В дождливый сезон не обойтись без зонтика
Андрей Кортунов о настоящем и будущем режима контроля над вооружениями
Представьте себе обычную житейскую ситуацию, особенно актуальную для переменчивого лета нынешнего года. Собравшись провести наступившие летние выходные на природе, утром в субботу вы выглядываете в окно и с досадой обозреваете затянувшие небо свинцовые тучи, фиксируете частые сполохи молний на горизонте и улавливаете приближающиеся раскаты грома. Да, конечно, еще вчера синоптики предупреждали о переменной облачности с вероятными дождями, но вчера очень хотелось надеяться, что дожди пройдут стороной. Но, по закону подлости, не прошли!
Эксперт клуба «Валдай», генеральный директор РСМД Андрей Кортунов
Фото: Из личного архива
В такой ситуации у вас имеется целый спектр возможных решений, включающий два крайних варианта. С одной стороны, вы можете позвонить в мэрию, в правительство или в администрацию президента и потребовать срочно поднять в воздух десяток самолетов для немедленного разгона дождевых облаков. С другой стороны, можно попробовать убедить себя в том, что вам не так уж и хотелось тащиться на выходные по забитой дороге куда-то к черту на рога, гораздо приятнее будет провести уикенд, лежа на диване в компании любимого сериала и прилагающихся к сериалу пива и чипсов.
Примерно так же разделились позиции российских экспертов год назад, когда легкая облачность в сфере контроля над вооружениями обернулась ненастьем, то есть когда гипотетическая перспектива выхода администрации президента США Дональда Трампа из Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД) превратилась в политическую реальность — 2 августа 2019 года договор ушел в прошлое. На одном конце спектра оказались те, кто выступал за спасение договора любой ценой, любыми доступными средствами. Защитники ДРСМД говорили, что его смерть повлечет за собой множество серьезнейших негативных последствий — спровоцирует новый виток гонки вооружений, подорвет стратегическую стабильность не только в Европе, но и во всем мире, приведет к цепной реакции разрушения других двусторонних и многосторонних договоров в области безопасности.
Что нужно знать о Договоре о ликвидации ракет средней и меньшей дальности
На другом конце спектра расположились явные или скрытые критики договора. По их мнению, ДРСМД уже в момент подписания в конце 1987 года не соответствовал интересам Москвы, был крупной ошибкой генсека ЦК КПСС Михаила Горбачева и министра иностранных дел Эдуарда Шеварднадзе, давая значительные односторонние преимущества Соединенным Штатам. А за тридцать лет ДРСМД и вообще успел безнадежно устареть, особенно с учетом наращивания арсеналов ракет средней и меньшей дальности третьими странами неподалеку от российских границ. Поэтому и прекращение действия договора не стоит драматизировать — в чем-то Россия проиграет, но в чем-то и выиграет, особенно с учетом наличия продвинутых отечественных наработок в создании носителей этой дальности.
Насколько можно судить, российская официальная линия оказалась наименьшим общим знаменателем между этими полярными точками зрения. Конечно же, нет никаких оснований полностью доверять мемуарам бывшего советника президента США по национальной безопасности Джона Болтона, утверждающего, что в разговоре с ним министр обороны России Сергей Шойгу якобы признал, что ДРСМД «утратил свою полезность». Российская позиция в отношении договора хорошо известна и лишена двусмысленностей. Тем не менее складывается впечатление, что Москва не боролась за сохранение ДРСМД столь же последовательно, изобретательно и энергично, как она боролась за сохранение Договора о ПРО двумя десятилетиями раньше.
По всей видимости, уверенности в том, что дождевые облака удастся успешно разогнать, в 2019 году в Москве уже не было.
Впрочем, облака не удалось разогнать и в 2001-2002 годах — несмотря на все усилия Москвы и поддержку этих усилий со стороны международного сообщества, администрация Джорджа Буша-младшего все-таки вышла из Договора о ПРО и запустила процесс разрушения двусторонней модели стратегической стабильности.
Прошедший год не внес ясности в споры между защитниками ДРСМД и критиками договора. Нельзя сказать, что сразу же после отказа США от ДРСМД мир оказался на грани ядерной войны, или что в Европе тут же началась неконтролируемая гонка ядерных вооружений. Смягчая негативные последствия выхода администрации Трампа из договора, Конгресс США в принятом оборонном бюджете на 2020 год предусмотрительно запретил Пентагону приобретать и развертывать новые ракеты наземного базирования средней и меньшей дальности.
