«Чики» — восемь серий нестоличного взгляда на жизнь

4 июня на онлайн-сервисе more.tv стартовала премьера восьмисерийного фильма-драмеди «Чики» о четырех подругах из маленького городка, решивших завязать с неприглядным прошлым. Формат «нестоличного взгляда на жизнь» становится все популярнее и, кажется, готов потеснить гламурное кино.

Мария Лащева

Чего ожидать от сериала под названием «Чики» с комической актрисой Ириной Горбачевой в главной роли?.. В трейлере фильма нам мельком покажут главных героинь — четырех разбитных девчонок (в фильме также снялись Ирина Носова, Алена Михайлова и Варвара Шмыкова), с провинциальным говором, и зритель внутренне уже настраивается на очередных «Реальных пацанов». Но вдруг из-под комической обертки осторожно выглядывает социальная драма с вполне серьезными намерениями. «"Чики", "чикули" — в 1990-е так называли девчонок, таких, знаете, ярких, ветреных, тусовщиц,— говорит режиссер картины Эдуард Оганесян.— Любительниц хорошей жизни, на хороших машинах покататься, потусить в клубе… Такие простые желания молодости. Я подумал, что это неплохо звучит, емко. Потом, знаете, есть такие понятия, как удобонаписание, удобочитаемость. Когда называешь проект очень длинно, это редко когда оседает в головах. А "Чики" звучит как выстрел, быстро запоминается. Мне понравилась и параллель с испанским языком: "чика" — это "девушка" по-испански. Когда название обрастает дополнительными смыслами, оно усиливает свои позиции».

Готового хохотать зрителя первые же кадры шокируют. По родным полям несется фура, за рулем, постоянно прикладываясь к бутылке, сидит пьяный в дым водитель. В рефрижераторе заперты три девчонки, дорожные проститутки. Чуть не погибнув в аварии, они, хромая, снова идут на трассу. Им не привыкать — вся их жизнь проходит на страшной «работе», где они беззащитны перед клиентами, бесправны перед властями, всегда должны сутенеру. Дома — концентрированное презрение родных: «Сначала руки помой, когда к ребенку подходишь». Бедность жизни еще более усугубляется жестокостью нравов: в тесных хрущевках по российскому обыкновению ютятся сразу несколько поколений: новая жена отца со своими детьми и дети «от первого брака»… Раздражение выливается в бытовое насилие: затрещины по детским головам, супружеский мордобой. Перед нами предстает мир провинции, бесконечно далекий от торжества столичных блогеров и надуманных проблем виртуальных инстаграм-див. Даже сам по себе замысел одной из героинь — начать новую жизнь, открыть фитнес-клуб, заняться бизнесом — поначалу вызывает искренний хохот будущей подельницы: «Какой еще фитнес? Вон турник, а вон озеро, пользуйся бесплатно». О том, насколько далеки фантазии о «честной жизни» от жестоких реалий, как невыносимо тяжело выбраться из знакомой колеи, в то время как все вокруг — родные, власти, криминал — пытаются столкнуть обратно, героиням придется узнать очень скоро. Невозможно определить, что больше возмущает окружающих — то, что «падшая женщина» забыла свое место и пытается выкарабкаться со дна, что слабый пол посягнул на мужскую прерогативу — зарабатывание денег или что просто кому-то захотелось «пожить хорошо». Любой из этих мотивов угрожает тому, на чем покоится местное общество, тому, что ежедневно дает жителям маленького города оправдание и смысл,— традициям.

Эдуард Оганесян: «Наверняка будут говорить, что мое кино о социальных проблемах. Но это в первую очередь — художественная история, история режиссерская. Она родилась без какого-либо глобального умысла и плана, просто стало интересно посмотреть на этих девчонок, заглянуть им в душу, исследовать женские судьбы, изучить их особенный взгляд. Я видел свою главную режиссерскую задачу в том, чтобы понять, что происходит с такими девчонками, которые в силу внешних обстоятельств оказались на самом дне. Мне хотелось с ними вместе попытаться найти путь наверх, доказать их право несмотря ни на что называться женщиной, матерью, любимой, человеком».

Женщина в провинции — никто. Даже самая прогрессивная из вчерашних «падших дев», приехавшая из Москвы, чтобы открыть в родном городке фитнес-клуб, собственных средств не имеет. За душой — только красный «мини-купер» цвета «кармен», да и тот подарил бывший парень. Чтобы наскрести на первый взнос бизнес-кредита, одна продает шубу, другая выпрашивает у отца — последнего человека, кто к ней добр,— «похоронные деньги». Хлебнувшая обманчивого воздуха столичной свободы и напитавшаяся иллюзиями нового времени, главная героиня Жанна скоро поймет: законы столичного мира в провинциальном государстве не работают. Забыв внутренние разногласия, оно стеной встанет против нарушительниц устоев. И пока мужской мир, поигрывая мышцами, одной рукой будет душить, а другой приставит к голове ствол пистолета, женские голоса вчерашних «сестер» сольются в визгливых проклятиях: «Шлюхи!».

В этом кино проституция не романтизируется и не эротизируется, но оставляет тошнотворное, отталкивающее впечатление; и в то же время фильм очеловечивает образы тех, кто оказался вовлечен в грязный бизнес.

Исполнительница главной роли, актриса Ирина Горбачева, говорит: «Я просто не могу представить, как можно пользоваться психологически травмированными людьми. А большинство проституток именно таковы — почти каждая из них сталкивалась с насилием».

В эпизодических ролях в сериале снимались жители города Прохладный в Кабардино-Балкарии. Там, на своей малой родине, режиссер Эдуард Оганесян и задумал когда-то эту историю. Иллюстрируя локальный сюжет картинами русского быта, он сам не ожидал того, что вышло на поверхность: нетерпимость, несправедливость, беспомощность перед грубой силой. «Я взрослый человек и понимал, что делаю этот сериал без какой бы то ни было цензуры,— говорит режиссер.— Я хотел, чтобы мои герои говорили и действовали так, как мы говорим и поступаем в реальной жизни. Мой сериал — про обычных людей. Я хотел подвести зрителя к зеркалу, чтобы он увидел, что происходит вокруг, и признал, что существуют отталкивающе-уродливые вещи у нас в обществе. Только осознав их, мы сможем от них избавиться. Но это совсем не чернуха. Это и смешно, и грустно — такая уж специфика в России: комедия и трагедия всегда ходят рядом».