Главный кардиолог Москвы Елена Васильева о том, как COVID-19 повлиял на диагностику и лечение сердечников

По данным департамента здравоохранения Москвы, в апреле этого года в столице от обострения на фоне коронавирусной инфекции уже имевшегося заболевания умерли 360 человек. “Ъ” поговорил с главным кардиологом Москвы Еленой Васильевой о том, как на течение вируса влияет наличие у пациента заболеваний сердечно-сосудистого профиля, каким образом дифференцируются смерти от коронавирусной инфекции и заболеваний сердца и почему посмертные вскрытия позволили улучшить тактику лечения таких больных.

— По данным Росстата, первое место среди причин смертности населения в России занимают сердечно-сосудистые заболевания. Как это сказалось на ходе эпидемии коронавируса в РФ?

— Действительно, сердечно-сосудистая патология оказалась одним из основных факторов риска, отягощающих течение COVID-19. Но верно и другое: сама коронавирусная инфекция может провоцировать сердечно-сосудистые катастрофы, например инфаркт миокарда. Классический инфаркт миокарда является осложнением атеросклероза: когда атеросклеротическая бляшка разрушается, это вызывает местное тромбообразование, закупорку сосуда и развитие некроза сердечной мышцы, то есть инфаркт. COVID-19 может провоцировать инфаркт миокарда, используя другие механизмы. Во-первых, оказалось, что эта инфекция резко активирует тромбообразование даже в малоизмененных сосудах. Во-вторых, при тяжелом поражении легких у пациентов возникает глубочайший дефицит кислорода в крови, приводящий к некрозам сердечной мышцы даже без тромбообразования.

— Как тогда в таком случае определяется, от чего произошла смерть такого пациента?

— Клинически это не всегда просто сделать. Но если больной с COVID-19 погибает, то мы можем с большой точностью установить механизм при проведении патологоанатомического исследования. Решающим будет, найдется ли в сосуде разрушенная атеросклеротическая бляшка или нет. Поскольку в Москве вскрытие больных, умерших от COVID-19, является обязательным, то диагностика посмертная у нас точная. Соответственно мы можем выделить инфаркт на фоне COVID-19, когда основным заболеванием является инфаркт миокарда, и инфаркт миокарда как прямое осложнение COVID-19. Во втором случае мы полагаем, что без вирусной инфекции инфаркт, скорее всего, бы вообще не развился.

— Как благодаря пониманию связи коронавируса и инфаркта вы смогли изменить протоколы лечения пациентов?

— Свертывающая система крови при COVID-19, конечно, способствует более тяжелому течению инфаркта во всех случаях. Исследования, проводимые в нашей клинике, показывают, что главным образом коронавирус активирует так называемые плазменные факторы свертывания. На них действуют препараты, получившие название антикоагулянтов. При классическом инфаркте миокарда их используют не очень широко, так как там большее значение имеет активация тромбоцитов (самых маленьких клеток крови), их активность подавляют препаратами типа аспирина. С учетом полученных данных в клиниках Москвы была усилена антикоагулянтная терапия при остром инфаркте миокарда в сочетании с COVID-19. Препараты этой группы стали назначаться более широко и на длительный срок.

— Ожидаете ли вы роста смертности от инфаркта миокарда в Москве на фоне эпидемии?

— Московское здравоохранение прилагает все усилия, чтобы сдержать такой рост. Хочу подчеркнуть, что в Москве, несмотря на эпидемию, в полном объеме функционирует инфарктная сеть: внутри нее выделены стационары, которые оказывают экстренную помощь больным с инфарктом на фоне COVID-19 и без него. Важнейший показатель — количество экстренных стентирований коронарных артерий — на фоне эпидемии не снизился, и при крупноочаговом инфаркте он по-прежнему выше 90%.

Интервью взяла Анастасия Мануйлова