Алиса Таежная о новой «Эмме.» и старых проблемах эмансипации

Новая экранизация «Эммы» Джейн Остен, еще до всякого нового карантинного мира заявленная как одна из главных кинопремьер года, теперь вышла сразу на нескольких главных онлайн-платформах. Режиссерский дебют фотографа и постановщицы музыкальных клипов Отем де Уайлд вписывается в новую традицию уважительных экранизаций классической женской литературы, не насилующих первоисточник попытками превратить его в феминистское высказывание XXI века: критика социальных ограничений прошлого не мешает им с деликатностью относиться к героиням и героям, их образу жизни и поступкам, этими ограничениями обусловленными

«Мало кто мог расстроить Эмму до 21 года» — богатую, красивую, не нуждавшуюся в замужестве молодую англичанку на выданье, чья независимость и в определенной степени нахрап вызваны тем, что ей ни от кого и ничего не было нужно. Эмма Вудхаус — любимая дочка приятного, обеспеченного и суетливого отца, с собственным поместьем и идеальным сочетанием нового платья со шляпкой на любой загородный случай — пример максимального женского освобождения, которое можно было представить в начале XIX века. Свободное время с уроками танцев и прогулками по собственной земле, высокопарный светский язык, уважительное подобострастие среди гостей и знакомых — причина ее прямой осанки и самоуверенной манеры, которыми кареглазая блондинка славится на маленьком, принадлежащем ей кусочке Британии.

Кудрявой и кукольной Эмме (Аня Тейлор-Джой) со сверлящими глазами-дротиками в фильме Отем де Уайлд, как и в оригинальном романе Джейн Остен, больше всего нравится знакомить, сводить и женить попадающих в ее зону влияния колеблющихся молодых людей — часто более простых по происхождению или знатных, но растерявшихся девушек и парней на выданье. Все незанятые знакомые юного возраста, согласно правилам британского общества, в короткие сроки должны занять пустое место необходимого партнера, но вместо этого показательно читают книги в гостиных, жалуются на сквозняки и тратят тающие дни на церемониальные обеды. Эмме Вудхаус нет необходимости пускаться в эти игры для себя, и она пускается в них для других, потому что поблизости ровным счетом ничего не происходит. Литературные страсти в книжках не идут ни в какое сравнение с приглашениями на танец, повисшими в воздухе предложениями руки и сердца и смятением людей из плоти и крови по поводу неопределенного будущего. Эмма Вудхаус — своеобразная социальная сеть для тех, кто запутался в собственных поступках: передает, знакомит, объединяет, разобщает — в общем, рекомендует людей друг другу эффективнее любого сервиса знакомств.

Эмма — светская манипуляторша без ядовитого коварства — с привилегированной дистанции наблюдает за суетливыми парами вокруг себя, пока не запутывается в собственных влюбленностях и не берет под покровительство безродную молодую неуклюжую Харриет (Миа Гот), которая мельтешит от чувства благодарности и учится не хлебать из чашки слишком громко или не смеяться в неподходящий момент. Белый шум провинциальной жизни, хорошо знакомый по классической литературе, не становится значительнее в начале XXI века, сколько ни поставь точек после имени «Эмма.» в названии или в главах фильма — «Осень.», «Зима.», «Весна.». Свобода от чувств — поза, а любовь повергает в растерянность и велеречивых столичных щеголей, и хозяйственных фермеров с пучком морковки вместо букета. Год колебаний, когда ты сомневаешься, сделаешь ли ты или сделают ли тебе предложение,— пик волнения в идущей своим чередом жизни начала XIX века среди пестрых обоев и замысловатых мебельных обивок.

Дебютантка Отем де Уайлд совсем не ревизионистски подходит к роману Джейн Остен о юной мающейся бездельем светской особе, которая вместо ныряния в фантазии о любовнике-спасителе раскладывает матримониальный пасьянс. В проактивности Эммы легко угадывается душа авантюристки, но сфера приложения ее усилий максимально традиционна: что может быть логичнее для расторопной леди с ее положением, чем устраивать благополучие других? Время от времени замыслы Эммы конфликтуют с реальными желаниями ее окружения, но происходит это нечасто. То местный викарий выбирает женой болтливую пигалицу с самомнением, то неизвестный покровитель дарит дорогое пианино бедной знакомой (она еще и играет и поет лучше Эммы Вудхаус!), то простодушную Харриет приглашает на танец не тот, кто должен. Обмороки, подвернутые ноги и приходящие на помощь джентльмены — кульминация жизни в добровольной самоизоляции любого без исключения поместья.