Однако алармисты оказались правы, говоря о том, что цепная реакция распада старой системы стратегической стабильности получит мощный дополнительный импульс. В мае 2020 года в Белом доме объявили о решении выйти из Договора по открытому небу. С каждым месяцем все более призрачными становились перспективы продления Договора СНВ-3. Поползли слухи о возможном возобновлении Соединенными Штатами ядерных испытаний, а также об одностороннем пересмотре обязательств США в рамках Режима контроля за ракетными технологиями (РКРТ). В этих условиях многие политики и эксперты приветствовали перенос очередной Обзорной конференции по Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) с весны 2020 на весну 2021 года — конференция могла бы завершиться эпическим фиаско.
Надо признать, что события последних месяцев отвлекли внимание от контроля над вооружениями, которое и раньше-то не было особенно пристальным. Очередные всплески военных действий в Сирии и Ливии, резкое и неожиданное падение мировых цен на нефть, спровоцировавшее глобальную рецессию, обострение американо-китайских противоречий и, наконец, пандемия коронавируса — все это оказалось политически более значимым, чем последствия развала ДРСМД или перспектива истечения срока действия СНВ-3 без его продления. На протяжении последнего года и в США, и в России приоритеты национальных лидеров все более смещались в направлении внутренних проблем и вызовов. Бесславный финал ДРСМД все больше воспринимался не как трагический сбой отлаженной системы, а как историческая неизбежность, как очередная глава в длинной и печальной летописи разрушения основ глобальной стратегической стабильности. Не первая глава, но и далеко не последняя.
Сегодня, через год после выхода США из ДРСМД, становится все более очевидным, что возвращения к старому миропорядку уже не будет.
Даже если удастся каким-то чудом в ближайшие месяцы разогнать политические тучи и спасти СНВ-3, это уже не возродит советско-американскую модель контроля над вооружениями, сложившуюся почти полвека назад. Робкие надежды на то, что вероятная победа Джо Байдена на президентских выборах в ноябре что-то принципиально изменит в лучшую сторону, на наш взгляд, не имеют под собой достаточных оснований. Уже по той причине, что при президенте Байдене политические отношения Вашингтона с Москвой и с Пекином не будут благоприятствовать достижению каких-то прорывных договоренностей по вопросам безопасности. Кроме того, уже сегодня нетрудно предсказать, что и после ноябрьских выборов Соединенные Штаты останутся глубоко расколотым государством, что сильно затруднит любой согласованный подход США к контролю над вооружениями.
Как справедливо отмечал великий американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт, в политике выбор обычно стоит не между хорошим и плохим, а между неприятным и гибельным. Было бы, разумеется, неплохо вызвать авиацию для разгона сгущающихся туч и восстановления в полном объеме всех прошлых достижений контроля над вооружениями, включая ДРСМД, ПРО, ДОН, ДОВСЕ, а также подтвердить непреходящую ценность СНВ-3, ДНЯО, РКРТ, ДВЯЗИ и др. Но появления в небе спасительной авиации придется ждать долго; у нынешних политиков просто нет достаточной мотивации для того, чтобы сжигать свой дефицитный политический керосин в борьбе с грозовыми облаками. Слишком много других проблем и забот, включая экономический кризис, изменения климата, международные миграции и последствия пандемии коронавируса. Контроль над вооружениями — увы! — давно утратил былое место центрального вопроса мировой политики, и с этим так или иначе придется мириться.
Но лежать на диване с банкой пива и пакетом чипсов, старательно делая вид, что «и не очень-то хотелось», что мы прекрасно проживем и без всякого контроля над вооружениями вообще,— тоже не лучший выход из сложившейся ситуации. Соблазны «ядерного суверенитета», «стратегической автономии» и даже «стратегического изоляционизма» без каких бы то ни было ограничений, безусловно, велики для всех ядерных держав. Для одних игроков — это надежда победить в неконтролируемой гонке вооружений за счет превосходящей ресурсной или технологической базы. Для других — возможность гарантировать эффективность «асимметричного» ответного удара при любом гипотетическом сценарии ядерного столкновения. Для третьих — расчеты хотя бы частично нивелировать неблагоприятное для себя соотношение ядерных потенциалов за счет сохранения ситуации «стратегической неопределенности» в отношении своих возможностей и намерений. Однако все эти надежды, возможности и расчеты не более чем мираж, эфемерная иллюзия. Старая сентенция о том, что нельзя обеспечить свою безопасность за счет безопасности других, при всей ее банальности, остается верной и для XXI века. Бесконтрольная гонка вооружений — это не только постоянно растущие материальные издержки, но также и постоянно растущие риски.
Если разогнать облака никак не получается, а лежание на диване становится все менее комфортным, то пора искать зонтик.
