“Ъ” поговорил с экспертами о некоторых последствиях изменения Конституции

Исправленная и дополненная Конституция вступила в силу. Формально поправки поддержало даже больше россиян, чем Владимира Путина на последних президентских выборах в 2018 году. Это дало ряду политиков и экспертов основание говорить, что глава государства вместе с «триумфальным» результатом «референдума о доверии» получил мандат на любые действия. В то же время скептики напоминают, что проголосовавшие за поправки россияне рассчитывают на изменения к лучшему, которые власти, несмотря на признаки победы над коронавирусом, не так просто обеспечить. Корреспондент “Ъ” Андрей Винокуров спросил политологов Алексея Чеснакова и Владимира Шемякина о том, какие тенденции определят политическую жизнь в России в ближайшем будущем.

В минувшие выходные поправки к Конституции вступили в силу. Напомним, согласно официальным итогам длившегося неделю голосования, при явке в 67,97% в пользу поправок высказались 77,92% избирателей, против — 21,27%. В абсолютных цифрах изменения в Конституцию поддержали 57,7 млн человек — это более половины всех россиян, наделенных избирательным правом. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков назвал голосование «триумфальным референдумом о доверии президенту Путину». Референдумом о доверии голосование назвал и спикер Госдумы Вячеслав Володин. На прошлых президентских выборах 2018 года за Владимира Путина проголосовали 56,4 млн избирателей. По обновленной Конституции господин Путин сможет баллотироваться в президенты еще два раза.

Но в экспертных кругах есть разные точки зрения о том, стоит ли считать «триумфом» прошедшее голосование.

Часть критиков плебисцита считают, что «триумфальный» результат был достигнут только благодаря измененным по сравнению с обычными выборами правилам голосования, в том числе благодаря длительности голосования, широким применением голосования вне участков, а также корпоративной и административной мобилизации.

На руку организаторам сыграл и традиционный раскол протестных избирателей на тех, кто не пошел голосовать, и тех, кто голосовал против.

Бывший сотрудник администрации президента политолог Владимир Шемякин считает, что Кремлю не стоит преувеличивать триумф, поскольку по факту за поправки не голосовала почти половина избирателей, а среди тех, кто голосовал, есть те, кто ждет немедленных изменений к лучшему, обеспечить которые будет нелегко. Эксперт Центра политической конъюнктуры Алексей Чеснаков, также работавший в администрации президента, а сейчас консультирующий «Единую Россию», считает, что у Кремля после плебисцита есть надежный мандат доверия, а разделение общества на сторонников и противников поправок будет способствовать возвращению в политику ценностных ориентиров.

Владимир Шемякин: экипажу придется стоять в проходе и не пускать на палубу пассажиров третьего класса, пока не эвакуирован первый

— Что власти делать с теми, кто высказался против? Их 15,7 млн, или 21,2%. Может ли власть их мнением пренебречь?

— Я бы эту арифметику рассмотрел немного по-другому. На самом деле за поправки высказалось немногим более половины всех россиян из всех тех, кто мог прийти на голосование. Не скатываясь в разговоры о легитимности результата, мы имеем как минимум почти половину взрослого населения России, которые за поправки не голосовали. Причем многие из тех, кто не пошел на выборы, сделали это сознательно, считая голосование незаконным. Свои неучастием они сказали «нет» еще в большей степени, чем те, кто проголосовал. Они не верят в саму возможность изменений.

Поэтому мы должны говорить о довольно большом количестве несогласных людей. Что с ними делать власти — большой вопрос. Но последнее, что для них сделают,— это создадут партию или другую структуру для выражения протеста.

На руки власти играет то, что протест размазан. Есть дальневосточная зона протеста, есть северная зона протеста. Есть уникальный субъект — НАО, кто высказался против поправок.

Но я бы поговорил и о тех, кто проголосовал «за». Эти люди дали власти некий пас. Но теперь на тех, кто его принял, еще большая ответственность. Знаете, в момент экономического кризиса многие предпочитают «уйти в кэш» и смотреть, что будет дальше. Вот и избиратели поступили похоже: они решили подождать и довериться руководству. Но, если дальнейшая ситуация их не устроит, они вправе спросить: «Мы вам дали все полномочия, о которых вы просили. Так где результат?»

