Она может пострадать сильнее других

Нефтяной рынок, который лихорадит уже несколько месяцев, находится в центре мирового внимания, оставляя в тени проблемы смежных отраслей, без которых была бы невозможна добыча углеводородов. Одна из них — нефтесервис. О том, какая ситуация сложилась в этом секторе и какие компании пострадали сильнее других, “Ъ” рассказал управляющий партнер консалтинговой компании Bright Денис Абакумов.

— Какова сейчас ситуация в нефтесервисном секторе в России и в мире на фоне падения цены на нефть и пандемии коронавируса?

— Нефтесервисная отрасль находится под ударом. Стоимость нефти $20–30 за баррель заставляет нефтяные компании сокращать свои бюджеты, уменьшать объем заказов, пересматривать цены на нефтесервисные услуги. Все это немедленно отражается на бизнесе нефтесервисных компаний, которые уже сталкиваются с нехваткой оборотных средств, снижением короткой и длинной ликвидности. Особенно тяжело приходится компаниям, которые под свои проекты привлекали внешнее финансирование, рассчитывая в своих бизнес-моделях на растущий рынок.

Такая ситуация характерна для нефтесервисной отрасли в целом и в России, и за рубежом. Мировые гиганты Schlumberger, Halliburton, Baker Hughes и другие потеряли в моменте до 70% своей капитализации. Например, стоимость акций Schlumberger снизилась с $40 в январе до $12 в марте. Halliburton — с $25 до $5. Мелким нефтесервисным компаниям приходится еще сложнее. Поэтому следует говорить о глобальном кризисе в нефтесервисной отрасли в мировом масштабе.

— На каких основных игроков на рынке нефтесервиса сложившаяся конъюнктура повлияет сильнее всего?

— Больше всего пострадает нефтесервис, связанный с новой добычей: бурение и сопутствующий сервис, ЗБС, ГНКТ, ГИС, ГРП. Сокращения коснутся поставщиков оборудования и материалов, а также сервиса по поддержанию текущей добычи, включая транспортные и ремонтные компании. Оптимизация расходов затронет всю производственную цепочку.

Если говорить про основных игроков, то в России можно выделить до 20 крупных нефтесервисных компаний, большая часть которых встроена в структуры внутренних сервисов крупных ВИНК. На рынке бурения такие компании занимают до 60%. При этом существует еще около 100 крупных компаний с выручкой от 5 млрд руб. (включая представителей зарубежных компаний), которые занимают от 30% до 60% рынка по разным секторам. Общий же объем рынка составляет примерно 1,5 трлн руб.

И, безусловно, чтобы спасти тонущий нефтесервис, нефтяники начнут нагружать собственные предприятия по максимуму. Но, к сожалению, эта мера носит краткосрочный характер. Неповоротливый собственный сервис, перегруженный социальными обязательствами с раздутыми бюджетами, работающий на докризисных предпосылках, ляжет всей своей неэффективностью на добывающие компании, и без того испытывающие трудности. Выиграет же тот, кто сможет быстро перестроить внутренний сервис, скорректировать программу развития и воспользоваться помощью государства.

Особенностью нефтесервисного бизнеса является относительно низкая рентабельность — до 10% — при достаточно высокой капиталоемкости. Поэтому любые незначительные колебания очень чувствительны для отрасли. Особенно для крупных компаний с высоким уровнем социальных обязательств и низким уровнем гибкости. Вспоминается пример Казахстана, который в 2017–2018 годах на уровне правительства реализовал программу реструктуризации нефтесервисов, целью которой была переориентация неэффективной отрасли с высокими социальными рисками на новые рынки, оставив только экономически эффективный сервис с последующей программой приватизации.