Чтобы уверенно двигаться в будущее, лидерам ядерных стран для начала надо бы признать свои ошибки и заблуждения недавнего прошлого. История щедрой рукой отсыпала «ядерной пятерке» тридцать лет на то, чтобы найти устраивающую всех формулу перехода от старой биполярной модели стратегической стабильности XX века к новой многосторонней модели XXI века. Но эти три десятилетия по факту были бездарно и безвозвратно упущены. Теперь старая модель стабильности быстро и необратимо разрушается, в то время как новая модель пока не просматривается даже в самых общих чертах. Мир вступает в сумеречную зону — это уже не отдельный дождливый денек солнечным летом, но начинающийся длительный сезон дождей. По очень многим причинам геополитического, организационного, технического и даже психологического характера в ближайшие годы, скорее всего, не удастся согласовать, подписать и ратифицировать новые «классические» договоры об ограничении вооружений.
Примерная конструкция необходимого ядерным державам зонтика не слишком сложна. Она включает в себя расширение каналов связи между военными на всех возможных уровнях, обмен информацией о своих ракетно-ядерных силах, стратегических доктринах и планах модернизации, параллельные меры по снижению уровня боеготовности ракетных систем, начало содержательных консультаций о наиболее опасных военных технологиях, совместное противодействие угрозам ядерного терроризма и распространения ядерного оружия. Раскрыв над собой этот зонтик, «ядерная пятерка» смогла бы не только снизить риски и сократить издержки неизбежного нового витка гонки вооружений, но также и наработать опыт работы в многостороннем формате, создать минимум доверия, критически важного для решения более амбициозных задач в ядерной сфере.
Фотогалерея
История создания и запрещения ядерного оружия
Разработка ядерного оружия стала возможна после того, как в 1938 году ученые Отто Ган (на фото), Фриц Штрассман и Лиза Мейтнер (на фото) открыли расщепление ядра урана при поглощении им нейтронов
Фото: Wikipedia
9 октября 1941 года президент США Франклин Рузвельт принял ускоренную программу по созданию атомной бомбы. 17 сентября 1943 года США начали реализацию программы, получившей название «Проект Манхэттен». Для руководства секретной лабораторией был приглашен физик Роберт Оппенгеймер (на фото), военную часть проекта курировал генерал Лесли Гровс
Фото: AP
В рамках проекта «Манхэттен» были созданы три атомные бомбы: «Штучка», «Малыш» и «Толстяк» (на фото). 16 июля 1945 года США провели первое в мире испытание ядерной бомбы. В штате Нью-Мексико тестировалась плутониевая бомба имплозивного типа «Штучка» (Gadget). Взрыв был эквивалентен 21 килотонне тротила
Фото: QuartzMMN
6 и 9 августа 1945 года США сбросили ядерные бомбы «Толстяк» и «Малыш» на японские города Хиросима и Нагасаки
На фото: бомбардировка Нагасаки 9 августа
Фото: U.S. Army
Параллельно разработка ядерного оружия велась и в СССР. В 1939–1940 годах советские физики Юлий Харитон (на фото) и Яков Зельдович впервые рассчитали цепную реакцию деления урана. В 1945 году Юлий Харитон вошел в специальный комитет по использованию атомной энергии, занимавшийся изучением ядерного оружия. В закрытом городе Сарове под его руководством работали лучшие физики страны
Фото: ТАСС
Разработкой водородной бомбы в СССР занимались с конца 1940-х годов. Первую бомбу называли «слойкой Сахарова» (РДС-6с) в честь одного из ее «отцов» — Андрея Сахарова (на фото), ставшего позднее лауреатом Нобелевской премии мира
Фото: Дмитрий Бальтерманц / Фотоархив журнала «Огонёк» / Коммерсантъ
Ядерные заряды малой (менее 5 кт) и сверхмалой (менее 0,8 кт) мощности начали разрабатываться в США и СССР в середине 1950-х годов. Их планировали использовать в тактическом ядерном оружии — авиабомбах, артиллерийских снарядах, торпедах, неуправляемых ракетах, фугасах. Известно, что при воздушном взрыве мощностью 0,01 кт смертельный радиус действия ударной волны составляет 150 м, проникающей радиации — 300 м
Фото: Federal Government of the United States
Четвертый и пятый атомные взрывы США осуществили на атолле Бикини в Тихом океане летом 1946 года. Операция «Перекрестки» (Crossroads) была направлена на ликвидацию кораблей-мишеней воображаемого противника. На испытаниях присутствовали делегация СССР и пресса. При подводном взрыве «Бэйкер» произошло радиоактивное заражение всех кораблей. На некоторых из них находились подопытные животные
Фото: U.S. Army
Первая советская атомная бомба РДС-1 (реактивный двигатель специальный) во многом была похожа на «Толстяка». 29 августа 1949 года на полигоне в Семипалатинске прошло ее первое испытание. Мощность бомбы составляла 22 килотонны
