Как карантин отразился на модной индустрии

Переживет ли нынешний кризис индустрия высокой моды и прочей роскоши? «Огонек» вгляделся в будущее luxury после коронавируса.

Елена Пушкарская, Рим

Модную индустрию на Апеннинах любят называть «итальянской нефтью». В том смысле, что до недавнего времени она занимала второе место по объему производства в стране и первое — по объему экспорта.

Сегодня эти отрасли впору сравнивать уже по убыткам: потери индустрии моды от нынешней пандемии, закрывшей все производственные цепочки — от фабрик и до бутиков с дефиле, вполне сравнимы с потерями обрушившейся нефтянки. И тем не менее именно высокую моду и производство предметов роскоши итальянцы сегодня считают локомотивом, который вытянет их из кризиса. Чтобы понять парадокс, «Огонек» прошелся — как теперь это принято, виртуально — по знаменитым домам моды. И поговорил с Маттео Лунелли, президентом ассоциации Altagamma, объединяющей в Италии свыше сотни самых громких брендов производителей класса люкс.

На войне как на войне

Считается, что первым уловил тренд, определивший нынешний образ жизни, Джорджо Армани лично. 20 февраля, когда весь мир (кроме Китая) еще наслаждался радостями нормальной жизни, а в Милане была в разгаре неделя моды, знаменитый кутюрье отменил показ новой коллекции перед байерами, журналистами и привилегированными клиентами в своем шикарном дворце на via Bergognone, 59.

И перенес его в стриминг, который транслировался на сайте компании и ее страничке в Facebook. Сделано это было не из-за стремления к инновациям: после разговора с мэром Милана Джузеппе Салой о первых случаях коронавируса в Ломбардии, Джорджо Армани представил масштаб грядущей беды.

Следом в онлайн переместились офисы марок высокой моды и бутики, а производство пришлось закрыть. Вплоть до сентября отменены все публичные показы и презентации. Не исключение даже знаменитый Мебельный салон, центральное событие в мире моды и дизайна, который должен был открыться в Милане на прошлой неделе. Креативный директор модного журнала «Дизайн» Давид Паскуале, только что выпустивший номер под шапкой «Салон, которого нет», искренне жаловался «Огоньку», что не в силах привыкнуть к новому статус-кво. Почему? Да потому что «никакие виртуальные дизайн-изыски не заменяют личного общения с креативщиками, которые съезжались в Милан со всего мира». В Риме, впрочем, картинка не веселее.

Если честно, даже не знаю, что производит более удручающее впечатление: наглухо задраенные жалюзи утративших признаки жизни витрин или, напротив, те, в которых об ушедшей в довирусное прошлое эпохе напоминают зимние вещи с надписью «скидка — 70 процентов».

Cразу после объявления карантина эксперты прочили модной индустрии убытки в 100 млн евро. Сейчас — и того хуже: прогнозы по итогам эпидемии делать уже не решаются, но те, что делают — на закрытие года, предполагают в лучшем случае минус по прибыли в 25 процентов, а то и все 50. Но самым безжалостным приговором стоит, пожалуй, признать выкрики в соцсетях: «Господи, да кого волнуют проблемы лакшери, когда гибнут люди и экономика?»

А ведь вопрос справедлив, в чем многие убедились на личном опыте. По крайней мере, мои фирменные платья и туфли больше месяца скучали запертыми в шкафу, пока я рыскала по Риму в поисках резиновых перчаток и масок — до прошлой недели за них запрашивали цену брендовых платьев. Другое дело, что эта самая luxury в обычные времена давала Италии 7 процентов ВВП, а в нынешние, тяжелые, уже встав, собрала на нужды отечественной медицины 41 млн евро.

Вообще, то, насколько быстро и четко модная индустрия, слывущая изнеженной и капризной, перепрофилировалась на нужды «военного времени», впечатляет. На фабриках Armani, Prada, Gucci, Valentino и прочих великих, где пошив новых коллекций остановили 11 марта, уже через десять дней открыли цеха по пошиву защитных масок и спецодежды для медсестер и врачей. При этом никто из маркетологов больших модных домов не опустился до дизайнерских примочек с выкладкой в Instagram. А Жан-Кристоф Бабин, исполнительный директор Bulgari, чья парфюмерная фабрика в Лоди (это под Миланом) стала выпускать дефицитные гели для дезинфекции рук, искренне удивился вопросу вашего корреспондент о том, почему бренд принял это решение: а как было поступить иначе, ведь спиртовая основа для духов и гелей одна и та же?

На самом деле эпидемическая ситуация в Лоди в тот момент была одной из сложнейших в стране. Как в таких условиях можно было организовать производство, отвечающее санитарным нормам по безопасности? Оказалось, организовать труд на расстоянии двух метров друг от друга, снабдив работниц (на фабрике заняты практически только женщины) необходимыми средствами индивидуальной защиты, от масок до перчаток, вполне возможно. Во всяком случае, заразившихся на фабрике не было. Как не было заболевших и среди тех, кто шил маски и халаты на других фабриках.