— А ждать ли закручивания гаек на фоне «триумфальной поддержки»?

— Каждый воспринимает результаты голосования по-своему. Следующие за ним действия могут исходить из разных логик, как и последствия этих действий. Давайте вспомним референдум 1991 года о сохранении СССР. 77,8% тогда поддержали союз. Но каждый потом действовал исходя из собственного разумения. Республики разбежались. А консервативная часть власти попробовала закрутить гайки и устроила ГКЧП. А в итоге оппозиционные силы демонтировали союз.

Впереди нас ждет радикальная административная реформа. При этом у нас не завершилась эпидемия коронавируса и в полной мере идет экономический кризис.

Я бы описал ситуацию так: капитану на «Титанике» продлили контракт, он получил согласие на изменение штатного расписания и структуры экипажа. Но у корабля дыра в борту, а часть экипажа еще и больна коронавирусом.

— Было ли «обнуление» главной поправкой? Может ли Владимир Путин пойти на досрочные президентские выборы?

— На досрочные выборы обычно идут от понимания, что дальше будет только хуже, а оппоненты к ним не готовы. В части президентских выборов у меня нет ощущения, что их будут делать быстро. По думским сказать сложнее. С одной стороны, можно сейчас немного улучшить или зафиксировать имеющийся расклад сил. Но, с другой стороны, есть некая усталость, а впереди еще единый день голосования.

— Есть гипотеза, что поправка об обнулении принималась не для того, чтобы Путин участвовал в выборах, а чтобы успокоить истеблишмент. Сработает ли она таким образом?

— Внутренняя борьба всегда была и будет. Сейчас она обострится, прежде всего, из-за экономических предпосылок. А это может создать недовольство элит. А Путину надо еще быть готовым выиграть выборы в 2024 году. И все это время окружение будет внимательно за ним следить: не промахнется ли Акелла? На корабле есть пассажиры, которые больше всех подвержены панике.

Это огромное количество людей, которые рассчитывают на исполнение властью своих социальных обязательств. А если она не выполнит свои обязательства, то могут быть проблемы.

И в этой ситуации экипажу придется стоять в проходе и не пускать на палубу пассажиров третьего класса, пока не эвакуирован первый. А это не очень безопасно, да и не очень справедливо. Так что и экипаж будет подвергнут определенной коррозии.

— Ждет ли публичную сферу политики летаргия или, наоборот, будет активизация политической жизни?

— Сейчас все заняли выжидательные позиции. В этом конституционном процессе те же партии не были заметны. За исключением коммунистов, которые высказались против, все отошли в сторонку и решили посмотреть, что будет.

— Насколько на итоги голосования повлияли особенности процедуры?

— В целом не всегда выборы дают реальный расклад настроений в обществе, а у нас есть еще и своя специфика. Но тут надо помнить о том, что может сделать меньшинство. В 1917 году партия большевиков насчитывала 25 тысяч человек. И тем не менее они смогли реализовать революцию в огромной России. Демократия — это в какой-то степени действительно выражение мнения большинства, но есть понятие активного меньшинства. Поэтому, возвращаясь к вопросу о том, чего точно не надо делать, так это ссориться с этим активным меньшинством. Потому что большинство, которое проголосовало за власть, может и не выйти на ее защиту.

Алексей Чеснаков: в чрезвычайных обстоятельствах следует предпринимать чрезвычайные действия в чрезвычайных формах

— Что власти делать с теми, кто высказался против? Их 15,7 млн, или 21,2%. Может ли власть их мнением пренебречь?

— Смотреть нужно на любые группы и любые позиции, формальные и неформальные, антисистемные и системные. Но надо принимать во внимание, что никакой объединяющей идеи у тех, кто голосовал против, нет. Только отрицание поправок. Пока у оппозиции не будет явной позитивной программы, четкого понимания плана действий и лидеров, способных повести за собой, на нее нужно обращать внимание, но не стоит воспринимать ее как чрезмерную угрозу и тем более вестись у ней на поводу.

