Семен Слепаков — о сериале «Окаянные дни» и гранях между юмором и дурновкусием

На платформе Premier продолжается показ «скринлайф»-сериала про карантин «Окаянные дни». Его придумал, а также выступил сценаристом и креативным продюсером Семен Слепаков. Кинокритик Дмитрий Барченков специально для «Коммерсантъ Стиль» поговорил с комиком про оригинальные идеи, нежелание выходить на веранды и границы допустимого в юморе.

— Месяц назад у меня был разговор с Федором Бондарчуком, в котором он признался, что получил десятки предложений поучаствовать в так называемых самоизоляционных проектах. Он тогда сказал, что от всех отказался и продолжает отказываться. Сценарии его не устраивают. И вот он появился у вас в «Окаянных днях». Как так вышло?

— Мы с ним давно хотели поработать вместе, но никак не складывалось. А в моем новом сериале есть персонаж, который, мне кажется, очень ему подходит. Да и вообще, я не знал, кто, кроме него, смог бы в этой роли появиться. А дальше все просто. Я отправил сценарий, и он Федору Сергеевичу понравился. Мы, кстати, оба получили огромное удовольствие. Вернее, я точно получил, а он так говорит. Может, симулировал, конечно...

— Почему вы выбрали форму новеллы, которая не всегда срабатывает с современным зрителем?

— Мне было важно показать широкую картину: как в разных людях по-разному карантин вскрыл то, что в нормальной жизни они обычно прячут; как в экстремальных ситуациях из них вылезают все внутренние бесы. Сериал, вроде бы, юмористический, но вообще в нем много драматизма. А еще формат выбирался из практических целей — мне показалось, что более длинную историю в таких обстоятельствах качественно рассказать не получится. Нужно было придумать мир, линии персонажей... А прикрыться киноприемами в «скринлайфе» (в фильмах Screenlife все события разворачиваются прямо на экране того или иного девайса — компьютера, планшета или смартфона.— «Коммерсантъ Стиль» ) не выйдет — зрители сразу почувствуют неправду, герои же прямо перед ними, они обнажены. В коротком формате все проще: несколько поворотов и смешная развязка. Да и сроки были очень сжаты. Планировалось, что мы выпустимся гораздо раньше, но столкнулись с внезапными техническими трудностями: привезти костюмы, нужные локации из квартир актеров подготовить...

— А не боялись повторить коллег? Уже, кажется, миллион таких проектов вышло...

— Мне пришла идея хулиганского высказывания в таких условиях. Я подумал, что zoom-сериал — это очень оригинально, что мы будем новаторами. Тут же позвонил своему соавтору, начали придумывать. Придумали, посмеялись. Связались мы с актерами, а им до нас сделали уже десяток подобных предложений. Я говорю: Да ладно! Тоже дома снимают? И у них смешно?.. Было уже поздно что-то менять. Но я ни о чем не жалею. Это был очень увлекательный процесс!

— Вы сказали про желание нарисовать коллективный портрет. А выявил ли карантин какие-то глобальные тенденции в российском обществе?

— Могу говорить об очевидных вещах. Например, члены семьи начали видеться гораздо больше, и это привело к некоторым последствиям. Не обязательно плохим. Я для себя понял, что нам тяжело менять привычную, устоявшуюся цепочку, мы начинаем чувствовать несвободу. Но мне на карантине было замечательно: работа, интернет-встречи с новыми людьми, книги, сериалы... Например, посмотрел недавно документальный сериал «Последний танец» про Chicago Bulls. Потрясающий! А сейчас смотрю я на людей на верандах и понимаю, что к ним вообще идти не хочу! И дело не в страхе заразиться, а в нежелании попадать в чужую среду. Но меня беспокоит больше другой вопрос: как коронавирус повлияет на творческие процессы? Вот, пишу я сценарий. И надо ли в нем писать: «Действие происходит в "докоронавирусную" эпоху»? Буду ли показывать всех в масках и с санитайзерами? Будут ли в историях все бояться жать друг другу руки? То есть подчинится ли искусство этим условиям? Я пока не понял.

— Это уже не первый ваш сериал. Можете ли назвать себя громким словом «шоураннер»?

— Да какая разница как себя называть... Важно, чтобы результат был. Я — человек, который придумывает идею, а дальше сопровождает проект на всех этапах до того момента, пока его не увидит зритель. И мне моя работа очень нравится. Единственное, что она часто не оставляет времени для других дел. Того же сочинения песен.

— Вы как-то говорили, что телеканал ТНТ вне политики. Как и, наверное, все другие телеканалы, если мы не говорим о пропаганде, конечно. И сказать что-то прямо в России было невозможно, пока не появились стриминговые сервисы. Например, политическую комедию «Последний министр» Романа Волобуева, как говорил исполнитель главной роли Ян Цапник, все телеканалы отказывались делать. Без «Кинопоиска» он бы остался классной идеей. Получается стриминговые сервисы развязали руки создателям?

— В целом — да. Но цензурные рамки все же присутствуют, просто они шире. Мне, если честно, хотелось бы высказываться по многим вопросам гораздо более откровенно!

— Если мы говорим об откровенной сатире, есть ли грань между юмором и политическим высказыванием? Вот, например, американский комик Дэйв Шаппелл выпустил стендап «8:46» про нынешние протесты в Америке. 8 минут 46 секунд полицейский держал колено на шее чернокожего Джорджа Флойда, после убийства которого все и началось... Выступление Шаппелла — это уже не столько юмор, сколько именно политический выпад...

— Честно скажу, выступление я не видел. По мне, юмор может быть политическим высказыванием. Грань есть, у каждого — своя. В первую очередь, людям должно быть смешно и необидно, непротивно, чтобы не было ощущения пошлости и неловкости. Бывают шутки на этой грани, точные, а бывает перебор, от которого веет дурновкусием. И чем острее тема, тем сложнее не скатиться в это дурновкусие. Сколько мы видели неудачных шуток про геев, например. Если шутишь над протестами, волнениями, митингами в Москве или больными коронавирусом, то ответственности, конечно, больше. Но если шутка удачная, остроумная, то и эффект будет мощнее. А так шутить можно над чем угодно.

— Над ситуацией с поправками к Конституции хотелось пошутить?

— Мне хочется пошутить на любую тему, которая меня волнует. Эта тема меня, безусловно, волнует. Но должно прийти в голову что-то точное. Как придет — я сразу выскажусь. Безучастным точно не останусь.

— Возвращаясь к американскому юмору. А вообще следите ли за кем-то из иностранных комиков?

— Не особо. Слежу только за любимыми комиками: Луи Си Кеем, Ларри Дэвидом и Рики Джервейсом.

Беседовал Дмитрий Барченков