Именно поэтому Палата итальянской моды, ассоциация Аltagamma и Конфиндустрия моды обратились к властям с просьбой разрешить их сектору открыться одним из первых. «Мы несем полную ответственность за здоровье наших сотрудников»,— подчеркнул «Огоньку» президент ассоциации Аltagamma Маттео Лунелли. Глава ассоциации производителей итальянского люкса уверен: один из уроков этого кризиса в том, что прошло время системы, которая противопоставляла интересы отрасли интересам здоровья.

В маске — за платьем

Похоже, голос лидеров модной индустрии власти услышали. И пока медики, чиновники и профсоюзы продолжают спорить, готова или нет страна к обещанному правительством выходу из карантина 4 мая, дизайнерское ателье Gucci в городе Скандичи (близ Флоренции) уже 20 апреля возобновило работу. Признаюсь: набрав в Google соответствующий адрес, я порадовалась отметке «открыто» как расцветающему на глазах подснежнику. Ну и не отказала себе в удовольствии виртуально прогуляться по просторным, дизайнерски совершенным интерьерам, в которых производят, надо думать, новые образцы совершенства. Я все же, не удержавшись, отправила в пресс-службу вопрос о безопасности. Ответили не по-итальянски оперативно: из более чем ста сотрудников к работе допущено 43; их трудовая деятельность осуществляется в самом строгом соответствии с санитарным протоколом.

Впрочем, это дизайн. Бутикам и ритейлерам та самая «жизнь после», о которой сегодня столько гадают в Европе и мире, будет даваться труднее. В руки «Огонька» попал проект документа, где перечисляются условия, необходимые для того, чтобы торговая точка возобновила работу. В длиннющем списке — влажная уборка два раза в день, регулярная протирка дезинфицирующими средствами образцов товаров в торговом зале, обязательные перчатки и маски как для покупателей, так и для продавцов, утренний замер температуры у персонала. И главное — соблюдение покупателями двухметровой дистанции, из-за чего в маленькие бутики нужно будет заходить фактически по одному. Сужу по опыту посещения продуктовых магазинов: при таком режиме ждать своей очереди приходится минут сорок.

Возникает вопрос, зачем это делать, если одежду и аксессуары можно заказать через интернет-сайты, которые зазывают клиентов скидками и развлечениями, в отличие от не справляющихся с нагрузкой сайтов по доставке продуктов (они принимают заказы в лучшем случае на неделю вперед, если вообще принимают). Мало того, в нынешних условиях и на эти щедрые предложения мало кто клюнет. Зачем, в самом деле, когда уличную моду надо подбирать под поход до ближайшей помойки и обратно, менять тренды на кеды и треники (для модников, так и быть — на балетки и джинсы)? Честно признаюсь: мы с подругой недавно провели совместный онлайн-рейд по бутикам в надежде порадовать себя на карантине хоть бы обновкой, но ничего и не купили. Причина самоограничения — неясные перспективы будущего, в первую очередь материального.

От самоизоляции к самоограничениям

С нами согласны и корифеи итальянской моды. Почти все они уверены, что мода и роскошь в поствирусную эру изменятся, по крайней мере в смысле этики и эстетики. Тон задает тот же Джорджо Армани.

«Прибыль не должна впредь оставаться основным ориентиром для создателей роскоши»,— провозгласил на днях в интервью газете La Repubblica кутюрье, недавно отдавший 2 млн евро на поддержку итальянских медиков и вдобавок выкупивший полосу другой газеты, Corriere Della Sera, чтобы выразить им свою благодарность. «Самой большой ошибкой», по его мнению, было бы «вернуться к тому, что было прежде».

Армани также провозглашает, что нужно прекратить разжигать потребительское тщеславие, подстегивая клиента ко все новым покупкам, создавая креативно не оправданные так называемые круизные (межсезонные) коллекции. Новое направление? Курс на сезонность в соответствии с природными циклами и долгосрочность изделий. «Мой пиджак стоит того, чтобы его носили не один год»,— рубит с плеча модельер.

Корифею, стоявшему у истоков итальянской моды, вторит Донателла Версаче. «После пандемии запросы изменятся»,— уверена сестра и наследница другого гиганта итальянской моды, Джанни Версаче.

Против формулы «прибыль любой ценой» высказалась Мария Грация Кьюри (креативный директор Dior), ее коллега Пьерпаоло Пичолли (Valentino), Миучча Прада, владелица одноименного дома моды, и многие другие модельеры. Их посыл звучит почти как в эпоху Возрождения: в центре нового модного мироздания должен быть человек, а миссия моды — стать мотором для запуска новой экономики. Звучит очень красиво. Вот только поедет ли такой паровоз?