Компании могут обязать создать финансовые резервы на случай аварий

Авария в Норильске дала толчок новому законопроекту о ликвидации и предотвращении разливов нефти и нефтепродуктов, который лежал без движения около двух лет. Поправки к природоохранному законодательству, подготовленные ко второму чтению, обяжут компании согласовывать с правительством планы реагирования в случае разливов, а также бюджеты на их предотвращение. По данным “Ъ”, крупный частный бизнес видит в проекте целый ряд изъянов, особенно в вопросе финансовых гарантий ликвидации разливов, который участники рынка называют «новым налогом». Они опасаются многомиллиардных расходов, особенно чувствительных в условиях пандемии.

Правкомиссия по законопроектной деятельности одобрила ко второму чтению проект поправок о предупреждении и ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов, сообщила представитель профильного вице-премьера Виктории Абрамченко. Проект будет рассматриваться на заседании правительства 25 июня. В случае его принятия промышленникам придется до начала 2024 года утвердить в правительстве планы на случай разливов, а также сформировать финансовое обеспечение для ликвидации возможных аварий.

По словам Виктории Абрамченко, поправки планируется принять в весеннюю сессию, «они позволят на системной основе работать над предупреждением и ликвидацией разливов нефти и нефтепродуктов». «Мы устанавливаем требования по разработке планов предупреждения и ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов на суше для всех, кто фактически работает с углеводородным сырьем и произведенной из него продукцией по аналогии с уже действующими положениями законодательства на морях и континентальном шельфе. Это добыча, переработка, производство, хранение и прочие этапы обращения с нефтепродуктами»,— добавила госпожа Абрамченко.

Проект поправок о разливах был разработан еще два года назад, но сейчас ему дан ход после произошедшего в мае разлива дизельного топлива в Норильске на ТЭЦ-3 ГМК «Норильский никель».

Похожая инициатива Минприроды о создании ликвидационного фонда для добычных объектов также обсуждалась несколько лет назад, но в итоге после критики со стороны недропользователей так и не была одобрена. Новый проект тоже предполагает формирование запаса денежных средств за счет компаний для ликвидации разливов и компенсации ущерба.

При этом в проекте прописаны разные условия предоставления финансовой гарантии для частных компаний и госкомпаний. Согласно документу (копия есть у “Ъ”), в качестве финансового обеспечения частные промышленные компании на случай разлива должны будут представить банковскую гарантию по уплате средств в соответствии с планом, либо договор страхования, либо документ о создании резервного фонда. Предприятия в госсобственности могут ограничиться гарантийным письмом от уполномоченного органа власти, что несправедливо по отношению к другим представителям бизнеса, подчеркивает источник “Ъ” на рынке.

По словам собеседников “Ъ” в компаниях, нынешняя редакция проекта не устраивает частный бизнес.

Описанные виды финансового обеспечения, говорят участники рынка, потребуют значительных дополнительных расходов, что в условиях коронавируса может негативно сказаться на производстве.

Источник “Ъ”, знакомый с позицией РСПП, считает, что в проекте необходимо закрепить в качестве обеспечения поручительство или «корпоративную гарантию», которые позволят уйти от «необоснованного» дополнительного финансового обременения. По его мнению, создание резервного фонда фактически является новым налогом, но при этом такой вид сборов отсутствует в Налоговом кодексе.

«Если правильно организовать работу, процесс проектирования, процесс строительства и эксплуатации, то все риски можно минимизировать, свести к нулю»,— говорил в июне о вероятности повторения аварии в Норильске глава «Газпром нефти» Александр Дюков. В крупнейших компаниях, работающих в Арктике, в том числе в «Роснефти», «Газпроме», НОВАТЭКе, «Норникеле», на запрос “Ъ” не ответили.

По словам Марии Спиридоновой из Deloitte в СНГ, по данным за 2017 год, 48% нарушенных земель относятся к нефтедобывающей промышленности, цветной металлургии и угольной промышленности.

Игорь Коротецкий из KPMG отмечает, что худшие сценарии подобных аварий предполагают ущерб в сотни миллионов или миллиарды рублей, а суммы средств на ликвидацию последствий, с учетом компенсаций третьим лицам, по порядку расходов могут быть сопоставимы с размером ущерба.

«Держать мертвым грузом финансовое обеспечение в виде резерва не совсем эффективная стратегия,— считает господин Коротецкий.— Банковская гарантия или страхование ответственности могут стать компромиссом».

Беглый анализ публично доступных планов ликвидации показывает, что зачастую это очень формальный документ, считает господин Коротецкий. Также в ряде случаев привлекают внимание явно заниженные оценки ущерба (до 35 млн руб.) и суммы средств на ликвидацию последствий аварий (500 тыс. руб.) у некоторых крупных компаний, продолжает он. Если такие же оценки используются в рамках системы управления операционными рисками, полагает эксперт, скорее всего, они не попадают в поле зрения менеджмента и совета директоров компании.

Дмитрий Козлов, Анна Васильева