Фото: Wikipedia
В 1951 году США провели серию взрывов на тихоокеанском полигоне. Операция носила название «Парник» (Greenhouse). Для того чтобы сымитировать взрывы в воздухе, объекты были установлены на высоких металлических вышках. В капсуле объекта «Джордж» впервые в истории были использованы дейтерий и тритий. Мощность взрыва составила 225 килотонн
Фото: U.S. Army
25 мая 1953 года на ядерном полигоне в Неваде был произведен первый в истории выстрел артиллерийским ядерным снарядом, получившим название Grable
Фото: Wikipedia
12 августа 1953 года на Семипалатинском ядерном полигоне в Казахской ССР прошли испытания первой в мире водородной бомбы
Фото: Кадр из видео
29 июля 1957 года в силу вступил устав Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Одним из направлений деятельности агентства является обеспечение нераспространения ядерного оружия. По состоянию на март 2022 года в организацию входило 175 стран, КНДР прекратила членство в 1994 году. В 2005 году агентство и возглавлявший его Мухаммед аль-Барадеи (на фото) были удостоены Нобелевской премии мира
Фото: AP / Lionel Cironneau
31 октября 1958 года в Женеве начались переговоры о запрете испытаний ядерного оружия. В них участвовали СССР, США, Великобритания. Одновременно вступил в силу трехсторонний мораторий на проведение ядерных испытаний
Фото: AP
1 декабря 1959 года в Вашингтоне был заключен Договор о демилитаризации Антарктики, превращавший регион в зону, свободную от ядерного оружия. Изначально его подписали 12 стран, которые вели в Антарктике научные исследования (Аргентина, Австралия, Бельгия, Чили, Франция, Япония, Новая Зеландия, Норвегия, Южно-Африканский Союз, СССР, Великобритания и США). Документ вступил в силу 23 июня 1961 года, его участниками являются 54 страны
Фото: AP
30 октября 1961 года СССР провел испытания «Царь-бомбы». Ее также прозвали «Кузькина мать» после того как Никита Хрущев произнес свою известную речь. Мощность советской бомбы составила 57–58,6 мегатонны в тротиловом эквиваленте. В результате взрыва огненный шар раскинулся на 4,6 км, ядерный гриб поднялся на высоту 67 км, а сейсмическая волна три раза обогнула весь земной шар
Фото: Минатом
5 августа 1963 года в Москве СССР, США и Великобритания подписали Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой. Участники обязались «запретить, предотвращать и не производить любые испытательные взрывы ядерного оружия и любые другие ядерные взрывы», если это вызывает выпадение радиоактивных осадков за пределами границ данного государства. В договоре участвуют 136 стран, в том числе Израиль, Индия и Пакистан. Вне документа остаются, например, КНДР, Франция, Китай
На фото: подписание договора в Кремле
Фото: Фотоархив журнала «Огонёк» / Коммерсантъ
12 июня 1968 года резолюцией ООН был одобрен Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Государства-участники обязались не передавать и не принимать ядерное оружие или другие ядерные взрывные устройства, а также контроль над ними; не поощрять и не побуждать страны к производству или приобретению такого оружия. Проверку выполнения договора осуществляет МАГАТЭ. Документ не подписали Израиль, Индия и Пакистан, в 2003 году свою подпись отозвала КНДР. Иран ратифицировал договор, но с 2004 года подозревается МАГАТЭ в его нарушении. Документ подписан 190 странами
Фото: AP / Jerry Mosey
7 декабря 1970 года резолюцией ООН был принят Договор о запрещении размещения на дне морей и океанов и в его недрах ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения. Подписан 11 февраля 1971 года СССР, Великобританией и США. Договор запрещает размещать такое оружие на морском дне за пределами 12-мильной прибрежной зоны. Участниками договора являются 95 стран, среди них нет, к примеру, Франции, Израиля, Пакистана
На фото: студенты МГУ протестуют против ядерных испытаний Франции в пустыне Сахара в 1960 году
Фото: AP
10 сентября 1996 года ООН приняла Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Государства-участники обязуются «не производить испытательные взрывы ядерного оружия и любые другие ядерные взрывы», запретить и предотвращать их, а также «воздерживаться от побуждения, поощрения» и прочего участия в проведении ядерных взрывов. Договор подписан 184 странами, ратифицирован — 168. Документ ратифицировали три государства, обладающие ядерным оружием,— Россия, Великобритания и Франция. Не подписали его Индия, КНДР и Пакистан; подписали, но не ратифицировали США, Китай, Египет, Израиль и Иран
На фото: члены индийской делегации на заседании ООН по принятию ДВЗЯИ
Фото: AP / Osamu Honda