Текущий кризис — хорошая возможность перестроить нефтесервисный рынок РФ. Сделать это можно через формирование государственной нефтесервисной компании или фонда, который выступит в качестве соинвестора или кредитора особо пострадавших нефтесервисных компаний, тем самым спасая их от банкротства, а людей — от потери рабочих мест. При этом обязательным условием должна стать обратная приватизация приобретенных бизнесов через фиксированный срок — от трех до пяти лет. Это также хороший инструмент для обеспечения централизованных кредитов, налоговых льгот, прочих мер государственной поддержки. Важно, чтобы этот фонд не был аффилирован с отдельными ВИНК и играл роль независимого игрока, преследующего прежде всего государственные цели по стабилизации и развитию нефтесервисной отрасли.

— Как могут снизиться объемы нефтесервисных услуг на фоне сокращения добычи?

— Все зависит от нефтяных цен. Их стабилизация и последующий плавный рост на уровни $40+ за баррель приведут к незначительному сокращению рынка нефтесервисных услуг — до 10%. Если же среднегодовая цена на нефть марки Urals останется в пределах $20–30 за баррель, то, по расчетам Bright, рынок может потерять до 30% объемов.

— Будут ли участники рынка сокращать свои инветспрограммы вслед за нефтяниками и нужна ли им в такой ситуации поддержка государства?

— Инвестпрограммы будут пересматриваться. При этом для нефтесервисных компаний с высоким уровнем WACC и большой долей внешних заимствований сокращение может иметь кардинальный характер вплоть до полной остановки инвестиций до стабилизации рынков. Поэтому поддержка государства важна в настоящее время как никогда. В первую очередь это долгосрочные кредиты с низкой процентной ставкой, налоговые каникулы и льготы, помощь в выполнении социальных обязательств, субсидирование зарплат.

— Ожидаете ли вы снижения цен на нефтесервисные услуги?

— Это одна из возможных мер для заказчиков, и они попробуют ее реализовать. Вопрос в том, существует ли резерв для такого снижения и насколько он велик. С учетом относительно низкой среднеотраслевой рентабельности нам видится, что запас прочности у сервиса крайне мал. Поэтому снижение цен либо отразится на увеличении убытков, которые в условиях собственного нефтесервиса будут покрывать ВИНК, либо приведет к банкротству части компаний. Кроме этого велик риск падения качества услуг, снижения требований к безопасности труда. Поэтому надо настраивать отрасль не на снижение цен, а на развитие новых технологий, повышение производительности труда, что позволит удешевить себестоимость нефти и сделать нашу экономику более устойчивой и конкурентоспособной.

— Что будет с сервисом в ближайшей перспективе?

— В ближайшее время начнет реализовываться программа поддержки нефтесервисной отрасли. Для государства и нефтяных компаний очевидно, что запас прочности у отрасли небольшой, при этом она имеет стратегическое и системообразующее значение. Именно нефтесервис и его технологическое развитие должны обеспечить плавный переход от традиционных способов разработки и эксплуатации месторождений к новым продуктивным, эффективным решениям. Не стоит забывать и о санкциях, которые мешают нам использовать ведущие западные технологии. Поэтому простой в развитии нефтесервисов может плачевно отразиться на развитии всей нефтегазовой отрасли РФ.

Принятые меры поддержки позволят увеличить время на качественную реструктуризацию нефтесервисных активов, удлинить цикл планирования для претворения в жизнь таких изменений. Поэтому следующим шагом должно стать повышение эффективности и производительности труда. При этом избежать сокращений персонала в отрасли не удастся. Но за счет мер поддержки этот процесс пройдет наименее болезненно. Возможно, исчезнут с рынка небольшие компании, функционирующие в рамках монопроектов, которые нефтяники «пустят под нож» за их неэффективностью при текущих ценах.

Хочется верить, что финальным аккордом развития отрасли на горизонте трех-пяти лет станет постепенное формирования конкурентного высокотехнологичного рынка нефтесервисных услуг в России, где основную долю будут занимать частные компании, что станет возможным благодаря программе приватизации внутренних нефтесервисов, а также возвращению на рынок инвесторов.

Интервью взяла Ольга Мордюшенко