Компания решила и дальше разрабатывать существующий карьер

«Башкирская содовая компания», которая может перейти в собственность Башкирии после скандала вокруг заповедной горы Куштау, нашла способ на два года обеспечить предприятие сырьем, продолжив рискованную разработку имеющегося участка. За это время БСК рассчитывает договориться с правительством о новой ресурсной базе, хотя по-прежнему утверждает, что альтернативные варианты убьют экономику завода. Эксперты полагают, что компания преувеличивает риски, а технические возможности дальнейшей разработки Шахтау есть, но БСК нужно провести необходимые исследования.

Совет директоров «Башкирской содовой компании на заседании 8 сентября утвердил дальнейшую разработку своей основной ресурсной базы — шихана Шахтау — ниже уровня грунтовых вод в качестве оптимального с точки зрения времени и средств варианта. Компания уже несколько лет пытается найти альтернативный источник сырья на фоне истощения запасов находящейся в разработке горы, но уверяет, что единственными вариантами являются расположенные рядом шиханы Тратау и Куштау, которые носят статус памятника природы. Из-за затянувшихся споров и общественных протестов президент Владимир Путин поручил правительству и генпрокуратуре разобраться в законности создания БСК, в ходе которого Башкирия потеряла контроль над заводом «Сода», ставшим основой будущей компании. Сейчас Генпрокуратура через суд требует возврата актива в собственность республики.

Как пояснил в ходе телемоста гендиректор предприятия Эдуард Давыдов, теперь, чтобы обеспечить БСК сырьем, предполагается увеличить глубину выемки на Шахтау с 15 до 18 метров. Таким образом компания сможет выиграть время до начала 2027 года для решения вопросов с ресурсной базой. При этом, отметил глава компании, разработка ниже 15 метров — это большой риск прорыва вод из соседних рек в карьер. По его словам, уже сейчас приток воды составляет 2,3 тыс. кубометров в час (например, при затоплении рудника СКРУ-2 «Уралкалия» в 2014 году поток был на уровне 1 тыс. кубометров в час).

При этом поступающие объемы нельзя просто сбрасывать в реки, так как это высокоминерализованная сульфатная сероводородная вода, для очистки которой нужно строить отдельный завод. Но, пояснил он, компания идет на «осознанный риск», чтобы сохранить производство.

За те два года, пока компания продолжит разрабатывать Шахтау, БСК рассчитывает выяснить с правительством вопрос возможного использования в перспективе соседнего шихана — Куштау, на которой власти уже выдали компании геологическую лицензию в 2019 году. Именно начало работ на этой горе спровоцировало общественный протест, который, в свою очередь, вызвал вопросы к компании в Кремле. Помимо этого, отметил господин Давыдов, БСК намерена повторно обратиться в проектные институты для того, чтобы найти способ дальнейшей разработки Шахтау, а также в Роснедра с просьбой помочь найти альтернативное сырье.

При этом в компании еще раз заверили, что ни одно из предложенных ранее правительством Башкирии месторождений компании не подходит. Но, как заявил господин Давыдов, БСК «ни при каком раскладе не будет останавливать предприятие», которое в крайнем случае будет работать на привозном известняке из других регионов. Хотя такой вариант, по словам гендиректора компании, «убьет экономику предприятия в ноль или какой-то небольшой минус».

В компании отмечают, что плюсами варианта дальнейшей разработки Шахтау является то, что не требуются многомиллиардные затраты на освоение нового месторождения, нет увеличения транспортных расходов, не требуется строительства новой фабрики, а также инфраструктуры и модернизации печей. Из минусов — нужны затраты на создание системы осушения карьера и очистки вод, инфраструктуры по транспортировки воды на производство соды, а также расходы на очистку и перекачку воды.

При этом, как заявил в ходе телемоста советник главы Башкирии Расих Хамитов, данные об обильных водопритоках могут быть недостоверными, и БСК должна дополнительно обследовать массив.

Он назвал странной риторику компании, которая всегда «просила что-то дать, показать и предоставить».

Господин Хамитов напомнил, что по итогам проведенной за счет федерального бюджета разведки расположенные в республике месторождения Коранское и Гумеровское обладают приемлемыми по качеству запасами сырья 170–180 млн тонн. В ответ в БСК заявили, что эти участки тоже являются для кого-то священными, и могут снова возникнуть общественные протесты.

Также в ходе заседания приглашенный заместитель «Регионального фонда» (через который Башкирия владеет 38% в БСК) Тимур Казыханов в качестве еще одного варианта решения вопросы сырьевой базы предложил сократить объемы производства. На это глава химико-технологического департамента Минпромторга Александр Орлов ответил, что «тогда надо уже начать думать о снижении потребления соды в России, соответственно, снижении производства стекла, металлов и строительства».

По итогам совета директоров совладелец БСК Дмитрий Пяткин заявил журналистам, что сейчас первоочередная задача компании — рассмотреть все резервы, которые есть на существующем карьере, для того, чтобы «купить максимально время». Он пояснил, что даже если будет найдена альтернатива Шахтау, от начала работ до запуска месторождения в эксплуатацию пройдет не менее четырех-пяти лет. По его словам, компания будет изучать любые альтернативы. Он также отметил, что сейчас компания не ведет переговоров с правительством по вопросу выкупа доли БСК у частных акционеров, так как предложение об этом прозвучало только в СМИ. Но, заявил он, если «в национальных интересах получение контрольного пакета компании или 100% БСК — «Башхим» примет такое решение».

Александр Гадецкий, основатель Engineering & Consulting PFA Alexander Gadetskiy, замечает, что теперь вопрос у БСК стоит не в том, что вглубь вообще нельзя копать, как заявляла компания раньше, а в том, на сколько можно идти вниз. «Если сейчас они решили разрабатывать на 18 метров, то в перспективе могут дойти и до 40 метров»,— отмечает он. По его словам, компании нужно сделать анализ по трем направлениям: выяснить, на какой глубине есть вода, определить состав пород и глубину кровли, то есть где заканчивается залегание известняка.

Только на основании этих данных БСК сможет решить, до какой глубины можно разрабатывать карьер на Шахтау.

«В целом говорить о том, что в карьере будет приток воды, неправильно, так как известняк водонепроницаемый. Но если компания утверждает, что есть риск затопления, то ей нужно пробурить несколько скважин со стороны реки, чтобы точно знать, есть вода или нет»,— отмечает эксперт. Он напоминает, что во всем мире метро и тоннели строят под реками с помощью шунтирования. Господин Гадецкий уверен, что сейчас главная задача БСК — в привлечении менеджмента, который думает о технической стороне проблемы, а не защите интересов собственника.

Ольга Мордюшенко