовности.

20 января президент внес проект закона о поправках в Госдуму, и 23 января он был принят в первом чтении.

Вторая статья проекта гласила, что поправки будут вынесены на общероссийское голосование и вступят в силу только в том случае, если избиратели их поддержат. Политологи и конституционалисты несколько недель гадали, для чего в процедуру правки третьей - восьмой глав Основного закона, не требующую одобрения на референдуме, добавили общероссийское голосование, и сходились на версии, что Владимир Путин выходит на референдум о доверии — что выглядело рационально при вступлении во вторую треть последнего президентского срока.

Сам президент несколько раз давал понять, что он ни в коем случае не планирует использовать поправки для продления своего пребывания у власти. Это заставило многих начать рассуждать о старте процесса передачи президентской власти. Версия о Владимире Путине, который намерен передать власть после 2024 года, соседствовала с версией о том, что он так или иначе планирует остаться.

Обнуление

Промежуточный финал наступил 10 марта, во время второго чтения в Госдуме. Депутат Валентина Терешкова предложила дополнить поправку об окончательном и бесповоротном ограничении числа президентских сроков для любого будущего президента двумя сроками вне зависимости от того, следуют они подряд или нет, примечанием о том, что эта норма не будет распространяться на президента, действующего в момент вступления поправки в силу, и действовавшего ранее. Таким образом, у Владимира Путина (и у Дмитрия Медведева) возникла бы возможность еще дважды участвовать в президентских выборах.

Это был, без преувеличения, один из важнейших дней в политической биографии Владимира Путина. Он приехал в Госдуму и рекомендовал отклонить прозвучавшее в тот же день предложение о досрочных парламентских выборах, а предложение Валентины Терешковой, наоборот, поддержал. «В принципе этот вариант был бы возможен, но при одном условии, а именно: если Конституционный суд Российской Федерации даст официальное заключение, что такая поправка не будет противоречить принципам и основным положениям Основного закона, Конституции».

Аплодисменты, которыми депутаты встретили слова президента, нельзя назвать овацией. Да и за пределами здания на Охотном ряду было в этот день немало людей, в том числе и среди тех, кто год за годом безоговорочно поддерживал Владимира Путина во всех его начинаниях, которые теперь, мягко говоря, не разделили его мнения о поправке, предложенной первой в мире женщиной-космонавтом. Но поправка, разумеется, была принята, как и весь законопроект, практически сразу во втором и третьем чтениях, затем в Совете федерации, а затем в 85 региональных парламентах. Систематически воздержались при этом лишь коммунисты. Конституционный суд вынес заключение о соответствии поправок неизменным главам Основного закона.

Открытый финал

После общероссийского референдума 25 июня-1 июля 2020 года поправки вступили в силу. Владимир Путин получил право участвовать в президентских выборах и после 2024 года. Причем не обязательно сразу же.

Такое право еще не гарантирует победы — ее, в конечном счете, не гарантируют даже 51% избирателей, которые, по опросам, хотели бы видеть действующего президента во главе государства и после 2024 года. Что Владимир Путин зафиксировал 10 марта — так это то, что никакие решения, касающиеся следующего президентского срока, чьим бы он ни был, не будут приниматься без него.

Впрочем, при всей своей склонности полностью контролировать ситуацию, Владимир Путин, судя по всему, всегда был политиком, которому присущ скептический взгляд на существующий миропорядок. Из этого скепсиса как правило вытекает понимание, что масштаб происходящих изменений в любой момент может оказаться больше, чем кто-либо ожидает.

Например, выход России из переговоров с ОПЕК+ об ограничении нефтедобычи может обрушить цены на нефть до таких значений, с которых российская экономика при раннем Владимире Путине начинала свой путь к относительному процветанию. А пандемия коронавируса COVID-19, шедшая по планете быстрей, чем президентские поправки через палаты Федерального собрания, способна если не отменить, то как минимум перенести общероссийское голосование по конституционным поправкам, назначенное указом Владимира Путина от 17 марта на день 150-летия Владимира Ленина.

Похоже, что это первый за двадцать лет указ Владимира Путина, дословное исполнение которого остается под вопросом по не зависящим от автора обстоятельствам.

---

Как менялась внешняя политика за последние 20 лет читайте в спецпроекте “Ъ” «Магистр иностранных дел».

Автор: Иван Сухов, Наталья Глухова
Выпускающий редактор: Дарья Тихончук
Дизайн: Алексей Дубинин, Василий Степанов
Программирование: Антон Жуков
Верстка: Алена Батюшкова
Видео: Дмитрий Назаров
Менеджер проекта: Юлия Гадас