Главные коллекции XXI века. Проект Елены Стафьевой

Если в моде последних 20 лет есть какой-то лейтмотив, то имя ему — Кристобаль Баленсиага. Величайший из всех, «кутюрье всех кутюрье», как его называли, он всегда был вне всяких иерархий, вернее, так высоко, что величие его признавали все остальные. Но причина вечной актуальности его наследия — в характере и свойствах этого величия: он всепоглощающе был увлечен формой — постоянным исследованием ее возможностей, игрой с ней и ее технологическим воплощением,— и это притягивало к баленсиаговскому наследию всех, кто оказывался так же ею увлечен, то есть самых ярких дизайнеров двадцатилетия. Ну и, конечно, невероятно важно, что Баленсиага был выдающимся футуристом, и его силуэты его сейчас выглядят не просто современно, но именно футуристично — и это его понимание будущего, переданное в одежде, имеет сильное воздействие

Именно увлечение Баленсиагой — вольное или невольное, опосредованное или прямое — лучше всего показывает, как в современной моде работает то, что принято называть по-английски: heritage. А по-русски — наследием великих.

Прежде всего, конечно, надо вспомнить Николя Гескьера и его знаменитую коллекцию Balenciaga осень-зима 2006. Гескьер всю свою карьеру занят именно работой с формой: силуэт, крой, пропорции интересуют его прежде и больше всего остального — стейтмента, гендерных ролей и стилистических опытов. То есть в случае с Гескьером имя на лейбле и личный выбор находились в абсолютной гармонии. А то, что Кристобаль Баленсиага был и остается для Гескьера важным источником, можно видеть и в его сегодняшней работе для Louis Vuitton.

Коллекция Balenciaga FW 06 станет одной из программных для всей периода, проведенного Гескьером в Balenciaga, не только потому, что он прямо и непосредственно обратится к архивам дома, причем в самых узнаваемых образах, как, например, платье беби-долл, но и потому, что он использует эти образы, чтобы реализовать свое собственное видение, абсолютно при этом сохранив их узнаваемость. Баленсиаговский синий в тонкую косую клетку костюм, линия горловины и воротник, отстающий от шеи, рукава три четверти с перчатками, баски, пальто-кокон и даже тот самый шелк в розовый цветочек, в котором был сделан один из самых известных вариантов платья беби-долл, хранящийся в Музее Баленсиаги на его родине, в баскской Гетарии. Но все они были будто уменьшены в пропорциях — короткие юбки, короткие платья, а к ним черные плотные колготки, высокие платформы и высокие шляпы наподобие жокейских. Силуэт получится узким и максимально вытянутым: маленькие жакеты, крошечные юбочки, аккуратные короткие пальто-коконы, а из шелка в розовый цветочек будет сшито вовсе не беби-долл, а платье в талию со структурированной юбкой-тюльпаном. Но один из вариантов беби-долл Баленсиаги, больше похожий на кейп, будет повторен Гескьером практически дословно — и эти баленсиаговские объемы только подчеркнут общую идею. Один из главных силуэтов середины нулевых, одна из самых красивых тогдашних коллекций.

Беби-долл, силуэт, придуманный Баленсиагой в конце 1950-х, оказался вообще одним из самых актуальных для нынешних дизайнеров. Именно им Дрис Ван Нотен откроет свой показ весна-лето 2012 года. И повторит этот силуэт в коллекции в разных вариациях еще несколько раз — среди них и черные кружева, отсылающие к другой знаменитой баленсиаговской версии беби-долл — именно в черном кружеве. Но Дрис Ван Нотен не ограничится одним легендарным силуэтом: лук за луком возникнет весь классический баленсиаговский набор — баски-оборки на брюках и длинных прямых юбках, аккуратные легкие пальто с рукавами три четверти, болеро, узкие вверху и пышные внизу черные шелковые юбки с белым подбоем, напоминающие о фламенко (этот черный шелк с сияющими точками — фотографии ночного Вегаса английского фотографа Джеймса Рива). Все они будут перемежаться с классическими силуэтами Дриса Ван Нотена, которые он регулярно воспроизводил, а на тканях — которые Дрис всегда специально придумывает и заказывает для своих коллекций — кроме фото Рива будут ботанические атласы XVII века, сцены в джунглях и гиперреалистическое изображение морской воды. Все вместе окажется абсолютно цельным и совершенно органичным — как единое пространство, в котором Джеймс Рив встречается с Кристобалем Баленсиагой на фоне старых фламандских гравюр в тонком и невероятно самостоятельном пересказе Дриса Ван Нотена. Изящная, безмятежная, идеально выстроенная — в общем, как писали критики, «very Dries».

