Президент FIDE Аркадий Дворкович о том, как шахматы адаптируются к текущей ситуации

Международная шахматная федерация (FIDE) оказалась последней крупной спортивной структурой, пытавшейся провести топовое соревнование в то время, когда проблема с распространением коронавируса уже была признана катастрофической. Турнир претендентов в Екатеринбурге, лидерство в котором делят россиянин Ян Непомнящий и француз Максим Вашье-Лаграв, в итоге был остановлен после первого круга. О его будущем, а также о будущем матча за титул чемпиона мира и деятельности федерации во время вызванной пандемией паузы в календаре президент FIDE Аркадий Дворкович рассказал корреспонденту “Ъ” Алексею Доспехову.

— Давайте начнем с турнира претендентов. Вы открыли его в середине марта ровно в тот день, когда вышло распоряжение Министерства спорта РФ о жестких ограничениях, связанных со спортивными соревнованиями на территории страны. К тому почти все они к моменту старта турнира уже встали на паузу. Вы не жалеете о том, что решили все-таки попытаться провести турнир? Тем более что его все равно пришлось останавливать через полторы недели — после завершения первого круга.

— Нисколько не жалею. Мы все делали осознанно. Я лично взвешивал факторы, которые нужно было принять во внимание перед стартом турнира. Прежде всего речь шла об интересе любителей шахмат со всего мира. Огромное число людей находилось в ожидании этого соревнования. И я был уверен, что мы обеспечим медицинскую безопасность всех участников и тех, кто так или иначе вовлечен в турнир. Это было критически важным фактором. Далее, важно было не нарушить ход чемпионского цикла, сделать все, чтобы его сроки остались в запланированных рамках. Также значимым фактором было равенство прав, соблюдение их для участников, создание равных условий. Так, например, Дин Лижэнь уже с 1 марта находился в России, специально прилетев заранее, чтобы пройти двухнедельный карантин. И это было одной из точек невозврата для нас. Если бы не удалось обеспечить участие Дин Лижэня в турнире — а решение принималось в конце февраля,— думаю, проведение соревнования действительно было бы под серьезным сомнением.

Окончательный состав участников, подтвердивших готовность бороться за право оспаривать шахматную корону, сформировался за десять дней до начала турнира, и в этот период у нас не было значимых оснований для его переноса.

— При этом некоторые из них, например Александр Грищук, уже по ходу турнира жаловались на обстановку, на то, что им тяжело сконцентрироваться на игре. Вы были в курсе этого?

— Давайте начнем с того, что официальных жалоб не было. Но мы реагировали на все просьбы, шли навстречу игрокам по многим вопросам, учитывали различные мелочи для создания комфортной психологической атмосферы. Вместе с тем все шахматисты-участники — профессионалы.

Понимаете, тяжелой с психологической точки зрения ситуация может быть по разным причинам и в разные времена. Но это не значит, что всякий раз профессиональные соревнования должны ставиться под сомнение или отменяться.

— Но я все же напомню о распоряжении Минспорта РФ. Оно ведь, по сути, отменяло проведение спортивных соревнований на территории России, разве нет?

— Турнир претендентов не является массовым мероприятием. В нем принимают участие всего восемь спортсменов. Поэтому именно этого соревнования ограничения не касались. Мы ежедневно консультировались и с региональными властями, и с Минспорта, и с Роспотребнадзором относительно возможности сохранения турнира и получали от них добро. Перед началом соревнований на технической встрече, на которой присутствовали все игроки, было четко сказано: могут быть только очень серьезные, критические основания для приостановки турнира. Прежде всего это постановления федеральных или региональных властей. И было сказано, что решение об остановке буду принимать только я сам.

Собственно, отмена авиасообщения и стала таким фактором. Она могла воспрепятствовать возвращению игроков на родину, к своим близким. Для меня это послужило достаточным основанием для приостановки.

— Я понимаю, что сейчас сложно что-то прогнозировать. Но у вас есть какие-то варианты, сценарии, связанные с доигрыванием,— план A, план B, план C?