Сила характера Эммы никак не выходит за рамки предначертанной ей эпохой роли — и за эту честность к героине и ее времени авторов хочется поблагодарить отдельно: они не натягивают сову на глобус, изобретая эмпауэрмент Эммы Вудхаус там, где его быть не могло. Долгожданный разговор с любимым о планах на будущее — и кровь из носу, какой бы резкой походкой Эмма ни подходила к кавалеру. Уэс-андерсоновские планы и интерьеры, где лента шляпки обязательно гармонирует с воздушным десертом, розовые шрифты и девичье щебетание в спальне, как у Софии Копполы в «Марии-Антуанетте», только подчеркивают незыблемость общественного порядка. Говорить о любви положено за расписной ширмой, а кисейное платье будет рифмоваться с тюлем в большом зале: люди, в том числе Эмма,— это часть исторической обстановки.

Мелодрама в классических сюжетах, скажем, Гюстава Флобера или Льва Толстого (вспомните последние экранизации «Анны Карениной» Джо Райта и «Войны и мира» BBC) часто отвлекает внимание зрителя от социальных комментариев писателей, сводя многогранное повествование к любовным хеппи-эндам. Когда заключаются браки, уже не до войны и тем более не до кулуарных разговоров о политике — на самом деле настолько же важных в больших романах, как и романтические коллизии. В романе Джейн Остен в центре истории — любовные перипетии, и новая экранизация никаким образом не кастрирует первоисточник: любовный выбор Эммы действительно находится в центре немного «мыльной» истории о сватовстве. Через костюмный period piece в новом фильме проговариваются различия происхождения и гендера, обозначенные в книге, но заново подсвеченные режиссерами, критикующими социальные ограничения прошлого.

«Эмма.» вписывается в тенденцию классических экранизаций последнего времени, которые дают женским героиням определенную степень рефлексии и внутренней свободы, но не насилуют нарратив под феминистское высказывание XXI века. Современные экранизации романов Остен и сестер Бронте, поставленные Андреа Арнольд («Грозовой перевал») и Кэри Фукунагой («Джейн Эйр»), строятся на формировании женского характера в конкретных обстоятельствах. И если женщине начала XIX века было свойственно делать ставку на желаемый брак, бежать от этой реальности несправедливо в первую очередь по отношению к литературному источнику. Мягко переписывая историю под волевых Джо и Эми в «Маленьких женщинах», Грета Гервиг раскрывает амбиции сестер Марч и дает героине Сирши Ронан одновременно две счастливых концовки — писательницы Луизы Мэй Олкотт, которой удалось написать и, главное, опубликовать книги, ставшие американскими бестселлерами, и собственно бунтующей героини Джо Марч, которую Олкотт в угоду читателям все же выдала замуж. В «Леди Макбет» Уильяма Олдройда единственный свободный выбор героини Флоренс Пью — в том, чтобы завести любовника: выпад против патриархального порядка и навязанного замужества. Маленькие революции этих маленьких женщин касаются интимного выбора в сфере личных чувств — до эмансипации должны пройти еще несколько десятилетий. В «Любви и дружбе» Уита Стиллмана по новелле Джейн Остен героини Хлои Севиньи и Кейт Бекинсейл тоже демонстрируют определенную свободу, не отличающуюся от действий Эммы Вудхаус: они пользуются светским влиянием, в основном чтобы настроить выгодные им браки.

Наблюдая за испытаниями женщин, которые не выбирали время, когда им родиться и действовать, мы только больше осознаем, насколько в провозглашенной свободной воле важны не личные качества, а господствующие обстоятельства, а это необходимое условие понимания неравенства и сути движения за эмансипацию. Выбор подходящего любовника или узора ковра в гостиной — узкий спектр возможностей женщины на протяжении нескольких столетий — выпукло нарисован в «Эмме.», отражая скованность любого человека перед социальными нормами. До поры до времени не так уж важно, на чьей стороне мячик, когда твоя единственная ставка — счастливый любовный финал.

Смотреть на «Кинопоиск HD» или в другом удобном онлайн-кинотеатре