Celine SS 17 — замечательная коллекция Фиби Файло, вошедшая в ее opus magna. Она запомнилась самыми разными вещами — платьем с «Антропометрией» Ива Кляйна, мешковатыми пиджаками, брюками с прозрачными деталями внизу, выглядящими так, будто их вчера снимали вместе с колготками, а сегодня надели, и эти колготки волочатся за штаниной. Разномастными парами обуви, сумками как у Шапокляк и всем остальным, создававшим очень трогательный и очень современный образ женщины Файло, за который мы ее так любили. Ни о каких ссылках на Баленсиагу тогда никто не думал, и даже в одном из главных платьев — в белом, сине-голубом и зелено-фиолетовом варианте — увидели сходство с хирургической униформой и пр. Хотя если посмотреть на это платье имея в виду Баленсиагу, то сразу виден каркас беби-долл: свободный закрытый верх и отрезная, еще более свободная юбка. И стоит один раз включить эту оптику, как вся коллекция оказывается пронизанной Баленсиагой, он вдруг становится виден везде: в кожаных басках среди странного наслоения вещей, в возникших вдруг пышных объемах рукавов, в белой пелерине, висящей махрами на черном свободном платье с открытыми плечами, в черном жакете с блестящими лацканами, напоминающем отрезанный верх хорошо структурированного пальто, и, конечно, в платьях, чей подол петлей переходит в кейп на плечах, раздувавшийся, как парус, за спиной,— в движении это напоминает наряд Баленсиаги со знаменитой фотографии Ирвина Пенна 1950 года, где модель в пышной юбке и накидке-парусе. И пальто-трапеция тоже выглядит отчетливо баленсиаговским, и даже розовые цветочки появляются на длинном платье, скрученном узлом впереди, а сквозь деконструированное пальто с вырезанными по бокам деталями вдруг проступает знаменитое оранжевое robe sac с полукруглыми вырезами под руками, сшитое для Банни Меллон, филантропа, коллекционера, садовода, светской дамы и большой фанатки Баленсиаги, дожившей в его платьях до 103 лет и умершей в 2014-м. Думала ли Фиби Файло о Банни Меллон, создавая Celine SS 17, сознательно ли она отсылала к Баленсиаге или он попал в эту ее коллекцию через посредников — мы не знаем, но в итоге у нее получается история, которая прямиком обращается к уму и сердцу современной женщины. А эффект волшебных баленсиаговских очков только добавит ей силы и притягательности. И это самый непрямой, самый сложноотрефлексированный и самый интересный способ работы с великим наследием.

Когда Демна Гвасалия пришел в Balenciaga, все ждали, что же он будет делать с «кодами» и «наследием», а некоторые даже пытались находить в его пиджаках со вздутыми боками что-то от линий костюмов Баленсиаги. В коллекции Balenciaga FW 17 Гвасалия наконец выскажется на эту тему — в свойственном ему резком тоне. Тогдашнее дефиле начнется перекособоченными пиджаками, пальто и парками, тут же ставшими мемом, потом пойдут уже привычные платья-балахоны, а в конце Гвасалия вдруг выпустит серию больших торжественных платьев, в каждом из которых легко угадывается та или иная знаменитая модель Баленсиаги, в том числе и то самое платье беби-долл из шелка в розовый цветочек. Но каждое из них будет гипертрофированно огромным с прилагавшейся к нему огромной сумкой челнока из той же ткани и в том же декоре — легендарный марджеловский прием масштабирования. Так, расшитое розовыми страусиными перьями баленсиагино платье превратится тут практически в движущийся стог сена, а платье-баллон в черных и белых продольных полосах из осенней коллекции 1958 года — почти что в надувной шар. «Нате вам вашего Баленсиагу», как бы говорит Демна Гвасалия, и в этом определенно было его специфическое остроумие, его способ обращаться со стереотипными представлениями о прекрасном и очень буквальное остранение и высмеивание этих стереотипов.