Сергей Лавров пообщался с журналистами в условиях самоизоляции

Глава МИД РФ Сергей Лавров во вторник провел первую пресс-конференцию в новом формате — по видеосвязи. Российских и иностранных журналистов интересовали условия, в которых сейчас работает министерство, оценка Москвой деятельности Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), которую критикует Вашингтон, поставки гуманитарной помощи другим странам и вероятность введения выездных виз для россиян. “Ъ” собрал ключевые заявления Сергея Лаврова.

О выездных визах

«Выездных виз точно никто не планирует вводить, и я не могу себе представить ситуацию, когда такая идея будет в фактическом плане обсуждаться. Никаких запретов быть не может, поскольку право на свободу передвижения закреплено в Конституции».

О «прививке от эгоизма»

«Мы сейчас должны, наверное, просто все надеяться и делать все для того, чтобы кризис стал прививкой, если хотите, прививкой от эгоизма, прививкой от мессианства и прививкой от соблазна и дальше решать свои проблемы за счет интересов других стран. Это, наверное, не сразу произойдет.

Здесь нужно полагаться и на факты (которых становится в наличии все больше и больше) о том, как в одиночку трудно бороться с такого рода угрозами.

Надо полагаться и на силу убеждения».

О гуманитарной помощи США

«Если будут поступать дополнительные обращения американской стороны о содействии в поставках того или иного оборудования и средств защиты, мы, конечно же, их рассмотрим. Об этом говорили в их последнем телефонном разговоре позавчера президенты Путин и Трамп. Президент Трамп также подчеркнул, что если у России появятся дополнительные потребности, то США, когда наладят производство соответствующего оборудования в достаточных объемах, будут готовы направлять такие поставки и в нашу страну».

О претензиях к работе ВОЗ

«Любой, кто ознакомится с хронологией действий, которые ВОЗ принимала, убедится, что организация действовала эффективно. ВОЗ продолжает играть важную координирующую роль, помогая бороться с пандемией, что нашло отражение в консенсусной резолюции Генассамблеи ООН и в итоговой декларации экстренного саммита G20.

Я бы предостерег от попыток политизировать тему коронавируса, а это не только в отношении роли ВОЗ наблюдается, но и в отношении обвинений, которые выдвигаются в адрес той или иной страны.

Я бы все-таки сейчас концентрировался на конкретных шагах по пресечению пандемии, по пресечению ее распространения, по минимизации ущерба, прежде всего ущерба для здоровья и жизни людей, а уже потом можно будет анализировать уроки прошедшей кампании и ошибки этой кампании, и роль многосторонних институтов».

О саммите стран—постоянных членов Совбеза ООН

«Никаких конкретных договоренностей о сроках саммита не достигнуто. Мы и все наши партнеры по пятерке постоянных членов Совбеза ООН имеем в виду саммит, который будет очным. Есть принципиальное согласие в том, что касается нацеленности этого мероприятия на масштабный крупный анализ происходящего в мире, во всех сферах, которые так или иначе связаны с безопасностью людей, со стратегической стабильностью, и конкретная повестка дня сейчас обсуждается в рабочем порядке на уровне министерств иностранных дел.

Проведение саммита в формате телеконференции мы не исключаем, но не взамен основному саммиту, а только если главы государств сочтут необходимым уже на этом этапе проконсультироваться друг с другом, прежде всего в том, что касается немедленных задач по дополнительным шагам по противодействию коронавирусу.

Предлагаемая нами встреча на высшем уровне лидеров пяти стран—постоянных членов Совбеза ООН, рассматривая вопросы стратегической стабильности и безопасности, неизбежно затронет и проблемы, которые будут касаться дальнейшего функционирования и роли многосторонних институтов. И, наверное, итоги этой борьбы с коронавирусом покажут, какие страны, какие структуры многосторонние выдержали испытание этой страшной угрозой, испытание этим кризисом».

О диалоге с США по вооружениям

«Мне пару недель назад звонил (госсекретарь США.— “Ъ”) Майк Помпео, я хочу с ним в ближайшие дни еще по телефону поговорить. Затрагивал тему возобновления переговоров по вопросам контроля над вооружениями, стратегической стабильности в целом. Мы активно приветствуем такой интерес американских партнеров, потому что мы их уже давно побуждаем к тому, чтобы этими проблемами заниматься более активно. Мы хотим гораздо более конкретных дискуссий (с США.— “Ъ”), в том числе и по Договору о стратегических наступательных вооружениях, о его дальнейшей судьбе. Открыты мы и к разговору о новых перспективных разработках, включая гиперзвуковое оружие в контексте, подчеркну это особо, в контексте учета всех без исключения аспектов и всех факторов, которые влияют на стратегическую стабильность. Но сейчас мы все работаем в удаленном режиме. Есть вещи, в том числе по тематике стратегической стабильности во всех ее аспектах, которые можно обсуждать безболезненно в рамках видеоконференции, телефонной конференции. И есть сюжеты, которые лучше отложить до той поры, когда ситуация в мире позволит возобновить прямые дипломатические контакты».

О санкциях

«Про санкции мы не раз говорили, что эта тема, которую мы даже не будем обсуждать. Если ЕС поймет, что этот метод исчерпал себя и откажется от решений, которые были приняты в 2014 году, конечно, мы будем готовы ответить взаимностью, но просить сделать это мы не собираемся. Мы открыты для полноценного, взаимовыгодного сотрудничества, но мы просто обязаны учитывать то, как повел себя Запад после 2014 года, просто обязаны застраховать себя от повторения подобных эксцессов в позиции наших западных коллег».

О работе МИД России

В МИД России, по словам главы ведомства, предприняты все меры для обеспечения безопасности работающих там сотрудников. В центральном аппарате министерства примерно половина сотрудников переведена на удаленный режим работы. Только основной персонал остается на местах. Работают, соблюдая социальную дистанцию и все санитарные меры. Отменены отпуска, командировки.

О сносе памятника Коневу

«Действия этого муниципалитета Праги (убрать памятник решила администрация муниципалитета Прага-6.— “Ъ”) иначе как возмутительными и циничными назвать трудно. Они противоречат договору, который мы с Чешской Республикой подписали, и он вступил в силу в 1993 году. Он содержит обязательства по обеспечению сохранности воинских памятников, мемориалов, обязательства по уходу за ними, обеспечению доступа к ним.

И заявления чешских властей о том, что положения этого договора не были нарушены, они, конечно, от лукавого.

Нас заверяют, что этот памятник являлся муниципальной собственностью. Но мы твердо знаем, что это не так. До сноса этот памятник состоял в республиканском реестре в качестве мемориального объекта, и мы исходим из того, что вопрос может быть урегулирован исключительно в соответствии с положениями упомянутого мной договора 1993 года».

О русофобии

«Наш великий ученый Павлов открыл рефлексы. Это такие же павловские рефлексы русофобские. И до пандемии, и в ходе пандемии. И, к сожалению, ожидаю, что и после того, как она прекратится,— эти рефлексы будут проявляться.

Есть политики, которые подвизаются исключительно на русофобской ниве, потому что ни к чему иному они не приспособлены.

А русофобия, как показывает практика,— это возможность безбедно существовать, получать поддержку из некоторых столиц».

Елена Черненко, Владимир Соловьев