Юрий Барсуков о конкуренции с сжиженным газом в Европе

Только ленивый в последние три года не говорил о нарастающей конкуренции «Газпрома» со сжиженным газом. Однако долго, и даже до сих пор, СПГ рассматривался как аналог традиционных конкурентов «Газпрома» на рынке трубопроводного газа — Норвегии и Алжира. Предполагалось, что зона конкуренции сосредоточится в Северо-Западной Европе, где уже создана мощная инфраструктура по приему СПГ и есть ликвидный газовый рынок, тогда как Центральная и Юго-Восточная Европа останется, в общем и целом, зоной влияния «Газпрома».

Пришла пора развеять эти иллюзии. 24 августа болгарский оператор газотранспортной системы «Булгартрансгаз» подписал контракт на покупку 20% в будущем СПГ-терминале в греческом Александруполисе. Это формально закрепляет следующий факт: среди значимых европейских клиентов «Газпрома» остались всего четыре страны — Сербия, Венгрия, Австрия и Чехия, которые не имеют или не получат в ближайшие два года непосредственный доступ к СПГ-терминалам. Причем последние три государства глубоко интегрированы в европейский газовый рынок и имеют возможность получать газ по котировкам газовых бирж (хабов), на которые поставки СПГ прямо влияют.

Помимо того, что импорт СПГ снижает цены на хабах и ликвидирует «ценовые заповедники», которые «Газпрому» долгое время удавалось сохранять в Юго-Восточной Европе, поставщики сжиженного газа активно вытесняют российскую компанию с рынка. Так, Болгария уже в прошлом году купила 0,5 млрд кубометров в виде СПГ (через терминал в Греции) и на этот же объем сократила закупки у «Газпрома», из-за чего экспорт российского газа в страну упал на 24%. Закупки СПГ усилят позицию Болгарии на переговорах с «Газпромом» о перезаключении контракта после 2022 года.

Еще одно отличие от конкуренции с традиционными поставщиками газа в Европу в том, что у СПГ не просматривается очевидный предел увеличения рыночной доли. Если поставки из Норвегии, Алжира или даже Катара (в виде СПГ) по отдельности имели понятные ограничения, связанные с возможностями добычи, то глобальный СПГ-рынок показал способность наращивать их на десятки процентов в год. Например, в 2019 году импорт СПГ в Европу вырос на 75,6%. В этом году импорт СПГ пока также растет, а экспорт российского газа снижается.

Я далеко не считаю, что «Газпром», с его очень низкой стоимостью добычи, окажется критически неконкурентоспособен на европейском рынке. Однако реальные объемы экспортных поставок в ближайшие годы будут, видимо, значительно меньше, чем было предусмотрено при строительстве «Турецкого потока» и «Северного потока 2», а цены — ниже. От компании потребуется более гибкая ценовая политика, чтобы сохранить своих клиентов, особенно в условиях, когда в глазах европейских политиков газ становится умирающим видом топлива.