Военным не дается цифра
Подрядчик Генштаба по высоким технологиям оказался под угрозой банкротства
Модернизация Национального центра управления обороной (НЦУО) России, оцениваемая примерно в 8 млрд руб., может оказаться под угрозой из-за риска банкротства подрядчика — научно-промышленной компании «Высокие технологии и стратегические системы» (НПК ВТиСС), входящей в структуры АФК «Система». Партнер ВТиСС требует с нее 100 млн руб. за работы по созданию узлов связи для НЦУО. Банкротство исполнителя может привести к тому, что цифровая инфраструктура Минобороны окажется бесхозной на время поиска нового разработчика, опасаются эксперты.
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ
Арбитражный суд Москвы 14 сентября рассмотрит иск ЗАО «Каскад-Телеком» о банкротстве АО НПК ВТиСС, следует из картотеки суда. НПК ВТиСС входит в научно-производственный концерн РТИ, принадлежащий АФК «Система» Владимира Евтушенкова.
Как пояснили “Ъ” в «Каскад-Телекоме», компания по заказу НПК ВТиСС выполнила работы по созданию узлов связи для НЦУО стоимостью около 100 млн руб., однако контрагент не выплатил эти средства, что и стало причиной иска.
Сейчас идут переговоры по погашению долга, уточнил юрист «Каскад-Телекома» Александр Кузнечик. В РТИ комментировать ситуацию отказались.
НЦУО был создан к декабрю 2014 года по указу президента Владимира Путина, подписанному за год до того. Он нужен для координации действий вооруженных сил РФ и анализа военно-политической обстановки в мире и находится в ведении Генштаба. Цифровую инфраструктуру НЦУО создавал РТИ. Согласно документам в картотеке суда, в 2015–2016 годах НПК ВТиСС была субподрядчиком РТИ по этому проекту. В 2016 году Минобороны решило расторгнуть контракт. Судя по решению о расторжении, датированному 9 декабря 2016 года и подписанному министром обороны Сергеем Шойгу (копия есть у “Ъ”), несмотря на то что в 2014 году НЦУО официально был запущен, он был готов далеко не в полной мере.
«Они построили здание, поставили красивые экраны и мебель. Но за всем этим не стояло никакой цифровизации»,— утверждает собеседник “Ъ” в правительстве.
Из решения следует, что при приемке работ военные выявили больше 1,8 тыс. замечаний. Как минимум семь аппаратно-программных комплексов оказались абсолютно не готовы, еще 31 — не сдан в срок. После расторжения контракта, уже в конце 2018 года, Минобороны выплатило РТИ около 21 млрд руб. за выполненные работы. Однако уже в июле 2020 года после перерасчета Минобороны через суд взыскало обратно 2,2 млрд руб. из выплаченных средств. В пресс-службе Минобороны не ответили на запрос “Ъ” к моменту выхода номера в печать.
По данным собеседника “Ъ”, знакомого с условиями закрытого госконтракта, тяжбы не помешали РТИ в декабре 2018 года стать единственным исполнителем контракта уже по модернизации НЦУО, а осенью 2019 года концерн вновь взял на субподряд НПК ВТиСС. По данным источника, РТИ должен закончить работы к 2022 году и получить за них около 8 млрд руб. Основного госконтракта нет в открытых источниках, однако на сайте госзакупок “Ъ” удалось обнаружить данные о выполнении его составных частей — оборонных и разведывательных подсистем. Подрядчики должны доделать их к концу 2022 года.
Возможное банкротство НПК ВТиСС может как минимум затянуть модернизацию систем Минобороны, а как максимум привести к тому, что они окажутся бесполезными, полагает чиновник, курирующий разработку крупных государственных аппаратно-программных комплексов.
«Обычно субподрядчики, а не генподрядчики, и делают все работы. В случае банкротства внедрение систем, безусловно, заморозится. Но тут вопрос не только внедрения, но и эксплуатации, должен быть кто-то, кто поддерживает и дорабатывает созданную систему. Иначе ее нужно будет реанимировать силами нового подрядчика, а это дорогостоящая история»,— рассуждает источник.
Впрочем, иск совсем не обязательно приведет к банкротству. Попытка получить деньги через такую угрозу — классический прием, считает советник судебно-арбитражной практики адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Олег Буйко. Заявление о банкротстве контрагента, по его словам, часто используется на практике как эффективный инструмент принуждения к погашению долга, при этом любой должник, планирующий продолжать деятельность, будет принимать все меры для урегулирования ситуации.