Европейский суд назвал самые важные дела за полугодие

Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) опубликовал список «наиболее значимых» дел, рассмотренных за первые шесть месяцев 2020 года. В перечень вошло 16 решений против 11 стран: Азербайджана, Бельгии, Хорватии, Франции, Испании и других. ЕСПЧ впервые коснулся темы киберслежки и признал ее одной из форм домашнего насилия, призвал государства эффективнее расследовать принуждение к проституции и назвал «дискриминационными» отказы в возбуждении дел за гомофобные угрозы в социальных сетях. В обзор не вошло ни одно дело против РФ, но юристы настаивают, что это не говорит об отсутствии интереса к российской практике.

Бюро ЕСПЧ (в состав которого входит председатель суда, его заместители и председатели секций) опубликовало обзор ключевых дел за первый и второй квартал 2020 года. Такой список публикуется с 2007 года и включает постановления суда по делам, которые меняют европейские стандарты в области прав человека или вовсе устанавливают их — например, когда ЕСПЧ принимает решение по ранее не рассматриваемому вопросу. «Они совершенно не обязательно должны быть громкими или затрагивать проблему, с которой массово сталкиваются жители той или иной страны»,— пояснила “Ъ” юрист «Мемориала» Татьяна Глушкова.

Так, в обзоре упоминается постановление «Бутуруга против Румынии» — первое в истории ЕСПЧ дело о киберслежке. Заявительница жаловалась на бывшего мужа, который читал ее переписку, взломал аккаунты в социальных сетях, делал копии фотографий и втайне записывал разговоры. Суды в Румынии посчитали, что действия были «недостаточно серьезными», чтобы квалифицировать их как правонарушение. Однако ЕСПЧ установил, что подобные действия могут являться одной из форм домашнего насилия.

«Киберслежку часто ведут интимные партнеры. Такие действия, как мониторинг, доступ или сохранение корреспонденции супругов без права на это, должны быть учтены, когда национальные органы расследуют факты домашнего насилия»,— указывается в решении.

Еще одно дело, «С. М. против Хорватии», касается торговли людьми и насильственного вовлечения в секс-индустрию. В 2012 году жительница Хорватии сообщила в полицию, что ее заставляют заниматься проституцией. Во время обыска в доме у предполагаемого преступника обнаружили оружие, презервативы и мобильные телефоны, однако доказать вину не смогли и оправдали мужчину. ЕСПЧ обратил внимание на то, что подобные дела рассматриваются неэффективно, и постановил считать их нарушением ст. 4 Конвенции, которая запрещает рабство и принудительный труд.

В список также вошли дела о доступе к безопасной питьевой воде, отказе в выдаче виз для беженцев, бойкоте товаров по мотивам ненависти. Важным ЕСПЧ посчитал решение «Бейзарас и Левицкас против Литвы» об игнорировании гомофобных угроз в социальных сетях. Власти Литвы отказались возбуждать уголовное дело из-за комментариев к посту двух мужчин — они опубликовали фотографию их поцелуя и получили около 800 гневных откликов. Некоторые пользователи угрожали физической расправой. Литовские власти назвали комментарии «непристойными», но рекомендовали заявителям не выкладывать подобные фото в открытый доступ и отправлять только тем, кто разделяет «похожие взгляды». ЕСПЧ признал такой подход дискриминационным.

За прошедшие шесть месяцев ЕСПЧ вынес 111 постановлений по 340 жалобам из России. Ни одно из них не попало в обзор, однако это не значит, что дела россиян не значимы и не интересны для Страсбургского суда, отметил глава международной практики «Агоры» Кирилл Коротеев.

Господин Коротеев добавил, что одно из дел, которое может потенциально войти в список значимых, сейчас находится на рассмотрении Большой палаты – это дело об экстрадиции этнических узбеков «Т. К. и С. Р. против России».

Мужчины приехали в Россию, спасаясь от конфликта между узбеками и киргизами в 2010 году. Власти Киргизии заочно объявили их в международный розыск и попросили РФ о выдаче, но они оспорили решение об экстрадиции в ЕСПЧ, ссылаясь на риск пыток и жестокого обращения. В ноябре Европейский суд изменил свое отношение к делу: он заявил, что Киргизия исполнила факультативный протокол к Конвенции против пыток, а значит, прежней опасности больше нет. «Это очень щедрый по отношению к властям страны вывод. И заявители имеют причины утверждать, что смотреть нужно на то, как механизм работает, а не на то, что он просто разработан. Например, на недавнюю смерть правозащитника Азимжана Аскарова, пытки в отношении которого так и не были расследованы»,— сказал господин Коротеев. Рассмотрение дела в Большой палате может изменить подход ЕСПЧ к оценке рисков во время экстрадиции.

Все дела против России в ЕСПЧ за последние полгода базировались на принципах и подходах, уже сформулированных ранее, рассказала “Ъ” юрист «Мемориала» Татьяна Глушкова. По ее словам, таким можно назвать февральское дело «Y. I. против России», где женщину лишили родительских прав за употребление наркотиков. «В целом ЕСПЧ неоднократно высказывался, что разъединение родителя и его биологического ребенка является крайней мерой и может применяться, если все усилия по сохранению семьи оказались напрасными»,— говорит госпожа Глушкова. Она отметила, что в подборке фигурируют дела лишь 11 стран из 47 государств Совета Европы. Поэтому отсутствие в одном из перечней российских дел «ни о чем не говорит».

В 2019 году в обзор ключевых решений вошло одно дело против России: тогда беженцы из Ирака, Сирии, Сомали и Палестины жаловались на условия в транзитной зоне Шереметьево, где они провели без душа, свежего воздуха и горячей еды больше полугода. В 2018 году в перечне фигурировало три дела: «Муртазалиева против России» о праве на допрос свидетелей защиты, «Навальный против России», где речь шла о политическом преследовании, и «Лозовые против России» — об обязанности государства искать родственников умершего человека до его похорон.

Елизавета Ламова