— А ждать ли закручивания гаек на фоне «триумфальной поддержки»?

— Власть будет вести себя благородно и спокойно, если оппозиция не будет давать ей поводов. И будет вести себя цинично и жестко, если оппозиция ей эти поводы предоставит. Это право сильного. У власти широкий коридор возможностей и достаточно ресурсов для подавления любой протестной волны. Что касается оппозиции, ей нужно сформулировать хоть какой-то пакт о собственной консолидации, основываясь на определенных ценностях, стратегии и тактике. Пока их главная проблема в том, что они зациклены на противостоянии Путину. Негибкость — их слабость.

— Было ли «обнуление» главной поправкой? Может ли Владимир Путин пойти на досрочные президентские выборы?

— Полученный результат не следует рассматривать как поддержку только этой самой поправки. Это широкий мандат и лично для Путина, и для путинского курса. Поправки и голосование идеологически и стилистически отвечают логике «путинизма» как целостного феномена. Это решение возвращает в нашу страну стиль, необходимый для признания политики как таковой. Голосование за поправки стало моральным выбором.

Ведь настоящая политика разделяет людей на друзей и врагов. Это базовый инстинкт, а все остальное — сказки.

Это одна из немногих кампаний за долгие годы, в основу которой были сознательно поставлены ценностные ориентиры. Они создали сильный резонанс. Возможно, сыграла свою роль и пандемия. Когда человек неожиданно оказывается перед лицом смерти, это усиливает драматургию политического момента, ставит внутреннее «я» в чрезвычайные обстоятельства.

— Стоит ли ожидать досрочных выборов?

— Не готов прогнозировать. Досрочные выборы президента были бы логичны, если бы оставалось немного времени до завершения каденции. Но сейчас президент за четыре года до выборов уже получил сильный мандат на переформатирование власти и даже государства. Нужно внятное объяснение, зачем в этой ситуации необходима еще одна кампания. Ну и юридические сложности объявления «досрочки» несут значительные политические издержки. Что касается досрочных выборов в Госдуму, то ее роспуск или самороспуск необходимо еще более фундаментированно юридически обосновать. Роспуск возможен только в результате конституционно предусмотренных процедур. Сокращение сроков также потребует включения сложного алгоритма на основе решения Конституционного суда. Нужно ли это делать в ситуации очевидной усталости электората от пандемии, от голосования, которое только что состоялось, и от предстоящих кампаний по выборам в единый день голосования 13 сентября? Ответ на этот вопрос зависит от стратегических планов власти, но баланс плюсов и минусов не очевиден.

— Есть гипотеза, что поправка об обнулении принималась не для того, чтобы Путину участвовал в выборах, а чтобы успокоить истеблишмент. Сработает ли она таким образом?

— Будут ли элиты искать преемника? Будут. Это их политический инстинкт. Создаст ли решение «об обнулении» более комфортные условие для власти, чтобы этот процесс не спровоцировал крах системы или ее ослабление? Да, создаст. Система окрепнет.

Насчет возможного заговора в элите: при некоторых условиях раскрытие такого заговора — идеальный сценарий для Путина, чтобы усилить контроль над ситуацией.

У него появится легальная возможность расправиться с внутренней и внешней фрондой и еще более укрепить систему. Но пока нет никаких фактов, позволяющих предположить, что события будут разворачиваться таким образом.

— Зависит ли что-то от оппозиции?

— От оппозиции многое зависит. Но инициатива не у нее, а у власти. А счет — на табло. И это сильный результат.

— Насколько на этот счет повлияли особенности процедуры голосования?

— Пандемия предоставила возможность применить новый формат. Он повышал явку и создавал лучшие возможности для пропаганды. Власть этой возможностью воспользовалась. Поступила умно. В чрезвычайных обстоятельствах следует предпринимать чрезвычайные действия в чрезвычайных формах.