— Да, есть. План A — благоприятный сценарий — заключается в том, чтобы провести второй круг в августе-сентябре. Такие сроки признаются большинством экспертов как реалистичные с точки зрения развития ситуации с коронавирусом. Они считают, что в это время возможен возврат к более или менее нормальной жизни. И эти сроки дают хорошую возможность победителю турнира основательно подготовиться к матчу за титул чемпиона мира — ведь до него останется примерно три месяца. Но это, повторю, благоприятный сценарий, предусматривающий в том числе, что сохранятся ранее намеченные сроки начала чемпионского матча — декабрь нынешнего года.

— Но есть и менее благоприятные сценарии?

— Менее оптимистичный план — сдвиг всего цикла на несколько месяцев. Это та альтернатива, которая нам представляется нежелательной. Пока мы считаем, что события могут развиваться по первому сценарию.

— Уточню на всякий случай: второй круг пройдет в Екатеринбурге?

— Да. Никаких препятствий для этого я не вижу. На этот счет есть подтверждение нашего ключевого партнера — компании «Сима-ленд», региональных властей. Они выразили готовность провести второй круг в Екатеринбурге. Естественно, если у кого-то возникнет желание принять его, мы такой запрос тоже можем рассмотреть. Но в данный момент, подчеркиваю, приоритетным вариантом является сохранение места проведения турнира.

— У шахматистов, как известно, тонкая психика. Вы не боитесь, что кто-то из них потом будет жаловаться на то, что итоги турнира из-за такого колоссального разрыва между кругами не являются показательными, справедливыми, сетовать на то, скажем, что он выбился из ритма, набранного к концу первого круга?

— А чем наша ситуация отличается от ситуации, допустим, в футболе? Там тоже паузы, тоже спортсмены выбиты из ритма… Это — форс-мажор. И еще раз: все шахматисты — профессионалы, все готовятся в равных условиях.

— Я вернусь к теме матча за титул чемпиона мира. Это все-таки декабрь и Дубай, о котором вы говорили ранее?

— Надеемся, что декабрь и Дубай. Но если, опять же, будет какой-то форс-мажор, мы рассмотрим, конечно, и альтернативные варианты. Но на данный момент наши партнеры говорят, что они все еще хотели бы провести этот матч.

— Контракт на него уже есть?

— Его текст согласован. Осталось подписать договор.

— В начале года FIDE опубликовала условия конкурса за право организовать матч. В числе главных была гарантия призового фонда в размере не менее €2 млн. В данном случае это условие соблюдено?

— Да.

— Почему именно Дубай?

— Идея возникла несколько месяцев назад в связи с проведением в этом городе EXPO-2020. Всемирная выставка обеспечивает максимальное внимание к площадке. И сама ее тема — глобальный разум — очень близка шахматам. Мы вступили в эти переговоры и достигли взаимопонимания. Дубай не был единственным вариантом. Мы рассматривали разные, но этот показался нам наиболее привлекательным.

— Меня как раз немножко насторожил тот факт, что вы хотите провести матч в рамках EXPO. Это не понизит его статус, не сделает гарниром, что ли, к основному блюду?

— Конечно, нет: матч не в рамках EXPO, а на площадке EXPO. Он будет одним из центральных событий этого периода, которое привлечет максимальное число зрителей.

— То есть вы уверены, что востребованность благодаря такому симбиозу увеличится?

— Несомненно.

— Вы уже сказали, что при благоприятном сценарии срок между окончанием претендентского турнира и началом матча за титул чемпиона мира составит три месяца. Хорошо, для подготовки гроссмейстеров к поединку этого и в самом деле достаточно. Но достаточно ли для «раскрутки» матча, для его «продвижения»? Раньше на эти процессы отводилось как минимум вдвое больше времени.

— Здесь все просто. Мы начнем раскручивать матч, как только будет подписан контракт на его проведение. Если это произойдет в ближайшем будущем, то времени будет достаточно. Может случиться и так, что наши партнеры скажут, что все сроки сдвигаются. Но тогда у нас тоже будет достаточно времени. В этом плане у нас нет опасений.

— Вы в контакте с Магнусом Карлсеном, обладателем титула, главным, как ни крути, действующим лицом чемпионского матча? Что он думает по поводу создавшейся ситуации? Судя по комментариям, норвежец довольно спокойно ее переживает.

— Конечно, мы постоянно на связи и с Магнусом, и с его отцом. Он позитивно отнесся к тому, что мы решили проводить претендентский турнир — как к попытке сберечь шахматную жизнь в непростой период,— и поддержал нашу инициативу. Что касается сроков чемпионского матча, площадки, то консультации с ним были проведены заранее. Никаких возражений со стороны Карлсена не было.

