Лекция об интеллигенции спровоцировала бурную полемику
Интеллигенция труслива, бесхарактерна и безвольна, заметил Луначарский
В Доме печати состоялась лекция профессора Петроградского университета Николая Гредескула об интеллигенции (Николай Гредескул — юрист-цивилист, член Партии кадетов, после революции остался в РСФСР, так как считал, что русская интеллигенция должна прийти в согласие с большевистскими властями.— “Ъ”).
Фото: Karl Bulla / Public domain / wikipedia.org
Лекция привлекла много интеллигентной публики. Дом печати был переполнен.
Профессор Гредескул в своем докладе старался с точки зрения буржуазных социологических доктрин разобраться в том великом процессе, который переживает сейчас Россия. Докладчик поставил ребром вопрос: «Почему интеллигенция, эта носительница вечных идеалов равенства и братства, звавшая десятилетиями народ к борьбе со всяким видом неволи и рабства, звавшая рабочий класс к освобождению и раскрепощению труда, на деле, когда пролетариат мощным ударом Октябрьской революции сломил свои цепи и рванулся в сторону своего полного социального и экономического раскрепощения, почему эта интеллигенция в этот великий и трагический момент трудового народа отвернулась от него?»
По мнению докладчика, интеллигенция не поверила в успех этой борьбы и отшатнулась от пролетариата, возглавляемого Лениным.
Следующим выступал народный комиссар просвещения тов. Луначарский. В сильной и образной речи, приковавшей внимание зала, он проанализировал психологию русской интеллигенции, трусливой, бесхарактерной и безвольной, покоряющейся силе, точно женщина. Она привыкла раболепствовать перед буржуазией, ей трудно привыкнуть к новому хозяину. Но стерпится — слюбится. Против истории не попрешь.
«Мы приветствуем всякое движение среди интеллигенции, помогающее ей выбраться из той тины недомыслия и прозябания, из которой она никак не может выбраться»,— закончил тов. Луначарский.
Длительные и очень страстные прения вокруг доклада затянулись далеко за полночь.
Материал о лекции профессора Гредескула опубликовала газета «Известия» 20 июня 1920 года.