Дмитрий Дризе — о стратегии президента республики

Александр Лукашенко предложил уйти от авторитарной модели власти в Белоруссии. Такое заявление президент сделал по итогам встречи с председателем Верховного суда Валентином Сукало. Речь шла о подготовке проекта новой конституции республики. Лукашенко предложил создать такую систему, которая не была бы завязана на личность главы государства. По его словам, над изменениями в основной закон сейчас работают специалисты и судьи Конституционного суда. Политический обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Дризе считает, что Лукашенко пытается создать иллюзию перемен.

Александр Лукашенко, наверное, впервые признал, что общественная система Белоруссии носит авторитарный характер, хотя и отчасти. При этом его цель как главы государства — создать такую государственную модель, которая не будет завязана на президенте как личности, то есть на него самого. Это и необходимо учесть в Конституции. Еще одно замечание: возврат к конституции 1994 года — это шаг назад, а республика должна идти только вперед. Мы же не хотим обратно в хаос 90-х. Где-то мы уже это слышали. Да, правильно, в России, похожая политтехнологическая конструкция.

На возврате к редакции основного закона страны до Лукашенко настаивает оппозиция. Согласно первой постсоветской конституции Белоруссии, главным в республике являлся Верховный совет — парламент. После этого Александр Григорьевич ее периодически дополнял и в итоге пришел к тому, что есть сейчас, к личностной авторитарной модели. И вот теперь он продвигает конституционную реформу в качестве единственного ответа на запрос, связанный с переменами, обещает устроить широкое общественное обсуждение, а после утверждения конституции даже провести новые выборы, как президентские, так и парламентские. Но при этом как будет выглядеть обновленный основной закон страны, пока что остается загадкой. И это рождает разные подозрения.

Главное заключается в том, что нынешняя белорусская официальная власть, включая самого Лукашенко, скорее всего, не совсем понимает, что должно получится на выходе.

Собственно, понять поставленную задачу в целом не трудно — необходимо показать перемены, ничего не меняя. Но как все это оформить, расписать и затем провести через обсуждение? Здесь могут возникнуть сложности.

Напрашивается, конечно, российский сценарий: принимаются поправки, согласно которым, с одной стороны, парламент получает право утверждать членов правительства, но, с другой, президент при желании может работать с тем кабинетом, что ему нравится, никого особо не спрашивая, избегая политических кризисов. Или же можно перейти к парламентской форме правления, торжественно уйти в отставку и объявить себя премьером, еще и на неограниченный срок.

Вариантов великое множество. Вопрос только в том, что обо всем этом скажет та самая общественность, согласится ли. Понятно, что и процесс одобрения можно должным образом подготовить, организовать, чтобы не было внештатных ситуаций. Но вряд ли это успокоит протестующих и заставит их разойтись по домам. Поэтому, скорее всего, сам процесс принятия новой конституции предполагается заменить разговорами об этом.

Лукашенко будет делать разные прогрессивные заявления, рассуждать о переменах, о том, что пора уже ограничить власть президента, но не более того.

Оппозиция спрашивает: где перемены? Власть отвечает: работаем над конституцией.

Опять же, можно посмотреть на Россию. У нас, согласно обновленному Основному закону страны, реальная сменяемость власти возможна, но в обозримой перспективе, после 2036 года. Лидер, собственно, это и говорит: я когда-то уйду. Да, Александр Григорьевич, рано или поздно придется.

Новая Конституция Белоруссии — это гарантия безопасного отступления Александра Лукашенко. Поэтому его задача сейчас — как можно дольше затягивать ее принятие и с помощью демагогии и силовиков побороть протесты.