— Объявляя о приостановке турнира претендентов, вы сказали о том, что период самоизоляции FIDE постарается использовать с максимальным толком, для «поиска новых идей». Чем сейчас занимается федерация?

— Мы занимаемся прежде всего переводом многих действий в онлайн, в режим с использованием цифровых платформ. Уже состоялось несколько неофициальных, тестовых соревнований без участия FIDE — на разных площадках, с разными участниками. Мы внимательно проанализировали этот опыт и разработали собственную стратегию. Речь идет в первую очередь о командных турнирах для ведущих стран, в том числе цифровом «двойнике» Всемирной шахматной олимпиады, которая должна была состояться в июле-августе. Теперь мы готовимся к тому, чтобы провести ее в онлайн-формате. Это крупный проект. Кроме того, думаем о форматах, связанных с участием в шахматных состязаниях школ, университетов, корпораций, городов. Это тоже будет интересно. Конечно, думаем и о чемпионатах по быстрым шахматам. Полагаю, по крайней мере, один такой массовый турнир, в котором выступят игроки разного уровня, в этом году проведем.

— Региональные конфедерации в этом плане тоже активны?

— Да. Я знаю, что Европейский шахматный союз запланировал на май континентальный чемпионат по быстрым шахматам. Магнус Карлсен со своей командой объявили о проведении серии турниров Magnus Invitational с участием ведущих шахматистов мира. Первый, по нашей информации, должен состояться в конце апреля—начале мая… Помимо этого, мы переводим на цифровые рельсы другие наши мероприятия — в частности, семинары для тренеров, арбитров, организаторов турниров, для самих шахматистов. Эта деятельность будет очень интенсивной в ближайшие месяцы. Сейчас сами лекторы, те, кто будет вести семинары, готовятся к ним. Благодаря этому по всему миру люди смогут получать необходимую квалификацию, вливаться в шахматную жизнь даже в такой сложный период.

— Я буду прав, если скажу, что в этом смысле нынешний кризис можно считать неким толчком для шахмат? Я имею в виду, что они казались идеально приспособленным для онлайн-формата жанром. Но при этом нельзя сказать, что он сверхактивно внедряется…

— Есть одна проблема — помимо эмоциональной, скажем так — шахматисты ведь все равно любят собираться и в клубах, и на больших площадках, и эмоции при игре непосредственно за шахматной доской гораздо ярче. Так вот, проблема заключается в возможности мошенничества. К сожалению, никто ни в ком не уверен, если, может быть, не считать шахматистов самого высокого уровня, для которых репутация — ключевой фактор. На иных уровнях античитинг чрезвычайно актуален. Мы с основными шахматными платформами, с компаниями, которые занимаются информационной безопасностью, стараемся эти проблемы решить.

— Итоги первого чемпионского цикла, в который вы вступили в должности президента FIDE, подводить, разумеется, рано. Но, возможно, вы все же, оставив за скобками ЧП с коронавирусом, назовете какие-то его тренды. Востребованность шахмат, например, стала больше?

— Факт, что то, что делалось в последние два года, делалось на более высоком уровне, чем раньше. Это касается и маркетинга, и привлечения ведущих компаний к шахматной жизни.

Я говорю о таких компаниях, как Coca-Cola, Total, из российских — о «Росатоме», РЖД, «Россетях», «Газпроме»… Также это касается освещения турниров. Для женского чемпионского матча, для турнира претендентов мы смогли обеспечить его на нескольких языках. На официальном канале FIDE комментарии велись на русском, английском, китайском, на сайтах наших партнеров, к примеру, Chess24 — еще на ряде языков. Это серьезное улучшение ситуации. Языковое разнообразие привлекает дополнительное число любителей шахмат к соревнованиям в рамках чемпионского цикла. Плюс, интернет-«картинка» стала более профессиональной. Надеюсь, что через некоторое время она будет соответствовать и высочайшим стандартам для телевизионных трансляций.

— Так, размер и качество шахматной аудитории существенно повышаются?

