Ольга Федянина о конфликте в театре «Современник»

После почти пятимесячного перерыва вернулись к работе московские театры. Репетиции начались, но все по-прежнему зависит от внешних сил; если коронавирус активизируется, работа оборвется. Первой громкой новостью возобновившейся театральной жизни стало выступление известного актера Сергея Гармаша, объявившего о своем намерении покинуть труппу театра «Современник». Станет ли новый сезон сезоном театральных скандалов и можно ли этого избежать?

О своем несогласии с новым художественным руководством «Современника» Гармаш сообщил в открытом письме, формально предназначенном для коллег из труппы. Письмо, разумеется, тут же стало достоянием прессы: премьеры когда еще будут, а возможный скандал вполне годится в события. Намерение уйти из театра, в котором он проработал больше 30 лет, актер объяснил тем, что «ситуация внутри труппы чудовищная» и «налицо очевидный раскол». Не называя нового худрука, Виктора Рыжакова, Гармаш пишет, что «на место авторитету пришел тоталитаризм», и пессимистично высказывается о дальнейшей судьбе театра «Современник»: «рушится дом, уничтожается великое дело».

В театральном мире у Виктора Рыжакова репутация человека осмотрительного, совершенно не авторитарного и уж точно не разрушителя. Но, в конце концов, репутации бывают обманчивыми. Однако и помимо этого несоответствия многое в письме Сергея Гармаша заставляет пожалеть о том, что внутритеатральный конфликт не остался внутритеатральным.

Самое огорчительное здесь — явное стремление использовать официозную лексику защиты устоев и традиций, пугая «развалом» и «кощунством». И это то, с чем нам неизбежно предстоит столкнуться в грядущих театральных конфликтах, которые будут так же прилежно выноситься на публику.

Защита традиций давно превратилась в универсальную отмычку для любого конфликта, в негласный призыв к вышестоящим органам вмешаться и разобраться. При этом способность традицию осмыслять и развивать может быть подтверждена только практической работой и интересом зрителей, а не лозунгами и призывами, которыми может пользоваться любой желающий.

Достаточно взглянуть на другой столичный театр, МХАТ им. М. Горького: в противостоянии худрука и части труппы, продолжающемся второй сезон, обе партии одинаково истово ссылаются на устои и традиции.

Озабоченность, выраженная в письме Сергея Гармаша, вероятно, имеет причины и нуждается в обсуждении. Но, к сожалению, сам того не замечая, он оскорбляет любимый театр, за который вступается. Режиссер Виктор Рыжаков вступил в должность худрука «Современника» 4 января 2020 года — после ухода из жизни Галины Волчек. А в середине марта московские театры закрылись, проработал в новой должности Рыжаков два месяца — за ними последовали пять месяцев локдауна. Если «дом» и «великое дело» действительно можно было бы разрушить за такое короткое время и в таких неподходящих обстоятельствах, то все ли в порядке с такими домом и делом?

«Вам просто закрыли рот»,— обращается Гармаш к коллегам, но среди возражающих ему есть и Марина Неелова, и Лия Ахеджакова, и Чулпан Хаматова. Вы себе представляете тирана и деспота, который этим трем гранд-дамам русского театра «закроет рот»? Марина Неелова в интервью «Новой газете» говорит: «Ничего ужасающего в театре нет, его возглавил замечательный человек Виктор Рыжаков. Он пришел на сбор труппы, предложив нам на три сезона прекрасные планы». Человек, «Современнику» посторонний, драматург Михаил Дурненков, на следующий день после сбора труппы начал в театре лабораторию, посвященную предстоящему юбилею. «Участие в лаборатории добровольное, в труппе, насколько я знаю, около 50 человек, на первую встречу пришли около 40 — я был поражен, это очень много. Они были заинтересованы, задавали массу вопросов и собираются участвовать в дальнейшей работе. Так не выглядит труппа, находящаяся в "чудовищной ситуации". Здесь нормальная, живая творческая атмосфера». Добавим, так не выглядит и труппа, в которой царит «очевидный раскол». Во всяком случае, можно верить в то, что имеющиеся противоречия преодолимы.

Подспудное недовольство, иногда переходящее в открытые конфликты, свойственно театру, и вряд ли даже полная победа новой этики изменит ситуацию — «Театральный роман» Михаила Булгакова все еще бессмертен. «Нейтрализовать» эту заряженную атмосферу всегда помогала только интенсивная работа — и чем дольше театры остаются в простое или полупростое, тем больше будет конфликтов, похожих на тот, которым начался сезон. В этом смысле победа над вирусом служит делу мира, по крайней мере театрального уж точно.

Ольга Федянина