Борис Гребенщиков обсудил с «Огоньком» свой новый альбом

На прошлой неделе вышел новый альбом Бориса Гребенщикова «Знак огня». «Огонек» послушал альбом, а также расспросил мастера о его нынешнем мироощущении.

Беседовала Мария Лащева

Новый альбом образует своеобразную музыкальную триаду — с предыдущими альбомами «Соль» и «Время N» — и подписан именем «БГ». Свой отказ в течение вот уже семи лет выпускать альбомы под лейблом «Аквариума» Гребенщиков объясняет так: «Группа "Аквариум" — намного больше, чем творчество одного человека».

Еще за полгода до выхода «Знака огня» в Сети появился клип на песню, которая потом стала главной для альбома,— «Пошел вон, Вавилон». Гребенщиков неожиданно показал всем, что образ трагического старца, заламывающего руки в тоске,— не единственная его ипостась. Он еще способен относиться к себе с иронией — в клипе он предстает в виде слегка безумного бородача с помощником-штурмовиком из «Звездных войн», ему подпевает хор мальчиков. Появилась надежда — Гребенщикову надоело грустить, и, возможно, он вернется к нам, полный своих знаменитых танцевальных рок-н-ролльных ритмов.

Альбом «Знак огня» готовился задолго до пандемии; но, оставшись наедине с практически готовым материалом, Гребенщиков почти полностью пересмотрел начальный замысел, написал новые аранжировки уже готовых песен («Пошел вон, Вавилон», «Баста-Раста», «Изумрудная») и добавил несколько новых («Вечное возвращение», «Масала Доса», «Не судьба»). Альбом «Знак огня» — как всегда, продукт сотрудничества Гребенщикова с музыкантами разных стран и континентов. А его «Изумрудная песня» подсказывает ход мыслей и действий всем, кто, как и БГ, устал горевать и ужасаться действительности: «Я отказываюсь быть камнем в вашей стене! Отказываюсь быть трупом в вашей войне! Отказываюсь маршировать в одном строю! Идите на… а я еще спою!»

БГ ответил на вопросы «Огонька» — и не только по поводу вышедшего альбома:

— Новый альбом «Знак огня» вы выпускаете в самый разгар мировой эпидемии. Как и где, при каких обстоятельствах вы записывали песни?

— Альбом «Знак огня» писался везде: Петербург, Лондон, Гавана, весь мир. Запись началась летом 2018 года и закончилась на прошлой неделе; начинался альбом с простой идеи — создать прочную, ритмичную и веселую штуку, а потом получилось — вместо одной песни вставала другая, потом еще и еще. А под конец случился карантин и сыграл свою уникальную роль: я оказался заперт в Лондоне. И вместо того чтобы ездить по городам и весям, сидел на крыше и писал песни, которые в другой ситуации могли бы до меня не достучаться. И того, что получилось, я до сих пор до конца не могу оценить.

— Альбом вышел разнородным, с настроением от тихой грусти до бесшабашного веселья. Но, кажется, можно утверждать, что период тоски и безысходности в вашей музыке закончился…

— Про периоды я — честно говорю — не имею ни малейшего понятия. На это нужно смотреть со стороны. Говоря словами Гомера: «Пой во мне, Муза, и через меня расскажи историю». А пока через меня рассказывается живая история, я не могу ее анализировать, чтобы не испортить своей логикой.

— Мурашки бегут от вашей строчки «…пеплом сгоревших детей вызывают Малюту». Как возник этот страшный образ?

— Из газет. Дети сгорали? Сгорали. И не раз. Малюта Скуратов реабилитирован? Практически. Это ветки одного дерева.

— Неблагодарное дело — трактовать творчество, но рискну предположить, что одна из главных идей нового альбома — личность способна повлиять на историю («Шторм — это я»)…

— Идей в альбоме нет никаких, потому что музыка работает на более высоком уровне, чем идеи, выражаемые словами. А что до философии, то все просто. Любой из нас меняет курс мировых событий, потому что каждый видит этот курс по-своему. Каждое наше действие меняет нашу вселенную. Это не сложно. Значительно важнее изменить самого себя и начать работать вместе с Небом.

— В альбоме нередко возникает образ родины, замученной и нездоровой. Вы — человек мира, однако в каждой строчке ощущается связь с Россией…

— Это все придуманные высокие слова, а я — просто человек. Родился в Петербурге, научился говорить, а потом и читать по-русски, в итоге оказался сформирован культурой всего мира и хочу весь этот мир узнать и прочувствовать. И я совершенно не считаю Россию «замученной» или «нездоровой». Она огромная, бесконечно сильная, вечно юная и необъяснимо прекрасная. С ней все в порядке. «Замученными и нездоровыми» бывают люди, когда власть с ними плохо обращается. А если говорить о проблемах с администрацией, то вспомните историю, перечитайте Салтыкова-Щедрина. Структура власти — это система, а любая система в первую очередь занята сохранением самой себя. Люди для системы — только материал. Но так происходит во всем мире, не только в нашей стране; просто сейчас стало неприлично ясно видно, что власти люди совершенно безразличны.

— Как вы думаете, это вообще возможно — перестать быть гражданином отдельного государства и стать гражданином мира? И что такое для вас сегодня патриотизм?

— Слава богу, я мыслю и чувствую по-русски; я русский и именно поэтому весь мир для меня — дом родной. Об этом говорил еще Достоевский в своей знаменитой речи о Пушкине: «Стать настоящим русским — значит стать братом всех людей, всечеловеком. Наш удел — всемирность, и не мечом приобретенная, а силой братства». Еще одна цитата из классиков: «Патриотизм — последнее прибежище жулика». Объясню на простом примере: каждый человек любит свою мать; это естественное чувство и декларировать это нелепо. И если кто-то марширует с оружием и плакатом «Любите свою мать!», это пахнет чем-то нехорошим.

— Ситуация, когда весь мир закрыл границы перед угрозой опасного вируса, заставила вас переосмыслить прежние ценности или понятия?

— Для меня происходящее — это перемена, предсказанная давным-давно. Данная Небом возможность перестать бегать по кругу, остановиться и прислушаться: а как все на самом деле?

Старцы говорят: все беды от помыслов. Человеческие беды происходят от убеждения, что все должно быть «вот так». Перестаньте навязывать миру свои представления, каким он должен быть; присмотритесь к тому, как все есть, и вы увидите, как ваша жизнь начнет меняться.

— Когда фанаты стали собирать деньги на ваш альбом, вы выступили с заявлением, что группа «Аквариум» «не просит ни у кого денег». Почему? Просить стыдно? О чем и кого вы просили в последний раз?

— Мы ни у кого не просим денег, но и от помощи не отказываемся. Запись музыки требует денег, а концертов нет, и денег взять негде. Поэтому я от всего сердца благодарен тем, кто нам помог, помощь пришла очень вовремя. Я всегда прошу одного — близким людям мира и света в сердце, а самому себе — вдохновения, чтобы непостижимая умом гармония мира работала через меня.