— Мы увидели существенное увеличение аудитории в женских шахматах — в несколько раз. Она еще не так велика в абсолютных цифрах, но это уже десятки тысяч человек, одновременно следящих за партиями. Что касается мужских шахмат, то за счет вовлечения Китая мы добились увеличения аудитории на сотни тысяч человек. Но FIDE в этом вопросе еще в начале пути.

— В этом цикле FIDE провела эксперимент, включив в него Grand Swiss Tournament — турнир по швейцарской системе, отличающейся непредсказуемостью. Вы довольны им?

— В турнире на острове Мэн смогли принять участие шахматисты, представляющие, скажем так, широкий спектр рейтинговых категорий. Эти соревнования не были столь элитными, как «закрытые» турниры Гран-при. Их скорее можно сравнивать с Кубком мира, но при этом в Grand Swiss, в отличие от Кубка мира, сыграли практически все сильнейшие шахматисты. Формат и вправду делает такие турниры более демократичными, предоставляет возможность раскрыться максимальному числу игроков. И мы видели, что именно на острове Мэн родились главные сенсации чемпионского цикла. Путевки в Екатеринбург благодаря ему достались не только лидерам рейтинга, но и «темным лошадкам» — китайцу Ван Хао, россиянину Кириллу Алексеенко. Так что — да, первым опытом довольны. Надеемся его продолжить.

— Некоторые поборники шахматных традиций формулируют иначе. Они говорят, что благодаря Grand Swiss в Екатеринбург отобрались два шальных участника, которые по общему уровню результатов не дотягивают до уровня восьмерки…

— Знаете, если так рассуждать, то не нужно вообще никакого отбора проводить. Взять восемь лучших по рейтингу — и все. Но чем больше ограничений — тем меньше развития, тем меньше интереса. В общем, мы уверены, что отбор должен быть более демократичным.

— В следующем цикле вы запланировали какие-то новинки, эксперименты?

— Именно в следующем цикле мы хотим сохранить нынешние принципы. Возможно, будут какие-то изменения в той части, что касаются квалификации в претендентский турнир. Прежде всего, это относится к выявлению обладателя путевки для шахматиста с лучшим рейтингом. Сегодняшняя система (по ней учитывается рейтинг за год, предшествующий тому, на который приходится турнир.— “Ъ”) вызывает определенную критику, поскольку получается, что чисто математически рейтинги, которые шахматисты имели несколько месяцев назад, «весят» больше, чем те, которыми они обладают непосредственно перед претендентским турниром. Мы думаем вместе со специалистами по статистике, математике, какие коррективы внести, как в том числе использовать показатели performance, успешности игры на соревнованиях в период, непосредственно примыкающий к турниру.

— Многие мои знакомые обожают играть в шахматы онлайн. Но они играют исключительно в форматах либо «быстрые шахматы», либо «блиц». Не кажется вам, что их «удельный вес» на высшем уровне недостаточно велик?

— Не кажется. Все ведущие шахматисты постоянно участвуют в онлайн-турнирах именно по быстрым шахматам и блицу. А чемпионат мира по рапиду и блицу — одно из самых привлекательных соревнований FIDE. Предыдущее такое первенство — в Москве — было очень успешным. Так что никакого дефицита нет. Более того, в этом году практически все турниры будут в таком формате. В онлайн ведь иной применять трудно.

— Нет спортивных организаций, которые бы не пострадали из-за пандемии коронавируса. Насколько велика подушка безопасности у FIDE?

— Переход в онлайн-форматы, безусловно, снижает традиционную шахматную активность. С другой стороны, снижаются и издержки. Тратить на проезд шахматистов, на проживание, на аренду площадок не приходится. А это — существенная доля расходов. Так что с финансовой точки зрения ситуация не выглядит катастрофической. И подушка безопасности у нас есть. В случае экономного использования средств их хватит на год полноценной работы.

— У коммерческих партнеров нет претензий к FIDE из-за срыва мероприятий. Для того же футбола это — проблема…

— Никаких претензий нет. Все подтверждают готовность к продолжению сотрудничества, рассчитывая, что осенью шахматная жизнь возобновится в полном объеме. Мы благодарим наших партнеров — компанию CISCO, Total, Kaspersky, Coca-Cola, РЖД — за внимание и любовь к шахматам. Некоторые партнеры уже выразили готовность к проведению турниров в онлайн-формате. В частности, правительство Ханты-Мансийского автономного округа собирается поддерживать командные онлайн-соревнования.